Аполлоний Родосский - Аргонавтика
Вам не стыдно глядеть, как в отчаянье я простираю
Руки свои к ногам чужеземной царицы? Хотите
Вы лишь руно увезти. И ради этого копья
1045 С колхами вы готовы скрестить и с Эетом надменным.
Ныне же мужество вы позабыли, встретясь с такою
Сворой?» Так говорила с мольбой. И всякий, услышав,
Дух поднимал ей в печали и бодрость внушить ей стремился;
Острыми копьями стали махать, в ладонях сжимая,
1050 Или мечами, из ножен их обнажая, и помощь
Ей обещали, если ее кто признает виновной.
Ночь подошла в утешенье мужам, что собрались на сходку.
Стихло все на земле. Однако Медеи коснуться
Сон не сумел. В груди ее сердце тоской волновалось.
1055 Так бывает, когда всю ночь несчастная пряха
Крутит пряжу, сироты же дети вокруг нее плачут,
Дети вдовы, и слеза у нее по щекам струится,
Стоит ей только подумать, сколь тяжела ее доля.
Так орошались и щеки Медеи. Все время дрожало
1060 Сердце у ней, глубоко пораженное острою скорбью.
В городе между тем, как прежде, царица Арета,
Многопочтенная, с мужем своим, царем Алкиноем
Лежа дома в постелях, одни рассуждали о деве.
Ночью с лаской супруга просила законного мужа:
1065 «Мой дорогой, спаси от колхов несчастную деву.
Ты услугу минийцам окажешь. Близок ведь Аргос
К острову нашему и близки гемонийские мужи.
А Эет живет далеко, и вовсе не знаем
Мы о нем ничего, лишь слышим. А девушка эта,
1070 Столь несчастная, жалобой сердце мое поразила.
Не отдавай ее колхам к отцу увозить, о владыка!
В первый раз ошиблась она, дав волшебное зелье
Против бьпсов. Злом близкое зло исправляя, мы часто
Много ошибок творим. Она от отца убежала
1075 Грозного, гнева боясь ужасного. Я же слыхала,
Будто Ясон Эсонид ей дал великие клятвы,
Обещанье ввести ее в дом законной супругой.
Милый, вот почему ты сам добровольно не сделай
И его нарушителем клятвы и будь неповинен
1080 В том, что отец Эет в озлоблении дочку погубит.
Ведь к своим дочерям отцы чрезмерно ревнивы.
Что, например, учинил Никтей с Антиопой прекрасной?
Что претерпела Даная по воле отца беззаконной
В море открытом? Совсем недавно от нас недалеко
1085 Злобный Эхет две спицы вонзил в глаза дочери бедной;
Сохнет она из-за участи страшной в мрачной пещере,
Где постоянно теперь занята дроблением меди».
Молвила, так умоляя. Сердце его размягчилось
От речей супруги. И слово такое сказал он:
1090 «Без сомненья, Арета, сумел бы я и оружьем
Колхов изгнать, помогая героям девушки ради.
Но боюсь я нарушить закон справедливого Зевса.
Никого нет могучее колхов владыки Эета;
Стоит ему пожелать, он вдаль пойдет на Элладу.
1095 Вот потому надлежит нам так решать это дело,
Чтобы всем казалось лучшим решение наше.
Я не стану скрывать от тебя; я вот что придумал:
Если она еще девственна, будь ей отец повелитель;
Если же ложе с мужчиной делила, тогда я, конечно,
1100 Не отдам от мужа ее, и если младенца
Носит она во чреве, предать врагам не позволю».
Так он сказал, и тотчас сон его успокоил.
Ей же эта мудрая речь ударила в душу.
С ложа поспешно она поднялась и пошла по чертогам.
1105 Быстро служанки сбежались, к хозяйке своей поспешая.
Вестника вызвав к себе, его она вразумляет
Тайно внушить Эсониду сблизиться с девой-невестой
Тотчас, и не просить ни о чем Алкиноя владыку.
Ибо он сам рассудил, когда отправился к колхам:
1110 Если она еще дева, отдать ее отчему дому,
Если она уже разделила ложе с мужчиной,
То не позволит царь расторгнуть их брачные узы.
Молвила так, и того умчали быстрые ноги,
С тем чтоб Ясону отрадную речь возвестить от Ареты, —
1115 Речь о том, что решил Алкиной, богов почитатель.
Всех аргонавтов застал он у корабля при оружье.
Спать не ложились они, ожидая от города близко
В бухте Гилликской. Гонец им сказал не тая все известья.
Каждый в душе обрадован был словами такими.
1120 Тотчас они с вином и водой кратер для бессмертных,
Как надлежит, приготовив, алтарных овец притащили.
Девушке этой же ночью устроили брачное ложе
В той священной пещере, где когда-то Макрида,
Дочь Аристея, жила — того, который изделье
1125 Пчел и жир многотрудной оливы явил для народа.
Первой Макрида Нисейского Зевсова сына в Евбее
Абантидской на грудь приняла и медом смочила
Губы младенца сухие, когда из огня его вынес
Бог Гермес. Но Гера, заметив, прогнала Макриду
1130 С острова. В дальней пещере Макрида здесь поселилась
У феаков в стране, принеся им богатство и счастье.
Там аргонавты просторное ложе Ясону с Медеей
Начали стлать и сверху накрыли в честь им сверкающим
Ярко руном золотым, чтоб этот брак возвеличить.
1135 Нимфы, к белой груди прижимая, носили охапки
Разных цветов и, словно огонь, от них блеск разливался.
От золотых поясов горячим веяло светом.
Он зажигал в их очах желанную страсть, но, однако,
Каждой нимфе препятствовал стыд устремиться в объятья.
1140 Нимфы одни прозывались Эгея-реки дочерями,
По вершинам горы Мелитийской селились другие,
Третьи, насельницы рощ, из долин поспешали. Ведь Гера,
Зевса супруга, сама их послала во славу Ясона.
До сих пор пещера священная носит Медеи
1145 Славное имя, — в ней сочетали друг с другом их нимфы,
Ложе душистое им застелив. Остальные герои,
Ратные копья подняв, чтобы вражий отряд, налетевши,
Силу не применил бы, ветвями с листвой увенчали
Головы, и под лиру Орфея, звучащую громко,
1150 Начали петь гименей, перед брачным стоя покоем.
Не во владеньях царя Алкиноя хотелось Ясону
Брак заключить, но в доме отца своего, когда снова
Смогут вернуться в Иолк. Медея так же считала.
Вынудила нужда на чужбине справить их свадьбу.
1155 Ведь никогда нам, роду злосчастных людей, всей ногою
Не наступить на усладу, но для нас постоянно
Некая горькая скорбь с удовольствием вместе приходит.
Так и теперь на них в наслажденьях близости страстной
Страх находил, чем может закончиться суд Алкиноя.
1160 Эос, взошедшая скоро, своим божественным светом
Прочь отогнала по воздуху темную ночь. Рассмеялись
На островах берега и тропинки в долинах зеленых,
Где лежала роса. По улицам сделалось шумно.
Жители стали ходить по городу с места на место.
1165 Колхи вдали, на краю полуострова девы Макриды,
Ждали. Скоро пришел Алкиной, как условлено было,
Слово сказать о Медее. В руке подымал он
Скипетр судейский из золота весь, с которым уж многих
Правым судом он судил, разбирая тяжбы феаков.
1170 Вслед за ним толпой, одетые в ратные латы,
Лучшие из феакийских мужей поспешно шагали.
Женщины тут же гурьбой за стены пришли городские,
Чтобы взглянуть на героев. Жители сел услыхали
И устремились навстречу; Гера сама распустила
1175 Слух об этом повсюду. Один вел с собою барана,
Самого лучшего выбрав, другой притаскивал телку,
Третий амфоры ставил вина для смешенья с водою.
Дым и чад, всходящий от жертв, далеко поднимался.
Женщины, как и положено им, искусной работы
1180 Платья несли, золотые уборы и всякую роскошь,
Чем в народе пристало всегда украшать новобрачных.
Глядя на облик и лица славных героев, дивились
Женщины все, но больше других поражал сын Эагра.
Он под чудесные звуки форминги и собственной песни
1185 Часто сандалией такт отбивал красивой о землю.
Нимфы же в общий голос, когда вспоминал он о свадьбе,
Петь гименей начинали желанный, и сами порою
Без него, одни, запевали, кружась в хороводе.
Гера, все для тебя! Ты мысль вложила Арете
1190 Мудрый замысел царский тайно открыть аргонавтам.
Лишь он только сказал свое решенье прилюдно,
