Сергей Городецкий - Избранные произведения. Том 1

ОКНА

1. «Слепая мать глядит в окно…»

Слепая мать глядит в окно,Весне морщинками смеется.Но сердце, горю отдано,Больней на солнце бьется.

Не надо света и красы!Не надо вешней благодати!Считает мертвые часыМой сын в далеком каземате.

2. «Где-то улицей далекой…»

Где-то улицей далекойТы проходишь. Суета.И с толпою многоокойВся душа твоя слита.

А в высотах, над домами,У открытого окнаЯ с мечтами и слезами,И любовью — все одна.

3. «Вот опять снега растают, улыбнется вешний свет…»

Вот опять снега растают, улыбнется вешний свет,И у дома по канаве побежит седой поток,Размывая желто-бурый неоттаявший песок,Унося с собой кораблики — утехи детских лет.

Стекла зимние умыты, и капели каплют вниз.Смотрит девушка в окошко, по заречью на погост:Не пора ль идти ко всенощной! Теперь Великий пост.Я люблю Ефрема Сирина и траур черных риз.

Так страшно и так радостно. Мне в середу говеть,Во всех грехах покаяться. А в чем же я грешна?Не в том ли, что на улицу мне весело смотреть,Не в том ли, что на улице веселая весна?

Буду я на все вопросы отвечать: грешна, грешна!Не таскала ли у матери припрятанных сластей?Не слыхала ль от крамольников бунтующих вестей?И слыхала, и таскала! Все равно, теперь весна!

РАБОТА

1. На каторгу

Земля еще под пологомПредутренних теней.А окна фабрик светятсяВ морозной темноте.

Зачахли сиротливыеИ звезды и созвездияНад трубами, дымящимиВ глазницы высоте.И льются, льются нищие,Закутаны лохмотьями,Ругаясь на ходу.

И пасть глотает чернаяЧешуйчатый поток,Ползучую змею.

Уж пять часов привычных,Скрипя, часы фабричныеУдарили, крича.Пять яростных ударовКричащего бича.Пять ран в пустое сердцеПрилипшего к одруГлушительного сна.

Пять тысяч острых ранВ густую чешуюСползающей змеиС нагретого одра.

Уж скоро солнце зимнееНад каменной стенойПокажет, озираясь,Морозное лицо,Омытое в крови.

И в грохоте и рокотеЗавертятся, закружатсяКолеса и ремни,Глумясь и издеваясьНад жизнью каторжан.

2. Ломовой

В пыльном дыме скрип:Тянется обоз.Ломовой охрип:Горла не довез.

Шкаф, диван, комодПод орех и дуб.Каплет тяжкий потС почернелых губ.

Как бы не сломатьНожки у стола!..Что ж ты, водка-мать,Сердца не прожгла?

3. Прачка

Высоко-высоко над землейЧердаки на домах, чердаки.Серый мрак, свист и вой, свист и вой,Ветровой старой песни клоки.Не запеть в чердаках по-людски:Только песню начнешь —С первых словОборвет,УнесетВ небеленую глотку окна.Перекрикнуть-то грудь не вольна —И замрет,УпадетВ спорыньевую рожьЧеловечьих голов,На панель из окна.

Балок, труб, и столбов, и подпорРазукрасила плесень стену.Воронья, голубей разговор.Подойти — не подходишь к окну.Полюбила голубку одну:Голубок сизокрылНа морозе застылИ упал,ЗастучалПо фасаду замерзлым крылом —Подоконники выставил дом;Ветер гнал,НападалИ над птицей завылМежду улиц-могил,Над крестом-фонарем.

Протянулись к столбу от столба,Закрестились веревки в кресты.Стебанет — задрожишь. Эх, судьба!Деревенские вспомнишь кусты,Заозерские видишь мосты:Только месяц взойдет,Шибче речки бежишьНа мостокНевысок.Под овчинкой, обнявшись, сидеть,Милу другу глазами блестеть…Ах, цветок,Милоок!За кусток целовать уведет,Под высокой травою дрожишь,Век бы в синее небо глядеть!

Ну-ка, вешай, да делу аминь.Понамыто белья без конца,Полотенец, рубах и простыньИз двадцатой квартиры жильца,Не видала бы я наглеца!Обнадежил красавчик седой,Лысый бес, генерал,Обещал,Насказал:В «Эрмитаже»-то буду я жить,Ни о чем-то не знать, не тужить.ПогулялИ прогнал:Чтоб те смаяло душу бедой!Чтоб ты пропадом, старый, пропал!Чтоб до смерти тебе не дожить!

4. Пастораль

Вечерний сумрак беспокоен,Он надо мной, за мной стоит.Прекрасный занавес раздвоен,Явился взорам чудный вид:

Над пастухами и пастушкойУютной хижины дымок.Зовет пастушка милой ручкойЗайти в приветливый домок.

На небе тающий багрянец,На небе тоже чудный вид.Мне каждый час больней румянецТвоих стареющих ланит.

Тебя ласкали, обнимали,Придут еще, и ты пойдешь,И не меня в угарном залеРукой знакомой обоймешь.

И все покинут представленье,Актеры вымоют лицо,От утомленья и томленьяПрижму к губам твое кольцо.

И заблужусь в сетях дорожек,В тенях подстриженных кустов,Под редкий стук унылых дрожек,Под всплески пьяных голосов,

Усталой, смятой и печальнойТы выйдешь к утру в пальтеце,И я поймаю зорьки дальнейЖивую алость на лице.

5. Сын

Мама окна завесила.У нее будет весело,Но не пустят меня.

Будет свет, а потом —Будет смех, а потомЗамолчат без огня.

Угадаю иль нет?Кто сегодня? Брюнет?А вчера рыжий был.

А на днях был старик,Здесь повесил парик —И забыл!

Мама, верно, больна,Все скучает однаИ молчит.

Подзовет, обоймет,Волоса мне завьетИ глядит.

6. Червонец

«За тебя, моя дочь, убиваюсь,Я без слез на тебя не гляжу!»

«Мама, мама, я все же венчаюсь,По судьбе за него выхожу».

И глумилась, и горько смеялась:«Он ведь старше тебя, он урод!»

Холодела, рука, изгибалась,И сжимался испуганный рот.

Покупала дешевого фаюПодвенечное платьице шить.

«Я ведь знаю, давно уже знаю:Не любить еще нам, не любить».

Поднимала икону, стояла,Над невестой творила кресты.

Обрученная низко лежала,Восковые дрожали цветы.

Повенчала и с мужем богатымОтпустила на первую ночь.

И потом, пригибаясь к заплатам,Вспоминала богатую дочь.

Приходила и скромно садилась:«Помоги мне на черные дни».

И у дочки улыбка змеилась:«Пока можешь, червонец, звени!»

7. Браслет