Леонид Аронзон - Избранное
" — Журнал “Вестник” (№ 17, 1993 и № 12, 2002) опубликовал подборки стихотворений без комментарий; радио “Звезда Давида” сделало передачу с чтением стихов Аронзона Олей Рубиной; общественная гостиная Якова Гендина посвятила памяти Аронзона мемориальный вечер.
""- Леонид Аронзон. Избранное. Составитель Ирена Орлова. Изд-во “Малер”. Израиль. 1985. 67с.
— Леонид Аронзон. Стихотворения. Составление и подготовка текста Вл. Эрля. Л. 1990. 80с.
— Леонид Аронзон. Избранное. Составление и предисловие Е. Шварц. СПб. “Камера хранения”. 1994. 103с.
— Леонид Аронзон. Смерть бабочки. С параллельным переводом на английский язык. Переводчик Ричард Маккейн. Изд-во Гнозис Пресс-Даймонд Пресс. 1999. 172с.
Немного биографии: семья, женитьба, друзья, работа, выстрел.
Родился Леонид Аронзон 24 марта 1939 г. в Ленинграде. В августе 1941 наша мама была призвана в действующую армию и работала в госпиталях Ленинградского и Северо-Западного фронтов как военный врач. Папа с первого дня войны ушёл на сборный пункт добровольцем, но через три дня был отозван и направлен на Урал для проектирования и строительства алюминиевых и магниевых заводов.
Поэтому дети с бабушкой перед началом блокады были эвакуированы на Урал, по месту работы отца. Осенью 1942 г. приезжает мать, получившая отпуск в связи с болезнью старшего сына, и одновременно направляется в район Березников для формирования эвакогоспиталя. Она остаётся начальником госпиталя до осени 1943 г., когда была отозвана в Ленинград. В краеведческом музее Березников есть (была в 80-х годах) экспозиция, посвященная госпиталю и маме. Семья возвратилась в Ленинград 9 сентября 1944 г.
Лёня говорил, что хорошо помнит это время: двор — колодец, где проводил дни; день Победы, когда ловили листовки на крыше дома; драки со сверстниками; неожиданное признание элитой двора из-за маминой военной формы и планок с наградами. Это воспоминания детства.
Потом школа послевоенных лет с переростками, курением, драками, недовольством учителей поведением, угрозами исключения, началом влюблённостей, первыми стихами.
Поступление в институт. Уход со второго экзамена: “Мне неинтересно, а кругом ребята волнуются. Им надо, а мне — нет.”. По настоянию родителей поступает в педагогический институт им. Герцена на биологический факультет. К концу первого семестра институт бросает и убегает из дома. Причина: буду писателем, и надо узнать жизнь на стройках коммунизма. Поголодав и устав от ночёвок на вокзалах, вернулся домой.
Затем Лёня экстерном сдаёт экзамены за первый курс филологического факультета. С этого момента его жизнь и карьера связаны с литературой, борьбой за возможность писать, бесконечными попытками заработать какие-то деньги, напечататься.
На втором курсе Лёня знакомится с Ритой Пуришинской, своей сокурсницей, и 26 ноября 1958 г. она становится его женой.
По взморью Рижскому, по отмелям, ступал по топкому песку, у берегов качался с лодками, пустыми лодками искусств, а после шёл, сандали прыгали, на пояс вдетые цепочкой, когда мы встретились под Ригою как будто бы на свадьбе очной, без изумления любовников, оцепенения при встрече, сарая ветошная кровля дождём играла чёт и нечет, и мы слонялись по сараю, гадая: знаешь или нет, а наша жизнь уже вторая казалась лишнею вдвойне, а море волны не докатывало, и был фонарь похож на куст, и наша жизнь была лишь платою за эту комнату искусств.
Об этом расскажу подробнее, так как это важно для понимания его творчества и последующих поступков.
Рита, интересная и интеллигентная девушка, с природным тактом и чутьём, была любимицей семьи и друзей, которые оставались ей преданными всю жизнь и хранят память о ней. К несчастью, Рита больна, у неё комбинированный порок сердца.
Когда Лёня сказал, что собирается жениться, это был удар для родителей. Они прекрасно понимали, что означает её болезнь. Но с первой встречи и до Ритиной смерти, они с любовью относились к ней.
Женившись, Лёня оставляет дневное отделение, переходит на заочное, считая, что должен зарабатывать на жизнь для своей семьи. В это время он живет в крохотной комнате с Ритиными родителями. Спасала огромная кухня в небольшой коммунальной квартире.
Первая работа — геологоразведочная партия и командировка на Дальний Восток. Провожали Лёню всей семьёй. Шли пешком к Московскому вокзалу, благо, жили на Старом Невском. Было невесело.
Вектор Лёниной жизни повернулся к небытию. Позже он напишет “напротив звёзд, лицом к небытию, обняв себя, я медленно стою”.
Экспедиция работала в тайге, в районе Большого Невера. Уходили в тайгу на всё лето. У Лёни заболела нога. Боль сопровождалась лихорадкой. Через короткое время он потерял возможность передвигаться самостоятельно. Вызвали по рации вертолёт и доставили в фельдшерский пункт ближайшего посёлка, не подозревая о тяжести заболевания, которое требовало немедленной квалифицированной помощи.
Посёлок оторван от цивилизации, без электричества. Лёня понял, что, если не выберется отсюда, то погибнет. Вес катастрофически падал. Уговорил фельдшера переправить его в больницу. Опять вертолёт, и опять отсутствие врача, который мог бы разобраться. Лёня идёт на крайнюю меру — поджигает керосиновой лампой занавес как протест, что его не лечат.
Поступок возымел действие — лучше отправить такого больного подальше. Его сажают на поезд и доставляют в Большой Невер. У поезда ждёт скорая помощь. Лёню отвозят в аэропорт и сажают в самолёт на Москву. Он понимает, что надо добраться домой. Надежда на маму.
В самолёте не кормили, а он не ел давно. С жадностью смотрел на яблоко соседа, который, увидев голодный взгляд, поделился. В Москве на костылях добирается до такси и переезжает в Шереметьево. Ночь. Самолёты на Ленинград полетят только утром. У кассы очередь. Надежды попасть на первый самолёт нет. Костыли выпадают из рук, падает. Уговаривает медицинский персонал аэропорта любым способом срочно отправить его в Ленинград. Сказал, что его ждут и перевезут в больницу. Посадили в почтовый самолёт, и ранним утром он уже был дома.
Выглядел Лёня ужасно. Кожа и кости. Мама уверенно поставила диагноз: остеомиелит — инфекционное заболевание, порожающее кость. У Лёни абсцесс был в области колена. На следующий день в госпитале рентгеновские снимки показали, что диагноз страшнее — саркома и общее заражение крови. Приговор — ампутировать ногу. Прогноз — самый печальный, болезнь запущена.
На маму свалилось принятие решения. Но она верила своему диагнозу. Всё-таки её военный опыт много значил, и он давал надежду. А решение коллег такой надежды не оставляло. Показать снимки опытным рентгенологам? Но было лето, и профессура отдыхала и надо было найти врача, которому поверишь. Им мог быть профессор Раппопорт. Но личного знакомства с ним не было. Через знакомых узнали его дачный адрес. Мама поехала к нему со снимками. Сказала, что она врач и нуждается в его срочной помощи, рассчитывая, что врач врачу не откажет. Такова врачебная этика. Раппорот посмотрел снимки и сказал: “ Вы правы. Это остеомиелит”.
Мама отказалась от ампутации. Стали готовиться к операции по поводу остеомиелита. Оперировал профессор Военно-Медицинской академии Вишневский.
Ногу “почистили”, но ещё надо было победить заражение крови. Лихородка не оставляла надежды. Даже мама считала, что финал близок. Приехал Вишневский: “Если проживёт три дня, поправится”. И чудо свершилось. На третий день температура стала падать.
В общей сложности Лёня провёл в госпитале 7 месяцев. Перенёс несколько операций. Получил 2-ю группу инвалидности. Теперь в его семье оба были инвалидами. Но как жить на пенсию двух инвалидов? Надо искать работу.
Вот что пишет Рита в послесловии к первой книге его стихов. “Из своих тридцати одного года двадцать пять лет он писал стихи, двенадцать лет мы прожили в огромной любви и счастье. Он работал учителем русского языка, литературы и истории, а также грузчиком, мыловаром, сценаристом и геологом”.
О работе геологом, и чем это закончилось, я рассказал выше. Осталось поведать о 12 годах “счастья”.
Наверно, это были действительно счастливые годы. Много знакомых, друзей, связанных общими интересами, одинаково неустроенных, но готовых прийти на помощь друг другу.
Была яркая встреча с Ахматовой. Короткий период взаимного увлечения Лёни и Иосифа Бродского, чтение и записывание на магнитофоне стихов, наговариваемых ими по очереди, совместное участие в молодёжном литобъединении Союза писателей — затем разрыв навсегда. Попыток восстановить отношения не было. На суд над Бродским Лёня не ходил, так как в это время проходил другой суд над его другом, талантливым писателем Володей Швейгольцем.