Коллектив авторов - Гори, гори, моя звезда!
Сторона моя, сторонушка
Сторона моя, сторонушка,Сторона моя родимая!Не на радость, не на счастиеТы меня вскормила, молодца.
В молодых летах не знаю яНи утехи, ни веселия;Белым днем и ночью темноюЛью я слезы безутешные.
Гаснут, меркнут очи светлые,Сохнет грудь моя с кручинушки;Проклинаю долю горькую,Не гляжу на вольный Божий свет,
Тройка
Пыль столбом крутится, вьетсяПо дороге меж полей,Вихрем мчится и несетсяТройка борзая коней.
А ямщик, разгульный малый,Шапку на ухо наделИ с присвистом, разудалый,Песню громкую запел.
Соловьем он заливалсяИз дали, глуши степной.С песнью русскою сливалсяКолокольчик заливной.
Долго, долго пыль крутилась,Долго песню слушал я,И от песни сердце билосьТак тревожно у меня.
Тройка мчалась пред горою,Вдруг ямщик коней сдержал,Встал, слегка махнул рукою,Свистнул, гаркнул и пропал.
Только пыль лишь разостлаласьВдоль по следу ямщика…Песнь умолкла, но осталасьНа душе моей тоска.
1866«Гори, гори, моя звезда…»
Гори, гори, моя звезда,Гори, звезда приветная!Ты у меня одна заветная,Другой не будет никогда.
Сойдет ли ночь на землю ясная,Звезд много блещет в небесах,Но ты одна, моя прекрасная,Горишь в отрадных мне лучах.
Звезда надежды благодатная,Звезда любви волшебных дней,Ты будешь вечно незакатнаяВ душе тоскующей моей!
Твоих лучей небесной силоюВся жизнь моя озарена.Умру ли я – ты над могилоюГори, гори, моя звезда!
1868Федор Иванович Тютчев (1803–1873)
«Ты зрел его в кругу большого света…»
Ты зрел его в кругу большого света —То своенравно-весел, то угрюм,Рассеян, дик иль полон тайных дум,Таков поэт – и ты презрел поэта!
На месяц взглянь: весь день, как облак тощий.Он в небесах едва не изнемог, —Настала ночь – и, светозарный бог,Сияет он над усыпленной рощей!
Конец 1820-х – начало 1830-х годовSilentium![7]
Молчи, скрывайся и таиИ чувства и мечты свои —Пускай в душевной глубинеВстают и заходят онеБезмолвно, как звезды в ночи, —Любуйся ими – и молчи.
Как сердцу высказать себя?Другому как понять тебя?Поймет ли он, чем ты живешь?Мысль изреченная есть ложь —Взрывая, возмутишь ключи,Питайся ими – и молчи…
Лишь жить в себе самом умей —Есть целый мир в душе твоейТаинственно-волшебных дум —Их оглушит наружный шум,Дневные разгонят лучи —Внимай их пенью – и молчи!..
<1830>«Сей день, я помню, для меня…»
Сей день, я помню, для меняБыл утром жизненного дня:Стояла молча предо мною,Вздымалась грудь ее волною —Алели щеки, как заря,Все жарче рдея и горя!И вдруг, как Солнце молодое,Любви признанье золотоеИсторглось из груди ея…И новый мир увидел я!..
<1830>Весенние воды
Еще в полях белеет снег,А воды уж весной шумят —Бегут и будят сонный брег,Бегут и блещут и гласят —
Они гласят во все концы:«Весна идет, весна идет!Мы молодой весны гонцы,Она нас выслала вперед!»
Весна идет, весна идет!И тихих, теплых майских днейРумяный, светлый хороводТолпится весело за ней!..
<1830>«Как над горячею золой…»
Как над горячею золойДымится свиток и сгорает,И огнь, сокрытый и глухой,Слова и строки пожирает, —
Так грустно тлится жизнь мояИ с каждым днем уходит дымом,Так постепенно гасну яВ однообразье нестерпимом!..
О Небо, если бы хоть разСей пламень развился по воле —И, не томясь, не мучась доле,Я просиял бы – и погас!
<1830>«Что ты клонишь над водами…»
Что ты клонишь над водами,Ива, макушку свою!И дрожащими листами,Словно жадными устами,Ловишь беглую струю?..
Хоть томится, хоть трепещетКаждый лист твой над струей…Но струя бежит и плещетИ, на солнце нежась, блещет,И смеется над тобой…
1830-еФонтан
Смотри, как облаком живымФонтан сияющий клубится;Как пламенеет, как дробитсяЕго на солнце влажный дым.Лучом поднявшись к небу, онКоснулся высоты заветной —И снова пылью огнецветнойНиспасть на землю осужден.
О смертной мысли водомет,О водомет неистощимый!Какой закон непостижимыйТебя стремит, тебя мятет?Как жадно к небу рвешься ты!Но длань незримо-роковая,Твой луч упорный преломляя,Свергает в брызгах о высоты…
<Апрель 1836>«Тени сизые смесились…»
Тени сизые смесились,Цвет поблекнул, звук уснул —Жизнь, движенье разрешилисьВ сумрак зыбкий, в дальний гул…Мотылька полет незримыйСлышен в воздухе ночном…Час тоски невыразимой!..Все во мне, и я во всем…
Сумрак тихий, сумрак сонный,Лейся в глубь моей души,Тихий, томный, благовонный,Все залей и утиши.Чувства – мглой самозабвеньяПереполни через край!..Дай вкусить уничтоженья,С миром дремлющим смешай!
<1836>«О чем ты воешь, ветр ночной?..»
О чем ты воешь, ветр ночной?О чем так сетуешь безумно?..Что значит странный голос твой,То глухо жалобный, то шумно?Понятным сердцу языкомТвердишь о непонятной муке —И роешь и взрываешь в немПорой неистовые звуки!..
О, страшных песен сих не пойПро древний хаос, про родимый!Как жадно мир души ночнойВнимает повести любимой!Из смертной рвется он груди,Он с беспредельным жаждет слиться!..О, бурь заснувших не буди —Под ними хаос шевелится!..
<1836>«Еще томлюсь тоской желаний…»
Еще томлюсь тоской желаний,Еще стремлюсь к тебе душой —И в сумраке воспоминанийЕще ловлю я образ твой…Твой милый образ, незабвенный,Он предо мной везде, всегда,Недостижимый, неизменный,Как ночью на небе звезда…
<1848>«Слезы людские, о слезы людские…»
Слезы людские, о слезы людские,Льетесь вы ранней и поздней порой…Льетесь безвестные, льетесь незримые,Неистощимые, неисчислимые, —Льетесь, как льются струи дождевыеВ осень глухую, порою ночной.
1849(?)«Святая ночь на небосклон взошла…»
Святая ночь на небосклон взошла,И день отрадный, день любезныйКак золотой покров она свила,Покров, накинутый над бездной.И, как виденье, внешний мир ушел…И человек, как сирота бездомный,Стоит теперь, и немощен и гол,Лицом к лицу пред пропастию темной.
На самого себя покинут он —Упразднен ум, и мысль осиротела —В душе своей, как в бездне, погружен,И нет извне опоры, ни предела…
И чудится давно минувшим сномЕму теперь все светлое, живое…И в чуждом, неразгаданном, ночномОн узнает наследье родовое.
<Конец 1840 – начало 1850-х>«Сияет солнце, воды блещут…»
Сияет солнце, воды блещут,На всем улыбка, жизнь во всем,Деревья радостно трепещут,Купаясь в небе голубом.
Поют деревья, блещут воды,Любовью воздух растворен,И мир, цветущий мир природыИзбытком жизни упоен.
Но и в избытке упоеньяНет упоения сильнейОдной улыбки умиленьяИзмученной души твоей…
<28 июля 1852>«Я очи знал, – о, эти очи!..»
Я очи знал, – о, эти очи!Как я любил их – знает Бог!От их волшебной, страстной ночиЯ душу оторвать не мог.
В непостижимом этом взоре,Жизнь обнажающем до дна,Такое слышалося горе,Такая страсти глубина!
Дышал он грустный, углубленныйВ тени ресниц ее густой,Как наслажденье, утомленныйИ, как страданье, роковой.
И в эти чудные мгновеньяНи разу мне не довелосьС ним повстречаться без волненьяИ любоваться им без слез.
<1852>К.Б
