Неизвестен Автор - Неразобранный сборник 450 песен
Замелькают в зеркалах платья-паутинки, Любит добрая игла, Любит добрая игла, Добрые пластинки.
Будем весело делить дольки мандарина, Будет радостно кружить елка - балерина. Полетят из-под руки клавиши рояля, И запляшут пузырьки в мамином бокале.
То-то будет хорошо, смеху будет много, Спите, дети, я пошел, Спите, дети, я пошел, Скатертью тревога.
Ковчег под дождем
Дождь, после вечерней духоты, D Fdim D До темноты, Em По каплям ярость поистратив. A7 D Прочь бегут, несущие зонты, Am H7 Em А ты забыла зонт и мокнешь, A7 В легком платье, ждешь D Трамвай, как ждут чудес, F#7 Hm
Дождь кляня, Em
И своевольный транспорт. A7 D H7
Исчез за поворотом G Gm
Красный мерседес, D H7
Сигналивший тебе Em
Настойчиво и страстно. F#7 Hm
К киоску жмешься одиноко D
Он как ковчег среди потопа Fdim
Лишь Ноя с зонтиком Em
Старинным не хватает A7
А он прижав букет к груди, D
Считает в лужах пузыри, Fdim
Тебя, насквозь промокшую, Em A7
Встречая. D
A7
Дождь быть тучами устал, Пока летал, И вот упал назло желаньям И прогнозам, Дождь дробит свой степ По тротуару, А гром, кошмар, Тебя всегда пугали грозы,
Брось свой страх,
Не так ужасен этот гром,
Грош цена
Твоим безгрешным суеверьям
Как сон возникнет в сумерках
сияющий вагон
Дождь кончится, а дальше все зависит
От везенья.
Пускай сигналит мерседес,
Не потерявший интерес,
Куда ему водителю до Ноя,
А он, не знавший слова "ждать",
Готов весть вечер скоротать
Под зонтиком напрасно беспокоясь,
Дождь, дождь.
И я уйду...
Алабин Швец
И я уйду, а птица будет петь, Как пела, И будет сад и дерево в саду И мой колодец белый На склоне дня прозрачен и спокоен. Замрет закат и вспомнят про меня Колокола окрестных колоколен.
С годами будет улица иной, Кого любил я, тех уже не станет, И в сад мой за беленою стеной Тоскуя, только тень моя заглянет. И я уйду один, без никого, Без вечеров, без утренней капели. И белого колодца моего. А птицы будут петь и петь, Как пели.
ПУТЬ НА ЮКОН. Куда нас новый день зоанес, Скажи,лохматый пес, Далеко ль форт Юкон, Ведь там был ты рожден?
Клондайк собак моих свалил И нет уж больше сил Бессмысленно идти, Ведь сбились мы с пути.
Пр| Но если ты следы в снегу найдешь
То не забудь,
Что твой последний путь
Только на Юкон,
Туда, где ты рожден.
Пусть не подведет собачье чутье
Только бы дойти,
Хотя бы нам вдвоем.
И вот он уши вдруг прижал На след чужой напав, К жилью быстрей понес Упряжку старый пес.
Всю жизнь лохматый добрый друг Судьбу из наших рук Безмолвно принимал, Людей не раз спасал.
Пр| Только на Юкон твой путь,
Только на Юкон.
Только на Юкон твой путь,
Только на Юкон.
Так восходит Луна
Зоя Ященко Олег Заливако
Я не знаю, что ты решил, Я не знаю, кто там с тобой, Ангел небо ниткой зашил Синей и голубой
Я не помню вкуса потерь,
Я не в силах противиться злу,
Каждый раз выходя за дверь,
Я иду к твоему теплу.
Это там в тенистом саду Белый ствол как белый олень, Высекает копытом звезду, Так начинается день,
Ты выносишь огромный зонт,
Он похож на крылья сосны,
Заслоняешь зонтом горизонт,
Так начинаются сны.
Там в камине теплится жар,
Ты толкаешь створки окна,
И из рук выпускаешь шар,
Так восходит луна.
Я не знаю, что ты решил, Я не знаю, кто там с тобой, Ангел небо ниткой зашил Синей и голубой.
Алый парус
Зоя Ященко Олег Заливако
Он рисует кораблик на зеленой волне, Ветер дует в лицо и путает парус с обрывком тучи, В комнате пахнет морем, в комнате на окне Расцветает в глиняной вазе весна,
Он скоро уйдет и оставит рисунок хозяйке квартиры, Девочке так мало лет и она не поймет, пока не поймет, Что, если уйдет художник, если художник уйдет, То и кораблик завороженный за ним уплывет.
Алый парус самый, алый в мире самый,
Сильный ветер и зеленая волна,
Вдаль идет художник, вдаль плывет кораблик,
Расцветает на окне весна.
Дом завален рисунками, В этих рисунках так мало великой тайны, Руки так неуверенно ищут краски, А линии так случайны, В комнате, как и в прошлом Очень памятный день: Расцветает в глиняной вазе сирень.
Он скоро вернется и все будет так Как всего лишь однажды было, Волны ударят в берег, А в раме оконной мелькнет силуэт весны, Девочка повзрослела, девочка не забыла, Девочка ждет, ей снятся чудесные сны.
Алый парус самый, алый в мире самый,
Сильный ветер и зеленая волна,
На волне кораблик, на корме художник,
В самом лучшем платье на корме она.
Голубая стрела
Зоя Ященко Олег Заливако
Голубая стрела без сигнальных огней Разбивая стекло исчезает в окне. Твой игрушечный поезд летит под откос, Только это уже Почему-то всерьез.
Оловянный солдатик на фланге стола И почти окружен, плохи ваши дела. Перевяжет сестра рассеченную бровь, Только это уже Настоящая кровь.
Он уходит один и не слышно шагов,
Он не смотрит назад, он не видит врагов.
Он уходит туда, где зови, не зови,
По колено травы и по пояс любви.
Это те же картинки прочитанных книг, Первозданная сила исходит от них. Только в книгах от ран не осталось следа, Там за красной горой Есть живая вода.
На пылающий лоб ляжет мамин платок, А в руках у нее апельсиновый сок. Можно в синее небо с мольбою смотреть, Только это уже Настоящая смерть.
Он уходит один и не слышно шагов,
Он не смотрит назад, он не видит врагов.
Он уходит туда, где зови, не зови,
По колено травы и по пояс любви.
А по правую руку огни казино, А по левую руку - сгоревшая рожь. Если прямо пойдешь, то, что ищешь, найдешь, Только это уже Настоящая ложь.
И выходит старик из воды, из огня, И выводит из лесу гнедого коня. Если хочешь, скачи, сколько можешь, держись, Только это и есть настоящая жизнь.
Он уходит один и не слышно шагов,
Он не смотрит назад, он не видит врагов.
На пылающий лоб ляжет мамин платок,
А в руках у нее апельсиновый сок.
Вишневое варенье
Зоя Ященко Олег Заливако
Я варю вишневое варенье, Я люблю высоких и строптивых, Здесь, наверно, лунное затменье, Вместо лиц повсюду негативы, Я считаю косточки от вишен, Их число стремится к Пифагору, Если я тебя еще увижу, Мы еще вернемся к разговору.
Мне ужасно тесно в этих стенах,
Лето разрывается на части,
Голуби уселись на антенны,
Говорят о голубином счастье.
А на мне передник от Кардена, Разрисованный вишневым соком, В городе такие перемены, Даже страшно, чтоб не вышли боком. Русское теперь у них в опале, Гоголя читают в переводах, Деньги их опять в цене упали, Землю снова раздают народу.
У Андрюши кофе варят гуще,
На столах расставлены букеты,
Виноградник зелен и запущен,
Там сидят студенты и поэты.
Умные в портфелях носят Будду, Знают толк в китайском алфавите, Боже, как мне хочется отсюда, Как же я хочу тебя увидеть. Там, где ты, теперь, наверно, вечер. Ты устал и вышел к океану, Горизонт красив и бесконечен, Корабли плывут в чужие страны
Я увязла в ближнем зарубежье,
Сад вишневый требует терпенья.
Я пишу тебе на побережье,
И варю вишневое варенье.
И варю вишневое варенье.
И никто не знает
Зоя Ященко Олег Заливако
И никто не знает, что случится с нами. Ты не знаешь тоже, потому беспечен. Ты рисуешь листья на моих деревьях, И весна, быть может, будет длиться вечно.
Ты похож на денди в этой чудной шляпе,
Ты бросаешь деньги и слова на ветер.
Только ветер знает, что в карманах пусто,
Только я и верю всем причудам этим.
А чужие жизни втиснуты в обложки, Все уже известно на любой странице. Ты готовишь завтрак для меня на кухне, А что будет завтра, мне во сне приснится.
Я не знаю, что имеет ценность в мире.
Что имеет смысл, печальной смерти кроме.
Если ты уходишь в неизвестность утра,
Я сижу и жду тебя в пустынном доме.
Ни один из сильных, кто имел так много, Кто разрушил Трою и кто ее построил, Ни один из них, великих и ничтожных, Пуговицы на твоем плаще не стоил.
Франция
Зоя Ященко Олег Заливако
Теперь я понимаю мечту Наполеона. Владеть, повелевать, играть такой страной, Поддев на вилку нежный ломтик шампиньона, Я пью его вину - вино всему виной.
Теперь я понимаю фантазии Дюма. Когда так пахнет ночь французскими духами, То муза из огня является сама И дышит на тебя любовью и грехами.
Теперь я понимаю триумфы Пикассо, И "Девочку на шаре", летящую в Париж, А шар такой земной, и сонмы голосов Приветствуют тебя со всех Парижских крыш.
А ты - и Жан Кагтоф и Сальвадор Дали Ты умер и воскрес, ты пеплом стал и пеной, Единственный автобус на плоскости земли Привез тебя и стал у набережной Сены.
Ты, в общем, не готов, ты беден, юн и мил, У бедности, увы, так много искушений, Но за твоей спиной слуга как мышь застыл, Он подает пальто и ждет твоих решений.
