Николай Некрасов - Полное собрание стихотворений. Том 3
Да, постигла и Россия
Тайну жизни наконец:
Тайна жизни – гарантия,
А субсидия – венец!
Будешь в славе равен Фидию,
Антокольский! изваяй
("Гарантию" и "субсидию",)
Идеалам форму дай!
Окружи свое творенье
Барельефами: толпой
Пусть идут на поклоненье
И ученый и герой;
Пусть идут израильтяне
И другие пришельцы,
И российские дворяне,
И моршанские скопцы…
– --
Беседа кипит не смолкая,
И льется рекою вино,
Великих и малых равняя;
Все группы смешались давно.
Зацепин в ударе, как воду
Венгерское пьет; Леонид,
Великому мужу в угоду,
Вистует ему и лисит.
Из оперы новые лица
Явились; затеялся спор:
Которая выше певица,
Который пошлее актер.
Веселый толстяк краснорожий,
Хохочет Иванушка-шут,
И муж государственный тоже,
Подвыпив, беседует тут:
"Да-с, наша тропа не без терний!
Энергия – свойство мое,
Но на сорок восемь губерний
Всегда ли достанет ее?.."
Но был один – он общества чуждался;
Построивши дорогу в восемь верст,
На собственном величьи помешался
Остзейский туз – барон фон Клоппенгорст.
Он вынуждал к невольному решпекту -
Торжественность в осанке и в лице;
Пусти нагим по Невскому проспекту -
Покажется: он в тоге и венце.
Он не сгибал своей баронской выи
Ни перед кем; на лбу его крутом
Начертано: "Трудился для России,
И памятник воздвиг себе притом!"
Он был смешон картинно, грандиозно
И шумный пир эффектно оттенял.
Он пил один, насупив брови грозно,
По слову в час медлительно ронял.
Молчит ли он – особая манера
Молчать… глядит – победоносный взор!
Идет ли он – незыблемая вера,
Что долг других давать ему простор.
Среди судов обычного размера
Так шествовал в Россию "Монитор"…
Остроумная случайность!
На соседа не похож,
Представлял другую крайность
Эдуард Иваныч Грош -
Господин на ножках низких,
Весел, юрок и румян,
Из породы самых близких
К человеку обезьян.
К разным группам подбегает,
Щурит глазки, руки жмет
И головкою кивает,
И хихикает, и врет.
Голосок его пискливый
Раздается там и тут;
Толстый, маленький, плешивый,
Сибарит, делец и шут -
Он, как ртуть, на всяком месте;
Слышит – кто-то говорит:
"Нужно завтра акций двести…"
– "На налицность? на кредит?.."
По рукам в минуту хлопнул
И бежит туда бегом,
Где услышит слово "лопнул".
"Кто? Какой торговый дом?.."
– "Лопнул – шар!.." Зимою в санках
Вечно встретите его;
Он на бирже, в думе, в банках,
Нет собранья без него:
Это высшего разряда
Фактор – сила наших дней.
Телеграфов с ним не надо,
Ни газетных новостей.
Светский мир и мир подпольный
Дань равно ему несут,
Как револьвер шестиствольный
Он заряжен! С виду шут,
Он неспроста бьет баклуши,
Он трудится больше нас:
Настороженные уши,
Волчий зуб и лисий глаз!
Что вам нужно? Закладную?
Моську, мужа… дачу, дом,
Капитал?.. Рекомендую:
Не ударит в грязь лицом!
Честолюбье ль вас тревожит?-
Он карьере даст толчок,
Даже выхлопотать может
Португальский орденок!
По руке пригнать перчатку -
Дело Гроша! Всюду вхож,
Он туда протиснет взятку,
Что руками разведешь!..
Гроша вывели из мрака
Случай, ловкость и родня;
Не выходит он из фрака,
Пробудясь, кричит: коня!
В девять – рыщет по трущобам,
Ищет нужного дельца,
В десять – шествует за гробом
Сановитого лица;
До двенадцати – в передних
У влиятельных господ,
В час – в приюте малолетних,
Где молебен и отчет,
В два – за завтраком с кокоткой
(Он – кокоток первый друг),
С трех – на бирже… День короткой -
Пообедать недосуг!
Вечер: два-три комитета,
Оперетка и балет,
И у дамы полусвета
За рулеткой – дня рассвет!
– --
Тише!.. новый гость явился;
Все вскочили, сам барон
Клоппенгорст пред ним склонился,
Подал руку… Кто же он?
Кто он? действуя практически,
Я обязан умолчать,
Но могу аллегорически
Петухом его назвать.
Нет вернее аттестации:
Золото клюет -
Возвращает… ассигнации!
Плавно он идет
С видом скромного достоинства:
Словно пред вождем
Дрессированное воинство,
Смолкло всё кругом…
Поздоровался с Саввой Степанычем,
Крепко палец Зацепе сдавил,
Пошутил с Эдуардом Иванычем:
"У! Как бледен! Опять пошалил?"
"Испугался проекта Дерницына:
Об общественной пользе поет,
А в душе – идеалы Плотицына!
Зазевайся -. . . . . . . ."
А затем неизвестность пошлейшая!
К сожаленью, беседа дальнейшая
Шла вполголоса… "Время на бал!"-
Уходя, незнакомец сказал.
К счастью, он вернулся снова,
На минуту сел,
И тогда четыре слова
Я поймать успел.
"Нужно выждать две недели,-
Савве он сказал.-
Нужно выждать: не созрели…"
И, допив бокал,
Вышел…
– --
Экс-писатель бледнолицый
Появился, Пьер Кульков;
Был он долго за границей
По комиссиям дельцов
И друзьям поклон собрата
Из Италии привез.
Вожделений плутократа,
Так сказать, апофеоз
Совмещал в себе фон Руге:
Ухватив громадный куш,
Он ушел – на светлом юге
Отдыхать. "Великий муж!-
Говорят ему витии,-
Не пугайся клеветы!
Предприимчивость России
На такие высоты
Ты вознес, что миллиарда
Увезенного не жаль!.."
Не без чувства и азарта,
Устремляя очи в даль,
Рассказал турист свиданье
С удалившимся дельцом;
Было общее молчанье,
Пел рассказчик соловьем:
"Я посетил отшельника Севильи,
На виллу Мирт хотелось мне взглянуть;
Пред ней поэт преклонится – в бессильи
Вообразить прекрасней что-нибудь!
Из мрамора каррарского колонны,
На потолках сибирский малахит,
И в воздухе висящие балконы,
И с одного – в Европе лучший вид!
Там он любил сидеть после обеда
И несколько тревожился лишь тем,
Что тот же вид доступен для соседа,-
Его девиз: я не делюсь ни с кем!
Он этим был глубоко опечален
И наконец соседа победил:
Настроил он искусственных развалин
И чудный вид соседу заградил!..
Весь под шатром навесов виноградных
Шел путь к нему извилистой тропой;
Не пожалев расходов беспощадных,
Он срыл сады – и сделал путь прямой!
Так он живет, так тратит он доходы,
Всем жертвуя комфорту своему…
Кругом цветы… искусственные воды…
Его оркестр обходится ему
В огромный куш. Устроив род престола,
Уходит он в свой музыкальный зал,
И, так сказать, оркестру внемлет (solo)!
Вот жизнь его… вот жизни идеал!.."
– --
"По такому идеалу
Может только жить – кретин!-
Вдруг сказал вошедший в залу
Незадолго господин.
(Сумасшедший или гений?-
Возникал в уме вопрос
После кратких наблюдений
Над вошедшим.)- Он унес
Из России миллионы
И, построив пышный гроб,
На визиты, на поклоны
Чуть не царственных особ
Он рассчитывал, сгорая
Честолюбием… Увы!
Едут мимо, не склоняя
Перед Руге головы!
У него в груди есть рана,
Нанесенная ему
Катастрофою Седана.
Угадайте: почему?
Перед боем франко-прусским
Переписывался он
С императором французским,
За серебряный мильон
Титул герцога – я слышал -
Уж совсем приторговал…
Вдруг скандал седанский вышел -
Продавец банкротом стал!
И теперь о том герое
(Не забавный ли пассаж?)
В целом мире плачут трое -
Сын, жена… да Руге наш!
Пожалей, честная публика!
Где купить высокий сан?
Уж во Франции – республика!
Титлов нет у англичан
На продажу… а Германия?..
Он и так – немецкий фон…
Таковы его страдания…
Где же счастье?.. Дурень он!
Дайте мне его мильоны,
Я бы им протер глаза!
Не висячие балконы -
Я бы создал чудеса!
Петр Великий в Сестербеке
Порт громадный замышлял;
Здесь в великом человеке
Гений, видимо, дремал,
Но и в малом человечке
