Иннокентий Анненский - Тихие песни
3 февраля 1901
35. С балкона
Полюбила солнце апреляМолодая и нежная ива.Не прошла и Святая неделя,Распустилась бледная иваВ жаркой ласке солнца апреля.
Но недвижны старые клены:Их не греет солнце апреля,Только иве дивятся зеленой,Только шепчут под небом апреляОбнаженные мшистые клены:
«Не на радость, бледная ива,Полюбила ты солнце апреля:Безнадежно больное ревнивоИ сожжет тебя солнце апреля,Чтоб другим не досталась ты, ива.»
36. Молот и искры
Молот жизни, на плЕчах мне камни дробя,Так мучительно груб и тяжел,А ведь, кажется, месяц еще не прошел,Что я сказками тешил себя…Те, скажи мне, завянуть успели ль цветы,Что уста целовали, любя,Или, их обогнав, улетели мечты,Те цветы… Я не знаю: тебяЯ люблю или нет… Не горит ореолИ горит — это ты и не ты,Молот жизни мучительно, адски тяжел,И ни искры под ним… красоты…А ведь, кажется, месяц еще не прошел.
1901
37. Тоска возврата
Уже лазурь златить усталаЦветные вырезки стекла,Уж буря вечного хоралаПод темным сводом замерла;
Немые тени вереницейИдут чрез северный портал,Но ангел Ночи бледнолицыйЕще кафизмы не читал…
В луче прощальном, запыленномСвоим грехом неотмоленнымТомится День пережитой,
Как серафим у Ботичелли,Рассыпав локон золотой…На гриф умолкшей виолончели.
38. Рождение и смерть поэта
(Кантата)Баян
Над Москвою старой златоглавоюНе звезда в полуночи затеплилась,Над ее садочками зелеными,Ой зелеными садочками кудрявымиМолодая зорька разгоралася.Не Вольга-богатырь нарождается,Нарождается надежа — молодой певец,Удалая головушка кудрявая.Да не златая трубочка вострубила,Молодой запел душа-соловьюшка,Пословечно соловей да выговаривал,(Тут не рыбы-то по заводям хоронятся,Да не птицы-то уходят во поднебесье,Во темных лесах не звери затулилися[2]),Как услышали соловьюшку малешенького,Все-то птичушки в садочках приуслушались,Малы детушки по зыбкам разыгралися,Молодый-то с крылечек улыбаются,А и старые по кельям пригорюнились.
Один голос
Рыданье струн седых развей,О нет, Баян, не соловей,Певец волшебно-сладострастный,Нас жег в безмолвии ночейТоскою нежной и напрасной.И не душистую сиреньСудьба дала ему, а цепи,Снега забытых деревень,Неволей выжженные степи.Но Бог любовью окрылилЕго пленительные грезы,И в чистый жемчуг перелилПоэт свои немые слезы.
Хор
Среди измен, среди могилОн, улыбаясь, сыпал розы,И в чистый жемчуг перелилПоэт свои немые слезы.
Другой голос
О, свиток печальный!Безумные строки,Как гость на пируВ небрачной одежде,Читаю и плачу…Там ночи туманнойХолодные звезды,Там вещего сердцаТрехдневные муки,Там в тяжком бредуТомительный призракСвой черный вуаль,Вуаль донны Анны,К его изголовьюСклоняя, смеется…
Мужской хор
Нов поле колдунья емуПоследние цепи сварилаИ тихо в немую тюрьмуВорота за ним затворила.
Женский хор
Творцу вошебных песнопенийНе надо ваших слез и пеней:Над ним горит бессмертный деньВ огнях лазури и кристалла,И окоровавленная теньТам тенью розовою стала,А здесь печальной чередоюА здесь печальной чередоюВсе ночь над нами стелет сеньО тень, о сладостная тень,Стань Вифлеемскою звездою,Алмазом на ее грудиИ к дому Бога нас веди!..
Общий хор
С немого поля,Где без ненастья,Дрожа, повислиТоски туманы,Туда, где воля,Туда, где счастье,Туда, где мыслиПростор желанный!
3 апреля 1899
39. «Мухи как мысли»
(Памяти Апухтина)Я устал от бессонниц и снов,На глаза мои пряди нависли:Я хотел бы отравой стиховОдурманить несносные мысли.
Я хотел бы распутать узлы…Неужели там только ошибки?Поздней осенью мухи так злы,Их холодные крылья так липки.
Мухи-мысли ползут, как во сне,Вот бумагу покрыли, чернея…О, как, мертвые, гадки оне…Разорви их, сожги их скорее.
40. Под зеленым абажуром
Короли, и валеты, и тройки!Вы так ласково тешите ум:От уверенно-зыбкой постройкиДо тоскливо-замедленных думВы так ласково тешите ум,Короли, и валеты, и тройки!
В вашей смене, дразнящей сердца,В вашем быстро мелькающем крапеСчастье дочери, имя отца,Слово чести, поставленной на-пе,В вашем быстро мелькающем крапе,В вашей смене, дразнящей сердца…
Золотые сулили вы далиЗа узором двойных королей,Когда вами невестам гадалиТам, в глуши, за снегами полей,За узором двойных королейЗолотые сулили вы дали…
А теперь, из потемок на светБезнадежно ложася рядами,Равнодушное да или нетПовторять суждено вам годами,Безнадежно ложася рядамиИз зеленых потемок на свет.
41. Третий мучительный сонет
СтрофыНет, им не суждены краса и просветленье;Я повторяю их на память в полусне,Они — минуты праздного томленья,Перегоревшие на медленном огне.
Но все мне дорого — туман их появленья,Их нарастание в тревожной тишине,Без плана, вспышками идущее сцепленье:Мое мучение и мой восторг оне.
Кто знает, сколько раз без этого запоя,Труда кошмарного над грудою листов,Я духом пасть, увы! я плакать был готов,
Среди неравного изнемогая боя;Но я люблю стихи — и чувства нет святей:Так любит только мать, и лишь больных детей.
42. Второй фортепьянный концерт
Над ризой белою, как уголь волоса,Рядами стройными невольницы плясали,Без слов кристальные сливались голоса,И кастаньетами их пальцы потрясали…
Горели синие над ними небеса,И осы жадные плясуний донимали,Но слез не выжали им муки из эмали,Неопалимою сияла их краса.
На страсти, на призыв, на трепет вдохновеньяБраслетов золотых звучали мерно звенья,Но, непонятною не трогаясь мольбой,
Своим властителям лишь улыбались девы,И с пляской чуткою, под чашей голубой,Их равнодушные сливалися напевы.
43. Параллели
1.Под грозные речи небесРыдают косматые волны,А в чаще, презрения полный,Хохочет над бурею бес.
Но утро зажжет небеса,Волна золотится и плещет,А в чаще холодной росаСлезою завистливой блещет.
2.Золотя заката розы,Клонит солнце лик усталый,И глядятся туберозыВ позлащенные кристаллы.
Но не надо сердцу алых,Сердце просит роз поблеклых,Гиацинтов небывалых,Лилий, плачущих на стеклах.
1901
44. Тоска
По бледно-розовым овалам,Туманом утра облиты,Свились букетом небывалымСтального колера цветы.
И мух кочующих соблазны,Отраву в глянце затая,Пестрят, назойливы и праздны,Нагие грани бытия.
Но, лихорадкою томимый,Когда неделями лежишь,В однообразье их таимыйПоймешь ты сладостный гашиш,
Поймешь, на глянце центифолийСчитая бережно мазки…И строя ромбы поневолеМежду этапами Тоски.
45. Желание
