Философская лирика. Собака из лужи лакает небо - Валерий Белов
Прикорнуть бы до весны,
Но голодные желудки
Не дадут увидеть сны.
Мелочь прятаться умеет,
Наст промёрзший не пробить,
А того, кто покрупнее,
В одиночку не свалить.
Собирайтесь в стаю, волки,
В стае вы стократ сильны,
Рано зубы класть на полки,
Головы на казаны.
Кабана возьмём легко мы…
Не вернувшихся назад,
С бивнем секача знакомых
Свой же в ночь сожрёт собрат.
Зов любви в грудь постучится —
Ты инстинкту не перечь,
Проводи свою волчицу
В яму волчую залечь.
А с сородичем случится
Мёртвой хваткою в грязи
За брюхатую сцепиться —
Горло, волк, перегрызи!
За порезанное стадо,
За разбитые клыки,
След подков — одна награда:
Беззащитные щенки.
Собирайтесь, волки, в стаю!
Пёс, с лобастым не вяжись.
Через смерть волк утверждает
Право сильного на жизнь!
Веди нас, вожак, за собою!
Сильнейшего место всегда впереди,
Он право имеет любое.
Во имя удачи себя не щади —
Веди нас, вожак, за собою!
И мы, в одиночку поджавшие хвост,
Но злые и хитрые звери,
Навстречу врагу ощетинимся в рост,
На нас положись в полной мере.
Уж мы не упустим, вонзая клыки,
До срока не выйдем из боя.
Голодные нас ожидают щенки.
Веди нас, вожак, за собою!
За радость извечных кровавых утех,
Бычка пожирнее пластая,
Прелюбодеяния сладостный грех
Тебе извинит твоя стая.
Но если случится — споткнулся, упал —
Рассчитывать зря на участье.
По тем же законам, как ты поступал,
Тебя разорвём в одночасье.
И новый, с огнём плотоядным в груди,
В добро обращающий злое,
Пред прочими место займёт впереди.
Веди нас, вожак, за собою!
Мир — пустыня, когда не любят
Мир — пустыня, когда не любят
Ни тебя, ни меня, ни прочих —
Обезличен и обезлюден,
Только тени, как сельди в бочке.
Гонит их косяком на нерест.
Оказавшийся вне потока,
Озираясь, дрожит, ощерясь
Мокрой кошкой из водостока.
На просветы темнее бездны
Силуэты снуют за ширмой,
Даже те, кто сама любезность,
Как пришельцы с другого мира…
То ли дело ходить по крышам
В звёздных блёстках и хвост трубою,
Не хулу извергать, а вирши,
Наполняя астрал любовью,
От которой твоя и прочих
Будет мокрая шерсть лосниться…
Что мешает поверить очень,
Что такое с тобой случится?
Хозяин для собаки тот же Бог
Хозяин для собаки — тот же Бог,
Мир сотворивший за одно мгновенье,
И нет того, чего бы он не смог,
По куцему собаки разуменью.
Команду прогремевшую — апорт,
Не довелось ослушаться ни разу,
И продолжать собачий славный род
Предписано по высшему указу.
В его руках от времени замок.
Собачье солнце всходит в коридоре —
Снимается потёртый поводок
И пса ведут гулять в тюремный дворик.
Свободой пахнет старая трава,
Сопревшая под брошенной телегой,
Где ранее такая же братва
Отметилась мечтою о побеге.
Почёсывая сладострастно бок,
Пёс молится, отведав чахохбили,
Но не о том, чтобы скостили срок,
А чтоб собачий век его продлили.
Иду домой, растроганный до слёз —
По божеству моя собака воет.
Какие ещё истины мой пёс
Хозяину-безбожнику откроет?
Да кто же нас отпустит с поводка
Желудок греет тёпленькая каша,
Что ниспослал на ужин нам Господь…
На лапах дремлет сытая мордаша,
Душа живая и собачья плоть.
Под черепушкой будничные бредни,
Что так разнообразят нашу жизнь —
Как пса-приблуду драли мы намедни,
Как нам самим досталось анадысь.
Как отвратительно мяукают, воняют
Лощёные холёные коты.
Не зря их племя сучее гоняет
И за хвосты сдирает с высоты.
Два-три приплода, а как много значат
Для тех, чья жизнь собачья коротка…
Плодиться мы смогли бы и почаще,
Да кто же нас отпустит с поводка.
Так оценить не может преимуществ
Тот, чей беспечен быстротечный век:
— Не видеть, как пустеет бор дремучий,
Как вместе с ним лысеет человек.
— Что и господь, хозяин твой, не вечен,
Жить обречён в эпоху перемен,
И зелье пьёт вонючее под вечер,
Чтоб убежать от завтрашних проблем.
Умеет мой хозяин жить
Умеет мой хозяин жить.
А как он жрёт, а как он жрёт…
Его хоть впору выносить
Хвостом вперёд, хвостом вперёд.
Не пальцем деланный, небось,
Где скрасть — пронырливый хорёк.
Вот уж кому чужая кость
Не поперёк, не поперёк.
Хозяин мой не изувер,
Но лапу в пасть к нему не ложь!
Хоть вовсе он не бультерьер,
Но как похож, но как похож.
Всяк выбирает по себе.
Я выбрал и вовсю горжусь,
И чем короче моя цепь,
Тем ближе я к ботинку жмусь.
Грех на хозяина роптать,
Пойду-ка лучше я поем,
А то ведь можно схлопотать,
Как надоем, как надоем.
Сам — из потомственных дворняг,
Привычно мне вилять хвостом
И выходить из передряг…
Он тоже связан со двором.
Особняком его сарай,
Прислуга там — ворюги сплошь…
Вот где, скажу, собачий рай,
Но, правда, я туда не вхож.
Кто жрёт похлёбку, а кто суп –
Расскажет брёх из-за дверей.
Какому псу что поднесут –
Ему, хозяину, видней.
Не в коммуналке — во дворце,
Не на пустой желудок спит.
На морде, то есть на лице,
С блаженной миною храпит.
Ему бы мину под кровать,
Чеку — к резинке от трусов,
Не всё ж другим кровь проливать…
Но это так я, с чужих слов.
А рассудить, отбросив спесь,
О чём мне думалось не раз,
Всё-то у них, казалось, есть,
А жизнь собачья, как у нас.
Плевать хотел я на харчи,
На Педи-гри и на лапшу.
Всё, что в душе моей кричит,
Я отбрешу, я отбрешу.
2010
А я что, рыжий что ли?
Пускай я сегодня простой муравей,
В усердии есть на кого мне равняться.
Доверят мне завтра выращивать тлей
И честь охранять муравьиные яйца.
Мы все представляем подвид или класс,
Его интересам служа беззаветно,
Но есть среди буро-коричневых масс
Мутанты особого красного цвета.
В стремлении к счастью не видя краёв,
Им части шестой у земли было мало
Всех жёлтых и прочих цветов муравьёв
Силком привести к одному идеалу.
С ним членистоногие, встав в полный рост,
Откажутся полностью от прокламаций…
Останется лишь не сакральный вопрос -
При равенстве с братством какое богатство?
Но рыжие есть, что всех прочих вели
Под знаменем — "Шире держите карманы!"
Им
