Эдуард Лимонов - Стихотворения
3. Романс
Я вас люблю так солнечно-легкоМне как бы в кровь вкололи вашу тайнуЯ вас впитал бесспорно с молокомНо в молоко проникли вы случайно
Не этот мир. Не этот жалкий мирМне вас прислал мир страстный и надменныйМир молодой стремительный и пенныйГде нимфу вод преследует сатир
Где вдоль ручья след маленький ступниА на камнях сыр козий недоеденГде дух вина и где никто не беденГде наконец и ты и я одни
Ну доберусь до маленьких сосцов!Лишь протяну желающие рукиДо тела нежной девочки и сукиС беглянки нимфочки сорвав ее покров
Ты вся испуг и резкий поворотИ полусмех и «нет» и «да» и «можно»«О уходи!» — ты шепчешь мне тревожнопротягивая мне живот и рот…
Я вас люблю. Я вас люблю. Тебя!Мне никогда не выпить вас ЕленаВсе тело вас любя и теребяВсе уголки изведав постепенно…
Ты сидишь на скамейке французского старого парка…
Ты сидишь на скамейке французского старого паркаХоть и лето… увы, почему-то не жаркоПробегают у парка по всем направленьям автоТак прохладно в июне, что в пору одеть бы пальто
У тебя столько опыта в русской грудиНо куда с этим опытом… сколько веков впереди?Ты все знаешь: что плохо, что честно, а это — красиво…Ты все знаешь? Зачем же живешь несчастливо?
Почему на лице твоем хмурая теньЕсли знаешь — красивую мину надень…
Ты сидишь. Плутоватые школьницы быстро бегут из лицеяПары, тройки спешат, или еле идут как болеяНакопленья в глазах и плечах и коленяхНе проснувшейся страсти и жирной младенческой лени
Плотоядную булку жуя с шоколадной конфетойТы — французская школьница входишь в холодное летоХрупким жуликом, подняты плечи и усики тонкиЯ гляжу как проходят мадамы-ребенки.
Нежной шляпкою плотно прикрыв лысоватое темяНеудобный старик обгоняет прошедшее времяИ завязаны в узел шоссе и мостов злые жилы…Парижане веков, холодов мировых старожилы
Мы длиннее поем наши песни строку развиваяА над ними тоска всех часов мировых, боевая…
У Сены
Дама исчезает…Ветер лист срываетТуча наползает вдругПусто на скамейкеНет в саду еврейкиГрустно стало, — милый друг…
Очень грустно сталоВетка вдруг упалаКатер протащился внизИщут что ли трупа?Доктор смотрит глупоПолицейский пьян и сиз…
Трупов нет, не видноВсей команде стыдноВ воду что глядели зряВоду наблюдалиТрупы-то искалиРевольверами горя…
Хорошо и скушно быть поэтом…
Хорошо и скушно быть поэтомТолько русским комариным летомНа старинной даче с самоваромХорошо поэтом быть нестарымДа еще с бутылкою поройОбнимаясь тонкою рукой
И грибы — отрада для желудкаВ лес пойдешь — загадочно и жуткоИ с подругой Леной у водыВы плюете в темные пруды
Ходит бабка как больной ребенокКолокольню видно за горойИ когда пойдешь отлить спросонокТо раздавишь ягоды ногой
Хорошо поэтом быть в РоссииНо теперь Россия на замкеИ цветы косые и кривыеУ меня в протянутой руке
Бог простит земельныя уродцыИ без нас там что-то происходитКаждый день встают большие солнцыИ под вечер солнышко заходит
Я ходил в супермаркеты вместо дворцов…
Я ходил в супермаркеты вместо дворцовПроводил я там множество тихих часовЗлобно слушая музыку, о дорогая!И скопления мяса кровавых кусковРеквизитом казались мне рая…
Я дрожал перед стендами. Горы едыМоря пива и реки шипящей водыУдаряли мне в челюсти, их омываяРазминая в кармане горсть теплых монетОщущал я как хрупок мой хрупкий скелетПод одеждой дрожит, распухая
Я ходил в супермаркеты… Там как МельмотЯ топтался часами. Презрительно ротИскривлялся в улыбочке бритвенно-тонкойВы хотите чтоб после, я род бы людскойЯ любил бы как прежде. Как червь городскойУмилялся мадонне с ребенком..?
Демонстранты идут по майской земле…
Демонстранты идут по майской землеИх столько лежит уже в теплеНа кладбище парок и мусор сгреблиОт порта удаляются корабли
Отец заменяет в кармане платокДушит затылок, скрывает плешьВ мае всегда винный дымокКрасиво одетый пирог ешь
Мама танцует и папа плясалДа только присел он — усталЗвучит гитара. А задний планНа кладбище мочится хулиган
Сирень как безумная прет из землиВ порт Туапсе пришли кораблиСидят моряки — пьют красный кисельКачает ветер сухую качель
Пыльный наш двор, фазан да павлинДве книжки Фройда читает наш сынДобавив Гамсуна книгу «Голод»Поймем что ужасен, уныл и молод
Бродяга купается в майских волнахНад плавучей столовой развевается флагМедузы плывут. Валунов нанеслоИ тухлая рыба воняет не зло
Перевернут баркас. Натянут канатДве шерстинки пеньки из каната торчатМокрое дерево сложено в кучиС моря идут полотняные тучи
Желтое что-то надев. ПогрустивБродяга бросает Туапсинский залив
И уходит на станцию вдоль порта стеныИ видит на станции станционные сны…
Доктор Джакиль и Мастер Хайд
По светским раутам гуляя доктором ДжакилемОн удивлял народ одежды элегантным стилемНо выпив из пробирки смесь шипучуюРастрепанным злодеем становился с кровью жгучеюИ назывался ночью, — мистер Хайд…Был мост над речкой… (Темза или Клайд..?)
И ветер дул, морщины неба раздвигая…Вот мистер Хайд, зловеще приседаяИ зверем волком ногу волочаПокинул дом приличного врачаСпешит сквозь дождь терзать красивую брюнеткуКоторую поймал он в золотую клеткуЛишив работы в результате крупного скандала…
Терзает… бьет… Она кричит… Ему все малоВращая бешено зрачками по белкамАккомпанирует ненастным небесамРасшлепанным рисунком рта охальногоИ непричесанными волосами…Он рвет на ней скорлупку платья бального!Брюнетка щеголяет телесами…
И складок как английский торт ДжакильВ пробирках он выращивает гнильВлюблен в дебелую профессорскую дочкуО нравы буржуазные среды!Гуляет с нею в парках у водыНо все ж содрать стесняется сорочку!
День X
Сегодня лидер оппозициизвонил правительству с утрачто революция в столице, и,«власть отдавать уже пора»
В ответ «путана», в трубку харкнулии связь прервалась. Лидер встал.Сказал: «Ну что же, будет жарко имДворец остался и вокзал»
Четыре танка стали серыеу президентского дворцаСпокоен президент «Я верую…»Но пляшут губы у лица
По радио Бетховен, Моцартом,перемежаемый поройОтрыгивает пламя косо ртомповстанцев пушка за горой
Хоть семь утра, но жар сгущается.Уже готовы те и те.И ночь поспешная кончается,и день страшит их до костей
Майор Ривера гладко выбритыйзасовывает в горло кольт,и бренди прошлой ночью выпитыйпечёт желудок тыщей вольт
С посольской крыши с жопой бабочкислетел последний вертолёт.Посол Вудстокер нервно сняв очкииз фляги виски жадно пьёт
Советник жжёт дела секретныеа звёздно-полосатый гадсползает нехотя, конфетный, и,вдруг падает, накрывши сад
Антонио (племянник Санчеса)пятнадцать лет сегодня бьёт,но ровно через два часав мальчишку пуля попадёт
на ляжке револьвер с брелоками,«Калашников» в другой руке,он упадёт и брызнув сокамизамрёт на каменном куске…
Капрал Родриго жадно держитсяза Мэри-Анны белый крупи семя медлит, медлит, нежитсястекает девке между губ…
Сейчас он вскочит. Вдруг оденетсяпокинет девку и постель(капрала пуля ждёт) он ленитсяа девка сонно моет щель
. . . . . . . . . .Смеётся лидер оппозиции —Горбатый человек в очках.Уж журналистов (бледнолицые!)подвёз автобус второпях…
Картина мира
