Борис Гребенщиков - Песни (сборник)

Анютины глазки и божьи коровки

Анютины глазки да божьи коровкиНас не узнают, мы придем в обновке,В новых одеждах, с новыми глазами.Они спросят: «Кто вы?» – «Догадайтесь сами».

Только мы вышли, как уже вернемся.Они удивятся, а мы засмеемся.Как тут не плакать, как не смеяться,Они переварят и присоединятся.

Во дворе поленья, а на них кошка.Хватит лить слезы, посмотри в окошко,Какое там небо, какие в нем краски.Божьи коровки да анютины глазки.

Сокол

Если долго плакатьВозле мутных стекол,Высоко в небеПоявится сокол.Появится соколВысоко над тучей,В это время важноНе упустить случай.

Увидеть его крылья,Увидеть его перьяИ вдруг удивиться –А кто это теперь я?Почему внизу туча,А надо мной ясно?Видимо, я плакалСовсем не напрасно.

Видимо, вот оно –Пришло мое время,А внизу медленноБредет мое племя.

А мне лететь выше,А мне лететь в солнцеИ все-таки вспомнить,Что внизу оконцеС мутными стеклами,В которое бьютсяМилые мои.Сгореть и вернуться.

Если долго плакать…

Аригато

Девяносто дней и девяносто ночейГолова чересчур тяжела для этих плечей.Набраться смелости, сказать себе: «Стоп!»Ты можешь аплодировать одной рукойВот так – хоп-хоп-хоп!

Аригато, мама-сан,Никто, нигде и ничейВесенний ветер,Девяносто дней и девяносто ночей.

Я хотел слышать музыку, и вот я здесь во плоти,Остановите электричку, мне нужно сойтиНа полустанке, средь бескрайних полей,Забросить телефон за плечоИ сказать себе: «Хей-хей-хей!»

Я был запутанный в ветках, жил буксуя в слезах,Но линия горизонта в моих глазах.Благо династии, ай гори-полыхай,Я иду с деревянным клинком,Я скажу тебе: «Хай-хай-хай».

Аригато, мама-сан,Никто, нигде и ничейВесенний ветер,Девяносто дней и девяносто ночейВесенний ветер,Сорок раз по девяносто дней и девяносто ночей.

Акуна матата

Акуна матата,Акуна матата,Самое время говорить цитатами из Диснея.Акуна матата,Значит «все в порядке».Нет проблемы, а если есть, то бог с нею.Но перед тем, как это судноОпустится на дно,Я хотел бы сказать тебе одно:

Акуна матата,Как говорят на суахили,Акуна матата,У тебя есть выбор: или – или.Или радикально изменить свои пути,Или – что более вероятно – немедленно уйти.

Акуна матата,Ты не ветер, а я не флюгер.Будь это сон, я бы представился: «Freddy Krueger».Но наяву все гуманнее, чем во сне,Дверной проем находится в этой стороне.

Все суета сует и всяческая суета,Но даже суета бывает та или не та.Мне приятно делать гостям приятно,Но какая именно часть слова «уйти»Тебе непонятна?

Акуна матата,Ни дюйма, ни сантиметра.Акуна матата, baby,Попутного ветра.Arrivederci, buenas noches, в добрый час.Мне будет приятно увидеться еще раз.

Слово Паисия Пчельника

Что ты печально стоишь на своих каблуках?Лучше бы ты, как тигрица на джипеС подледной базукой в руках,В жутких тропических зарослях ельникаС древней молитвою Паисия Пчельника.

Что ты рыдаешь, размазав паленую тушь?Лучше б ты пересекала в собачьей упряжке плато ГиндукушИли б тихо мурлыкала про Москву и Сокольники,Выпивая с шаманами в «Золотом треугольнике».

Слушай, сестра,Брось пресмыкаться в юдоли.Скажи «Прощай»Концепции бабьей доли.Как молвил Паисий, иные грядут времена –Когда муж превратится в орнаментИ всем будет править жена.

А старцам открыта книга будущих дней,Старец – он слышит ушами сердца молчание древних камней.Так что начни сейчас, не жди понедельника,Правь этим миром по слову Паисия Пчельника.

Девушка с веслом

Девушка с Веслом на лихом конеС шашкой наголо, вижу, ты ко мне,Заезжай во двор, постучись в окно.Видишь, я не сплю, жду тебя давно.

Расскажи мне всю правду, не таясь –Как там князь тверской, как рязанский князь?Как гудят в степи провода?Как живут в Москве немцы и орда?

Как живет твой друг Пионер с Трубой?Он весь в трещинах, но еще с тобой.Передай ему от меня –До сих пор печет от его огня.

Я налью тебе ключевой воды,Отвези в свои Чистые Пруды.Пусть сияет там тишина,Пусть гуляют там Солнце и Луна.

А случится что, слышишь, не горюй,Рассекай Веслом гладь небесных струй.Ведь твое Весло, как лихой булат,Все поправит, и все пойдет на лад.

Девушка с Веслом, ты красавица.Мы затем и здесь, чтобы справиться.Мы сильны своим ремеслом,Заходи еще, девушка с Веслом.

Что нам делать с пьяным матросом?

Что нам делать с пьяным матросом?Что нам делать с пьяным матросом?Что нам делать с пьяным матросом?Господи, спаси!

В центре Земли, ветхий и древний,Есть один змей, твердый как кремний,Мы ходили смотреть всей деревней,Ой, не голоси.

Он лежит, сам еле дышит,Глаз закрыт, жар так и пышет,Но кто скажет, он все услышит.Господи, спаси!

Семь кораблей несутся по морю,Все спешат помочь его горюИ везут ему разного зелья,Ой, не голоси.

Один матрос взял зашатался,Он крепился, но не удержалсяИ упал в подвал с этим зельем.Господи, спаси!

Что нам делать с пьяным матросом?Что нам делать с пьяным матросом?Что нам делать, что же нам делать с ним?Господи, спаси!

Так вот что нам делать с пьяным матросом –Укрепить его якорным тросомИ одеть его Хьюго Боссом,Ой, не голоси.

И как веревочке ни виться,Знай, душа устанет томиться,Он восстанет и преобразится.Господи, спаси!

Так вот что нам делать с пьяным матросом,Вот что нам делать с пьяным матросом,Вот что нам делать с пьяным матросом.Господи, спаси!

Неизъяснимо

То, что происходит,Я даже не знаю:Я иду в огне,Но я не сгораю.Катишься по рельсам,Гасишься и гаснешь,И вдруг это сердцеРаспахнуто настежь.И вагон, где ты был,Проносится мимо,И все неизъяснимо.

То, что происходит,Чудная картина:Радуга над башнейСвятого Валентина.Все мои проблемы –Раскрашенный воздух,А все, что мне нужно,Сказано в звездах.И мысли летятКлочьями дыма –И все неизъяснимо.

А поезд едет дальше,И гудок гудит снова,И все пассажирыВымазаны красным.А я стою молча,Я не знаю ни слова.Но все, что было смутным,Становится ясным.

День еще не прожит,Путь еще не начат,Слова в этих книгахТак мало что значат.Я думал, я умный,Ходил играл в прятки,Я больше не стараюсь –Теперь все в порядке,И огонь в глубинеГорит негасимо –И все неизъяснимо.

Архангельск

Назад в Архангельск

У нас были руки и дороги,Теперь ждем на пороге.Мы смотрим на дым из трубы,И голубь благодати встает на дыбы.

Резной ветер, хрустальный ветер,Поздно ждать, когда наступят сдвиги.Смотри, как горят эти книги –Назад в Архангельск.

В цепах и веригахКалика перехожийПьет с кухаркой ДунейШампанское в прихожей.Куда ни глянь – везде образа:То ли лезь под кровать,То ли жми на тормоза.

Резной ветер, хрустальный ветер,Поздно сжимать в кармане фиги.Смотри, как горят эти книги –Назад в Архангельск.

Банана-мама с крепкими ногамиРежет карту мира на оригами,За кассой дремлет совершенномудрый муж,Мы выходим по приборам на великую глушь –Назад в Архангельск.

Мертвые с туманом вместо лицЖгут в зиккуратах на улицах столицыВ небе один манифест,Куда бы ты ни шел – на тебе стоит крест.

Резной ветер, хрустальный ветер,Поздно считать связи и интриги.Смотри, как горят эти книги –Назад в Архангельск.

Красная река

Красная рекаПоперек моего пути.Я помню, что шел,Но вспомнить куда – не могу.И кажется легко –Переплыть, перейти,И вдруг видишь самого себяКак вкопанного на берегу.

У красной рекиКрылья небесной зари.В красной рекеВода точь-в-точь моя кровь.Ты хочешь что-то сказать,Помолчи немного, не говори –Все уже сказано,Сказано тысячу раз,Нет смысла повторять это вновь.

А твоя красота – свет в окнеПотерянному в снегах.Твоя красота ошеломляет меня –Я не могу устоять на ногах,Но чтобы пробиться к воде,Нужно сердцем растопить этот лед,А там сумрак и бесконечный путь,Который никуда не ведет.

Нет сделанного,Чего не мог бы сделать кто-то другой.Нет перешедшего рекуИ неперешедшего нет.Но когда это солнцеВосходит над красной рекой –Кто увидит вместе со мной,Как вода превращается в свет.

Марш священных коров