Роберт Бернс - Стихотворения Поэмы Шотландские баллады
Сэр Эндрью Бартон[54]
Перевод Ю. Петрова
В листве распевало сто тысяч птиц,На землю спустился полдневный зной,Когда прогуляться за Темзой решилКороль английский Генрих Восьмой.
И только он реку успел пересечь,В прохладные рощи жарою гоним,Как сорок и сорок купцов-моряковКолени, спеша, преклонили пред ним.
«Привет вам, богатые господа!Привет вам, искусные моряки!»«Король, в мореходстве мы знаем толк,А вот от богатства мы далеки.
Для нас недоступны теперь портыФранцузской, Испанской и Датской земли:Коварный пират стережет нас в путиИ грабит нагруженные корабли».
«Я Богом клянусь, что моя странаМогуча и сил ее не избыть!Не знал до сих пор я, что некто есть,Дерзнувший Англию оскорбить».
Вздохнули купцы и сказали: «Увы!К торговле дорога нам заперта —Проклятый шотландец ограбит насС одним кораблем против наших ста».
Король поглядел на баронов своих,На лордов своих поглядел свысока:«Неужто из вас никому невмочьДоставить мне наглого моряка?!»
И Чарльз, лорд Ховард сказал: «Государь!Готов я, извольте лишь повелеть,Я выполню то, что угодно вам,Берусь я насильника одолеть».
«Шесть сотен, по выбору, лучших бойцовТебе английская даст земля,И будут матросы и капитан,Искусны в вождении корабля».
«Врага отыщу я, — воскликнул лорд, —Не только на море, но и в аду,И не видать мне лица короля,Коль Бáртона пленным не приведу!»
И первым призвал он к себе пушкаря,Познавшего в битвах побед торжество,Он прожил полвека и двадцать лет,И Питером Сáймоном звали его.
«Мы в море идем, — сказал лорд Чарльз.—И да поможет нам Бог в бою!Ты выбран из многих; сто пушкарейТебе под начало я отдаю».
«Спасибо, милорд, я выбором горд,Я счастлив, что в битву иду опять;Повесьте, милорд, на рее меня,Если промажу я хоть на пядь».
И лучника Ховард цризвал — стрелка,Познавшего в битвах побед торжество,Был родом из Йоркшира храбрый стрелок,И Ви́льямом Хóрсли звали его.
«Мы в море идем, — сказал лорд Чарльз,—И да поможет нам Бог в бою!Ты выбран из многих; сотню стрелковТебе под начало я отдаю».
«Спасибо, милорд, я выбором горд,Я счастлив, что в битву иду опять;Повесьте, милорд, на рее меня,Если промажу я хоть на пядь».
Копейщиков, лучников и пушкарейНа судно приняли морякиИ зá день один с Иванова дняВсю Темзу проплыли до устья реки.
И там начался их морской поход,Три раза ночами сменились дни,И дивный корабль повстречался им,И путь ему преградили они.
И Чарльз, лорд Ховард, на мостик взойдя,Сказал капитану: «Поведай о том,Как имя твое и куда ты плывешь,Откуда ты родом и где твой дом».
«Милорд, я купец и моряк Гарри Хант,Правдиво и чисто сердце мое,И мы из Ньюкасла — я и корабль,Там наша гавань и там жилье».
«Тогда расскажи нам, о Гарри Хант,Ты плавал здесь ночи и дни подряд:Встречался ли дерзкий грабитель тебе —Сэр Эндрью Бартон, рыцарь-пират?»
И Гарри вздохнул и сказал: «Увы,Я знаю его — не прошло и дня,Как я его пленником был, милорд,И он дочиста разорил меня.
Я по морю плыл, торопясь в Бордо,А Бартон-шотландец навстречу шел,Он взял мое судно на абордаж,И вот теперь я и нищ, и гол.
И вот теперь я всего лишен,И унижение я терплю,Поэтому в Лондон держу я путь,Спешу я за помощью к королю».
«К чему торопиться? — воскликнул лорд.—Коль ты мне поможешь, — промолвил он,—За каждый пенс, что он взял у тебя,Ты будешь шиллингом награжден».
«Избави вас Бог, — воскликнул Хант,—От этаких мыслей и дел, милорд;Храни вас Господь! Неизвестно вам,Каков он, этот шотландский черт!
Крепки и проворны матросы его,А сам он из стали и в сталь одет,На мачтах тараны укреплены,Сулящие недругу много бед.
Отважны сто восемьдесят солдат,Без счету и луков, и копий там,И тридцать орудий, несущих смерть,В порядке расставлены по бортам.
На гибель свою в абордажном боюСтолкнуться бы с Бартоном вам пришлось:Он, брусья-тараны обрушив на вас,Пробил бы корабль до воды, насквозь!»
«Дурной же ты вестью встречаешь нас!Как видно, изрядная будет резня!Но в Англию я притащу его,Или в Шотландию он — меня».
«Тогда вам отличный нужен пушкарь,Который не оплошает, милорд,Проворный, умеющий в цель попадать,Чтобы врагу продырявить борт.
К тарану, милорд, их нельзя подпускать;Вам нужен отменный лучник-стрелок,Чтоб ни один из врагов, милорд,Влезть на площадку, на грот не мог.
Тогда не придется бояться вамСвирепых, отважных шотландских псов;А завтра — храни вас Господь, милорд! —Вы с Бартоном встретитесь в семь часов.
Вчера я связал себя клятвой молчать,А нынче не в силах себя побороть;Я клятву нарушил, я все рассказал,Но верю: простит этот грех Господь.
Шесть пушек мне дайте на мой корабльИ пушкарей, как и пушек, шесть,Чтоб мог я сразиться с моим врагом.Мы завтра увидимся, ваша честь!»…………………………………………
Корабль, на котором сэр Эндрью плыл,Был золотом весь изукрашен так,Что Чарльз, лорд Ховард, сказал: «Клянусь,Шотландец этот — достойный враг.
Снимите знамена и вымпел — долой,Чтоб их увидеть никто не мог,И, как на купеческом корабле,Оставьте голым белый флагшток».
И мимо пирата они прошли,Даже не выглянув из кают.«Кто эти хамы, — Эндрью спросил,—Которые честь мне не воздают?!
На этих широких дорогах морскихХозяин я — вот уж четвертым год,Никто тут не плыл, меня не спросив,—Ни лиссабонский, ни лондонский скот.
И вдруг торгаши оскорбили меня,Такая обида — совсем не пустяк;Догнать их, взять их на абордажИ вздернуть на рее наглых собак!»
И пушки пиратов открыли пальбу,Чтоб гордый корабль повернул назад,И сбили фок-мачту у англичан,Четырнадцать было убито солдат.
«Эй, Саймон, сюда! — лорд Ховард позвал,—За дело! Пора тебе слово сдержать.Клянусь, что на рее повешу тебя,Если промажешь ты хоть на пядь».
Был Саймон старик, но к битвам привыкИ духом был тверд, как все мастера:Он девять ярдов цепи стальнойЗаправил в дуло, кроме ядра.
Прицелился он, и выпалил он,И дым заклубился, и грянул гром,И Бартон глянул и увидал,Что борт его шлюпа пробит ядром.
О Боже, как Бартон был омрачен,Когда он увидел, что вышло так!«Рубите канаты! Пора наступать!Сейчас нашу силу узнает враг!»
О Боже, как Ховард доволен был,Когда он увидел, что вышло так!«Труба, запевай! Греми, барабан!Поднять на флагштоке военный флаг!»
«Вперед, мои воины! — Бартон сказал.—Вперед, ибо нет иного пути:Похоже, что лорд-адмирал короляСюда соизволил за мной прийти».
У Саймона сын был, умелый пушкарь,И Бартон умение это узнал,Когда уложил своим выстрелом тотЕще шестьдесят человек наповал.
А Хант подобрался с другой стороны —В купце разгорелся воинский пыл —Фок-мачту он залпом в куски разнесИ воинов множество погубил.
«Да, плохи дела, — сэр Эндрью вздохнул,—Признаться пора — плохая игра;Сильнейшим врагом оказался тот,Что был моим пленником лишь вчера.
Мой добрый Гордон, поди сюда,Ведь ты не страшишься ни смерти, ни ран,Три сотни фунтов получишь ты,Если обрушишь на них таран».
И на грот-мачту, сил не щадя,Карабкаться стал моряк удалой,Но Вильям Хорсли, спустив тетиву,Пробил ему череп разящей стрелой.
И грохнулся Гордон вниз с высоты,И застонал, и тотчас затих,И увидала шотландская рать,Что храброго Гордона нет в живых.
«Послушай, Джеми, племянник мой,Ты можешь прославить наш род и клан,Шесть сотен фунтов получишь ты,Если обрушишь на них таран».
И на грот-мачту, сил не щадя,Взбираться стал Гамильтон удалой,Но Вильям Хорсли, спустив тетиву,Пробил ему череп разящей стрелой.
И рухнул Джеймс Гамильтон с высоты,И захрипел, и кончил игру;Недаром уэльсец как-то изрек,Что жадность не приведет к добру.
О Боже, как Бартон был омраченКончиной последнего из семьи!«Теперь я на мачту полезу сам —Скорей принесите доспехи мои!
Доспехи с насечкою золотой,В сраженьях спасавшие грешную плоть,Джон Бартон носил их, мой храбрый брат,Да упокоит его Господь!»
И вот принесли ему латы его,И он их тотчас на себя надел,И все говорили, что может онНе опасаться ни пуль, ни стрел.
«Поди сюда, Хорсли, — лорд Чарльз сказал,—Ты нынче хозяин своей судьбе:Стреляй хорошенько, не промахнись —И рыцарство выстрел доставит тебе!»
«Я буду стараться, — ответил стрелок,—Я помню о Боге и короле;Но у меня только две стрелы,И как бы мне не висеть в петле».
Прицелился метко он, и стрелаПрошла меж латами под рукойИ Бартону грудь пронзила насквозь,И хлынула алая кровь рекой.
И все же за мачту держался он —Отвага была, и сила была,И тут-то, над воротом пролетев,Пробила череп ему стрела.
«Вперед, мои воины! — Бартон сказал.—Я ранен, но я не убит, я жив!Как только кровь перестанет течь,Я в битву ринусь, меч обнажив.
Вперед, мое войско! Английские псыПривыкли кусаться исподтишка;Вперед, за Шотландию! Бейтесь с врагомИ слушайте звук моего рожка!»
И только замолк его звонкий рожок,Сказал Гарри Хант: «Я бьюсь об заклад,Мы можем взойти на его корабль —Убит и не встанет рыцарь-пират».
Ворвавшись гурьбой на пиратский корабль,Они увидали шотландских солдат,Погибших от ядер и стрел, — а в живыхОсталось лишь тридцать и шестьдесят.
Лорд Ховард взял в руки тяжелый мечИ голову Бартону напрочь снес,И пленные воины, отворотясь,Сдержать не сумели бессильных слез.
Он за борт тело велел швырнуть,В одежду упрятав три сотни крон:«Куда бы ни вынесло море тебя,Этого хватит для похорон!»
И, голову Бартона взяв с собой,Они повернули и вспять пошли;В канун Новогодья на Темзу-рекуПриплыли военные корабли.
Лорд Ховард письмо королю написал,Гонца отправил с письмом вперед:«Не знал еще ни один корольТакого подарка под Новый год.
Прекрасней подарка ни сталью меча,Ни золотом не добыть никому,Он сердце ваше развеселит —Ведь в Англии равного нет ему».
И Генрих приветствовал их и сказал,Что ценит услуги британский трон,Что очень хорош пиратский корабль,Что судна такого не видывал он;
Был раньше один боевой корабль —И вдвое больше стало теперь,И груз драгоценный, богатый призЗахвачен короной почти без потерь.
«Кто сделал это? — спросил король.—Кому я обязан в этой войне?»«Купцу Гарри Ханту, и Хорсли-стрелку,И Саймону-пушкарю, и мне».
«Купец Гарри Хант получит от насКазну сэра Эндрью, и цепь, и рогЗа то, что он доблестно нам служилИ сделал все, что умел и мог.
Мы Хорсли доходные земли дадим,И будет он в рыцари посвящен,А Ховарда титул высокий ждет —Граф Нóттингем будет отныне он.
Ты, Саймон, стар, и готовы мыЛелеять тебя и семью твою:Пять сотен фунтов золотом яЗа верную службу тебе даю».
Пришла королева, и леди ееПришли поглядеть на трофей боевой,На рыцаря Бартона посмотреть —Героя, прославленного молвой.
Но, увидав его мертвый лик,Вздохнул государь и промолвил так:«Я сотни бы фунтов не пожалел,Чтоб жив он остался, этот смельчак.
Вручить по полкроны его морякамНа память о том, кто нами убит,И к братцу Джеми, их королю,Доставить с почетом и без обид!..»
Капитан Кар[55]
