Федор Сологуб - Полное собрание стихотворений
18 декабря 1889
«Родился сын у бедняка...»
Родился сын у бедняка.В избу вошла старуха злая.Tpяслась костлявая pука,Седые космы разбирая.
За повитухиной спинойСтаруха к мальчику тянуласьИ вдруг уродливой рукойСлегка щеки его коснулась.
Шепча невнятные слова,Она ушла, стуча клюкою.Никто не понял колдовства.Прошли года своей чредою, —
Сбылось веленье тайных слов:На свете встретил он печали,А счастье, радость и любовьОт знака темного бежали.
15 декабря 1889
Счастье
Счастье, словно тучка в небе голубом.Пролилась на землю радостным дождемНад страной далекой, пышной и красивой,Не над нашей бедной, выжженною нивой.
Счастье, словно зрелый, сочный виноград.Вкус его приятен, сладок аромат.Ягоды ногами дружно мы топтали,Вин же ароматных мы и в рот не брали.
Счастье, словно поле вешнею порой,С пестрыми цветами, с сочною травой,Где смеются дети, где щебечут птицы...Мы на них дивимся из окна темницы.
18 декабря 1889
«Как много снегу намело...»
Как много снегу намело!Домов не видно за буграми.Зато от снега здесь светло,А осенью темно, как в яме.
Тоска и слякоть, хоть завыть, —Недаром Вытегрой зовется, —Иль в карты дуться, водку пить,Коль грош в кармане заведется.
На набережной от всегоТреской несвежей душно пахнет.Весной и летом – ничего,Хоть вся природа словно чахнет.
Нo все ж земля, трава, река...Я – питерец, люблю мой Север.Дорога всякая легка,Милы мне василек и клевер.
12 декабря 1889
«По жестоким путям бытия...»
По жестоким путям бытияЯ бреду, бесприютен и сир,Но зато вся природа – моя,Для меня наряжается мир.
Для меня в тайне вешних ночей,Заливаясь, поют соловьи.Как невольник, целует ручейЗапыленные ноги мои.
И светило надменное дня,Золотые лучи до землиПредо мною покорно склоня,Рассыпает их в серой пыли.
17 мая !890
«Странный сон мне снился: я кремнистой кручей...»
Странный сон мне снился: я кремнистой кручейМедленно влачился. Длился яркий зной.Мне привет веселый тихий цвет пахучийКинул из пещеры темной и сырой.
И цветочный стебель начал колыхаться,Тихо наливаться в жилки стала кровь, —Из цветочной чаши стала подыматьсяС грустными очами девушка – любовь.
На губах прекрасной стали ясны речи, —Я услышал звуки, легкие, как сон,Тихие, как шепот потаенной встречи,Как далекой тройки серебристый звон.
«На плечах усталых вечное страданье, —Говорила дева, – тяжело носить.Зреет в темном сердце горькое желаньеСбросить бремя жизни, душу погасить.
Страстною мечтою рвешься в жизнь иную,Хочешь ты проникнуть в даль иных времен.Я твои мечтанья сладко зачарую,Ты уснешь, и долог будет чудный сон.
И, когда в народах правда воцаритсяИ с бессильным звоном рухнет злой кумир,В этот миг прекрасный сон твой прекратится,Ты увидишь ясный, обновленный мир».
Девушка замолкла, легкой тенью скрылась,И внезапно тихо стало все вокруг.Голова безвольно на землю склонилась,И не мог я двинуть онемелых рук.
Омрачался ль дух мой сладостным забвеньемИ слетали грезы лишь по временам,Неустанно ль сердце трепетным биеньемЖизнь мою будило – я не знаю сам.
Бурно закипали прежние страданья,Вновь меня томила жадная тоска.Но, пока пылал я муками желанья,Над землей промчались многие века.
«Донеси от жизни только звук случайный,Ветер перелетный, гость везде родной!Только раз весною, с радостью и тайной,Донеси случайно запах луговой!»
Так молило сердце и в тревоге жаднойВ грудь мою стучало, но холодных губРазомкнуть не мог я для мольбы отраднойИ лежал в пещере, как тяжелый труп.
Снилось мне: столетья мчатся над землею,Правда все страдает, Зло еще царит,Я один во мраке, мертвой тишиноюСкован, тишиною мертвою обвит.
28 мая-28 июня I890
Утро
Мутное утро грозит мне в окно,В сердце – тревога и лень.Знаю, – мне грустно провесть сужденоЭтот неласковый день.
Знаю, – с груди захирелой моейКоршун тоски не слетит.Что ж от его беспощадных когтейСердце мое защитит?
Сердце, сбери свои силы, борись!Сердце мне шепчет в ответ:«Силы на мелочь давно разошлись,Сил во мне больше и нет!»
10 сентября 1890
«Навек налажен в рамках тесных...»
Навек налажен в рамках тесныхСтрой жизни пасмурной, немой.Недостижимей звезд небесныхСвободной жизни блеск и зной.
Одной мечтою в час досугаЯ обтекаю вольный свет,Где мне ни подвига, ни друга,Ни наслаждений бодрых нет.
Томясь в завистливой печали,Слежу задумчиво тогда,Как выплывают из-за далиДеревни, степи, города,
Мелькают лица, платья веют,Смеются дети, солнце жжет,Шумят стада, поля пестреют,Несутся кони, пыль встает...
Ручья лесного нежный ропотСменяет рынка смутный гул.Признания стыдливый шепотВ базарных криках потонул,
25 сентября 1890
Негодование
Душою чистой и незлобнойТебя Создатель наделил,Душой, мерцанью звезд подобнойИль дыму жертвенных кадил,
Хотя дыханьем чуждой злобыНе раз мрачился твой удел, —Нет человека, на кого быТы темной злобою кипел,
Но каждый день огнем страданьяТебя венчали ложь и зло, —В твоей душе негодованье,Как семя в почве, проросло.
4 апреля 1891
«Тепло мне потому, что мой уютный дом...»
Тепло мне потому, что мой уютный домУстроил ты своим терпеньем и трудом.Дрожа от стужи, вез ты мне из леса хворост,Ты зерна для меня бросал вдоль тощих борозд,А сам ты бедствовал, покорствуя судьбе.Тепло мне потому, что холодно тебе.
25 мая 1891
«Безочарованность и скуку...»
Безочарованность и скукуДавно взрастив в моей душе,Мне жизнь приносит злую мукуВ своем заржавленном ковше.
7 июня 1891
«Уйдешь порой из солнечной истомы...»
Уйдешь порой из солнечной истомыВ лесной приют,Но налетают жалящие гномыИ крови ждут.
Лесной тиран, несносная докука,Комар-палач!Твой тонкий писк томителен, как скука,Как детский плач.
3 июля 1891
«Стоит пора голодная...»
Стоит пора голодная,Край в лапах нищеты.Отчизна несвободная,Бездомная, безродная,Когда ж проснешься ты?
Когда своих мучителейТы далеко сметешь,И с ними злых учителей,Тебе твердящих ложь?
18 ноября 1891
«Небо желто-красное зимнего заката...»
Небо желто-красное зимнего заката,Колокола гулкого заунывный звон...Мысли, проходящие смутно, без возврата,Сердца наболевшего неумолчный стон...
Снегом занесенные улицы пустые,Плачу колокольному внемлющая тишь...Из окошка вижу я кудри дымовые,Вереницы тесные деревянных крыш.
Воздух жгучим холодом чародейно скован.Что-то есть зловещее в этой тишине.Грустью ожидания разум очарован.Образы минувшего снова снятся мне.
20 марта 1892
Восьмидесятники
Среди шатания в умах и общей смуты,Чтобы внимание подростков поотвлечьИ наложить на пагубные мысли путы,Понадобилась нам классическая речь.
Грамматики народов мертвых изучая,Недаром тратили вечерние часыИ детство резвое, и юность удалаяВ прилежном изученьи стройной их красы.
Хирели груди их, согнутые над книгой,Слабели зоркие, пытливые глаза,Слабели мускулы, как будто под веригой,И гнулся хрупкий стан, как тонкая лоза.
И вышли скромные, смиренные людишки.Конечно, уж они не будут бунтовать:Им только бы читать печатные коврижкиДа вкусный пирожок казенный смаковать.
8 августа 1892
«Стоит он, жаждой истомленный...»
Стоит он, жаждой истомленный,Изголодавшийся, больной,Под виноградною лозой,В ручей по пояс погруженный,И простирает руки онК созревшим гроздьям виноградным, —Но богом мстящим, беспощаднымНавек начертан их закон:Бегут они от рук Тантала,И выпрямляется лоза,И свет небес, как блеск металла,Томит молящие глаза.
И вот Тантал нагнуться хочетК холодной, радостной струе, —Она поет, звенит, хохочетВ недостигаемом ручье.И чем он ниже к ней нагнется,Тем глубже падает она,И пред устами остаетсяПесок обсохнувшего дна.
В песок сыпучий и хрустящийЛицом горячим он поник,И, безответный и хрипящий,Потряс пустыню дикий крик.
l2 августа 1892
