Ирина Ратушинская - Стихотворения. Книга стихов
«Я проиграю лошадь — безнадежно...»
Я проиграю лошадь — безнадежно.Как всё проигрывала в безнадежном споре:Несбыточные вещи, и одежды,И псов, и лошадей... лишь бы не море!На море я не спорила ни разу:Уж лучше на себя, и с потрохами —Цыганкой защищённую от сглазу,С ребячеством, слезами и стихами.Всё проиграю — только бы не море!Пусть ни коня и ни меня —ВолноюОно смеётся в равном разговоре —С другой девчонкой. Вовсе не со мною.
1987 Чикаго«Что такое — «менталитет»?..»
А.И. СолженицынуЧто такое — «менталитет»?Это значит: сыт и одетНикогда тебя не поймёт,Хоть гори весь век напролёт.Что такое — «страна рабов»?Это значит — в твою любовьНи одна душа, ни одна...Кроме русского пацана.
1987 Чикаго«Пошли меня, Боже, в морские коньки...»
Пошли меня, Боже, в морские конькиИ дай мне осанку дракона,Ребристую шкуру, шипы-плавники,И море — судьбой вместо трона.Умножь беззаботное племя моё,Храни жеребят и кобылок,Волнуй ненадёжное наше жильё,Чтоб страшно и весело было!Пусть море чернеет, гремит и встаётСтеной меж собою и сводом!Я вспомню забытое имя Твоё —Лишь только даруй мне свободу!Да будет зелёная плотная сольМне вместо дворца и темницы...Шаги.Я смогу умереть как король.Но я не хотел им родиться!
1988 Итака«Так просто, так просто создать нашу землю...»
Так просто, так просто создать нашу землю:Пускай она странных сердец не приемлет —
Но в колоб тугой закатать, да покруче,А то что осталась — пустить бы на тучи
Немыслимых форм, сумасшедших изгибов —Чтоб помнились мальчикам, грянув и сгинув.
Да зябких ракит подпустить наважденье,Да льдам обозначить ночное движенье,
Да перечной россыпью птиц — на полсвода,Да детского плача, да смутного года.
1988 ЧикагоМОЛИТВА
Все умеют плакать,А радоваться — одна.Богородице-дево, радуйся, не оставь!Круче всей морей твоя судьба солона —Так помилуй нас: научи улыбке уста.Научи нас радости,Непутёвых чад,Как учила Сына ходить по твоей земле.Мы теперь на ней себе устроили ад;Научи не сбиться с пути в обозлённой мгле!Погасила твои лампады моя страна...Видишь, как нам души судорогой свело!Всё страшней — суды,а заботишься ты одна —Из поруганных риз —Чтобы нам, дуракам, светло.Ты одна умеешь — кого же ещё просить —Отворять врата любовью, а не ключом.Разожми нам сердца,Чтобы смели её вместить,Как умела разжать младенческий кулачок.
1988 Чикаго«Заседлайте мне лошадку...»
Заседлайте мне лошадку —да по кругу, да по кругу,Натяните надо мноюпёстрый ситец расписной!Да шарманку, да скорее,да в погоню друг за другом:Лебедь белая за мною,чёрный конь передо мной!Если точно-точно в полдень,да на самой нужной ноте,Да на самом разворотевзять покрепче удила —То сорвёшься прямо в небо,ощутив уже в полёте,Как лошадка распускаетза тобою два крыла.Вот сейчас — айда, лошадка!Полетели! полетели!До чего же всё на светесверху видно хорошо!Выше, круче, голубее!Вот — за облако задели...До свиданья, мама-папа:я вернусь уже большой.
1988 Чикаго«Она была стройна...»
Она была стройна,Зимой ходила с муфтойИ никому детей не родила.Поэты ей писали:«Ах ты — ух ты!»И отмечали, что была бела,И странно повела себя при встрече,И обронила шпильку из волос,И шёлк шумел — особенно под вечер;Но слова не сказала на вопросЕстественный,Но не была печальна,Когда положено:Смеялась невпопад.А если хором улицы кричали —Опять была со временем не в лад.И сгинула —Ещё тогда, в двадцатых.И ни креста, и ни родни: была!Но не оставила —Ни строчек на рассаду,Ни длинного окурка,Ни веслаДля «девушки с веслом».И умыкнулась —Непойманной! Ни логика, ни долг...А сознающих долг — остался полк.Куда же эта?Где она проснулась?Не нам гадать, смотря на облака,Не нам судить, рождённым под капустой...Потеря — ей же ей! — невелика.Ведь пользы — ни на грош.А всё же грустно.
1988 Чикаго«Возьмёмте Моцарта с собой...»
Олегу Геращенко в опале.Возьмёмте Моцарта с собойВо многомильную дорогу,Простого счастия залогомВозьмёмте Моцарта с собой!
Не надо вещи паковать:Они истлеют под дождями,И повстречавшиеся с намиДрузья не будут узнавать.
Нам будет ветер как огонь,Колодец будет как награда,И скудных сумерек прохлада —Как доброй мачехи ладонь.
Возьмёмте Моцарта с собой:Всё остальное будет лишним.Ведь мы за скрипкой не услышим,Когда нам протрубят отбой.
1988 Чикаго«Как по матушке по Волге...»
36-му лагерю особого режима, живому и убиенному.— Как по матушке по ВолгеВсе княжны перевелись,Как на матушке осинеШестипалый вырос лист,Да как батюшка скончался —На кресте всея, всея...
— Сдохни, птаха-канарейка,Подколодная змея —Фиоле-то-вая!
— Как пошли наши ребятаНа планету Колыму,Порубили лес на щепки:Не достанься никому!Щепки — в пепел, да по ветру —Забубенна голова!Как дубинушка ни ухни —Переделает соваНа сво-и сло-ва:
— Рас-ту-да,Горе — не беда,Мельница — по косточкам,А в мельнице — вода...Жер-но-ва,Сдюжишь — чёрта с два...Птаха-канареечка,Ты ещё жива?!Золочёна клеточка,Зёрнышки-корма...Спи спокойно, деточка,Не сходи с ума!
— Не шей ты мне, матушка,Красный сарафан:В кумаче-рубашечкеВеселится, пьянДа на Лобном месте —Кну-то-бой...Дай ты мне, невесте,Голубой покой!Дай мне, канарейке,Берёзовый крест —Бабы в телогрейках —С молитвой и без —Поревут-поплачутНадо мной...Золотой калачик —Не достать рукой —Встанет над острогомВ тёмну ночь...
— Спой нам на дорогу,Материна дочь!
— Как по матушке по Волге —Струги белые...Как на батюшке Урале —Поседелые...Мужики мои, жаленные, болезные!Да под самым топором,Да под лезвием:Не юродивые,Не солдатушки...Без креста, под номерами —Ребятушки...Ой мальчишечки мои, ой весёлые!Частоколами,Протоколами —Захороненные вживе —Лишь бы мать жива!На помятой да на ксиве —Непонятные слова:— За пра-ва...
1988 Чикаго«Так серьёзно - как ребёнок снизу: во все глаза...»
Так серьёзно —как ребёнок снизу: во все глаза!Так морозно —как этапный путь: никогда в назад!Так смертельно —как рубаху надеть перед тем, как лечь!Огнестрельно(Это значит — насквозь)проникнет речь:От бессонной матери, что встаёт на рёв,Отговаривая ото страшных снов,От безногого, порубленного войной(Непонятны слова, но понятен вой),Ото школьной доски под сухим мелком,От угрюмой очереди за молоком —До печёнок!До мозга (кажись, спинной) —Проникает, и властвует надо мной.И уже не отпустит,И я еёНе пущу в заморское забытьё:Проросли (и я сквозь неё — трава),Прикипели (татарским свинцом — в слова:— Дайте крест!И — хрип. И глазницы — ввысь.)И уже не разнимут казённым «брысь!»Лютой мукой плачено за любовь,И не страшно банальнейшей рифмы «кровь»Я — твоё дитя —Незаконное,Бесцензурное,Заоконное,На крыльцо в кожухе положенное,Сытым змеем спьяна недожранное —Присягаю —От порванных вещих струнДо бухого мата на том ветру,Что продул до косточек, на твоём:Выживать — вдвоём,Подыхать — вдвоёмОбрекаю себя — да твоим крестом!И стою на том.И паду — на том.
1988 Чикаго«Шесть тысяч — и свидетели берёзы...»
