Наталья Рубанова - Челопарк
[ария Da capo]
всё путаю сентябрь с апрелем, да будто некролог пишу себе самой на ложе… еле заметно плачу, но дышу:взахлёб! внахлёст! на память — кожей… как фильмографии их схожи, как все лю. лю их хороши, как за фонемами души — живой — не найдено! сказалось«здесь и сейчас» (крохотка-шалость…), и вот — каденция: попытка в себя влюбиться — пытка, пытка! блюду: «лю. лю себя, лю. лю», как попугайка… дура дурой, кажусь шутам ферзём: фигурой дьявольски смешной на шашечной доске пустой.
[k Zer0]
на сердце «плюс один» — смешно! — под сердцем — plus odin… в архиве Ле[т]ка спит давно, в архиве — господин и раб себе, и червь, и чёрт, и Deus, и порог, и лекарь-кат, предатель снов, лататель нимф-Zero…
под сердцем «плюс один»… не то! дика под солнцем грусть. латентный стон, фантомный блюз — и кожа наизусть: всё как по нотам — не дыши… всё жёстко, жёстко, Брут… я ставлю тихо на Zero… я помню: темный пруд,
зрачки в зрачках, висок в виске да по-… целуй — листвы… несмелый ветер в голове, в которой тир без «ты»не превратился в тлен иль в пыль, не обратился в грязь… нежнейший космос — в той траве, что шила эту «связь»
без выкроек и без лекал, изображая рай. играй, живи, ликуй, мерцай… таков иллюзий край. там, в за-небеснутом огне, не догорев, пишу по своему же экорше, да — вопреки — дышу
всему тому, что размозжить могло на «раз-и-два» — «и-три»! зачёт, мой мир, зачёт, хоть кругом голова от запаха палёных роз, от век, что на века оставили Zero-листы и, упразднив слова,
развеяли над Гангой то, что пеплом стать должно: благодарю, мой свет, за то, что кончилось кино — сыграли знатно, от души, прости-прощай же! — «ни дыши…» … время-времечко, смеясь, впереди Времён бежало. время-времечко! враньё. механическое жало. время-время, трын-трава: ты да я — «одно»? «одна»?..
[этим летом]
миксолог слов? фонем соузник? наложница Его пера! «в такую рань, да со двора…» — ворчит мой персонаж устало, а «я» — они? оно? он/а? — шепчу вослед строке: «как мало!..как безрассудно!..» — что ж… нага, стою пред Ним, и нет ни кожи, ни экорше, ни головы…мой врач! мой Deus! мне дороже объятий вечности — цветы, что так хрупки, нежны, беспечны, что приживутся лишь в раю: я не молю их о бессмертье, а смерть придет — «заговорю», мой век, мой ток, двойник! сонетом мой сок запеленгуешь летом.
[ashram]
ашрамы под Бомбеем хороши, шепнули, но не слышно ни души: в планетке суши скальп свой засуши, ну а шаманить — лучше в камыши, чтоб летом кануть в Летку не пришлось, чтоб Летке на лету всегда моглось, а главное — хотелось… «якоря магнитят занебесные моря» — «такая рифма пошлая…» — «о, да!» — «…что катится со щек одна вода: бессолевой бесслёзнейший раствор — в нем Deus Сам Себе и кат, и вор, — стекает на смеющуюся грудь: мне нравится размер — легко вздохнуть, легко забыться и в кулак зажать, да улыбнуться: «незачем рожать» — как хорошо, что с л е в а не болит, лишь камешек на шее чуть кровит все эти сутки… полная чума, когда в скворечне — шкурка лишь одна своя — да кошки… верный человек! вернее чёрной, видно, зверя нет, а потому, прелестное дитя, сегодня вновь забудемся, шутя: ашрамы под Бомбеем хороши! калькируешь ты камертон души, шаманить убегаешь в камыши, покуда спят людята-голыши — (ты песен никогда им не пиши: они для песен наших — малыши…). «шампанского!.. имею здесь сказать, что анахатку надобно связать да вывезти — изжить, изъять, известь: такая на сегодня бла-бла-весть». ашрамы под Бомбеем хороши.дышать ли? свет мой, зеркальце… туши…
[зебры]
ты понимаешь, о чём я, ухмылку спрятав, молчу, зачем спешу рано утром на «тет-а-тет» к палачу, к чему индийские юбки да голограммные сны в зрачках немой проститутки с букетом вечным «Апсны»…
ты замечаешь, наверно, что этот «свет» не в себе, коль плоть от плоти «кошерна»,коль плоть есть «фарш»… па-де-де разметкой точной движений приглушит лимфы язык, чтоб погибающий «аффтар» запрятал в gaster свой крик… я обласкала сонеты,
я обыскала слова — в мои гротескные ветры летит твоя голова (под шёпот-шорох смущенья соединяю мосты): мы — сумасшедшие зебры, мы пеленгуем на «ты»…
[masala-чай]
на самокате — по нёбу. в кровь — голый денёк. masala-чай.привкус чудных — про «лю. лю» — строф запах унёс: «вот питьё. кончай».
так пригублю виртуальный вкус голографических нег в ночи: «не погублю, — улыбнётся Ложь, —столько коанов на — ить…» — «лечи!»
клетки грудные убоги. «грех»плоти и плоти — в тыл жалюзи:на самокате — по небу — Вошьедет за Солнцем. соль визави
память сжирает (двойной стандарт) — я становлюсь голограммой букв: в смех отраженья уходит art,в тень вечной Тени — аркан-Испуг…
«ну же: чапати, панир…» — «кирдык!» —«ахтунг. молись без лажовых слов. ню- же денёк… masala-каприз… койка. карниз. опечатка “love”».
[здравствуй, дерево!]
он не понимает, чему ЭТИ так радуются (впору рыдать) — вот и кричит, кричит что есть силы — кажется, лопнет вот-вот от боли:«скорей, тушка, скорее т у ж ь с я!» … что за мерзкое улюлюканье, шлепки, розы, ужимки? да что за рожи, мать их, его окружают?почему, чёрт дери, он опять оказался в чьём-то «здесь и сейчас»? как, наперёд зная, чем се успокоится, мог не сдержаться — тогда-а, в тот самый момент, когда произошло спаривание и он, бедненький, в который раз залетел?! ах-с, какой жутенький,какой вкривь недеццкий фильмчик ему показывают!киндерам до шестнадцати — опс-топс-перевертопс! кожа и кости грубеют, голос ломается, сердце, как пишут дамки, «рвётся на части», ну а душа и того хуже — прячется в пятках: «тушка, роди обратно!» … ЭТИ ВСЕ охочи до мертвечины —вот и пичкают, пичкают аццким ядом: тошнит… он закрывает глаза,но и с закрытыми видит: кишка-коридор, дверь с табличкой директор, ветхий ж у р н а л вахтёрас карандашом на верёвочке-поводке… он кричит, не в силах остановиться: он не хочет — нет! да! не-ет! он — ясно? — не станет: а вы как хотели? — «да, нет, не станет!» — носить треклятую форму и клясться в верности славненькому ученью!
он лупит ножками, он задыхается, отчётливо понимая, что женщина, которую и в прошлой любил, уйдёт от него и в этой…ему кажется — так и есть? — он сходит с ума: горы бутылок, мелочь, клозет, клетушка, томик Тимоти Лири на подоконнике. … выхода нет — табличка? НЕТ, он всё понимает — нужно снова учиться ходить, а потом сразу — vлюди, всегда наживую,потому как «завтра никогда не наступит», потому как — долги, кредит, я-ма, ну и в кошмарике: «в поте лица оплачивать будете чудо-юдо-счета свои!», а посему — Борхес и Ницше, трактаты и лезвия, женщина в бе да дом-сынчик-дерево:«здравствуй, ну здравствуй, дерево!»
ЧЕЛОПАРК
