Владимир Фирсов - Отечество, стихи и поэмы

* * *

И надо ж было так случиться!Однажды,На исходе дня,Вернулся Шолохов в станицу,С ним возвратилась вся родня.(Какой же верой верить надоВ победу нашу,Чтоб семьяПод гром недальней канонадыВернулась в отчие края!)Как ласточка,Что на дорогеПодняться хочет от земли,Рванулась мать,Да только ногиК порогу как бы приросли.Налились сладкою истомой.Вот и дождалась своего.— Спасибо, — тихо шепчет, —Дома.Одной-то в доме каково!..И дом как будто ожил сразу.И вновьТеплом жилья запах.Раскрыл для внуков ясноглазыхСо скрипомДвери нараспах.В печи живое дышит пламя,Огонь доверчиво горит,Запахло добрыми блинами,Над самоваром дым парит.Доволен Шолохов,И, словноПомолодев на много лет,Заходит снова он и сноваВ осиротевший кабинет.Здесь протекло столетье ровноЗа старым письменным столом...— Ну что ж, Мария свет Петровна,Давай-ка вспомним о былом.Приятно вспомнить о хорошем,Чем был наполнен белый свет.Про то, что было тяжкой ношей,И вспоминать охоты нет.Они сидят как молодые,Коль поглядеть со стороны.И гладит Шолохов седыеРодные волосы жены.О, сколько довелось им вместеХлебнуть бедыЗа двадцать лет!..И день грядущийНеизвестен,Ему опять на фронт чуть свет.

* * *

А фронт — за Доном.Злобный ворогЖивет хозяином высот.За ворономВзмывает ворон,И каждый в чреве смерть несет.И каждый озабочен целью.Лишь кто-то думает о том:Чей дом невдалеке от церквиСтоит,Помеченный крестом?Дон... Дон...Штурвал рукам послушен.И ветер за стеклом свистит.Но только внешне равнодушенПилот,Что к Вешенской летит.Дон... Дон...Звучит давно знакомо.И дом,Помеченный крестом,Является, бесспорно, домом,Откуда вышел «Тихий Дон».Ну что ж, пилот, тебя оценят —Продемонстрируй мастерство...Все ближе,Ближе,Ближе к целиМашина черная его.То ль ощутив чужое горе,То ли прозрев,Он понял вдруг,Что некий Мелехов Григорий —Пускай не брат ему, не друг! —Стал близкимПо судьбе, по сути,По совести, что с древних летРоднит людей, чьи гибли судьбыВ водоворотах страшных бед.И у него есть дом,В которомВся жизнь его заключена,Есть мать,Отец,Любимый город,Детишки,Ждущая жена.А что, как нет родного дома,Взяла война да унесла?Судьба ГригорияЗнакомоПилоту сердце обожгла.Зачем он здесь,Виновник кровиЛюдей, рожденных мирно жить,Зачем же отсвет мирной кровлиОн должен смертью затенить?Ведь не родился же он зверем!И, бомбы под крылом неся,Пилот решительно поверил,Что победить народ нельзя.Ну, можно уничтожить городВо имя призрачных наградИли обречь его на голод,Как обречен был Ленинград.А дальше что?Народ нетленен.Пусть даже он порабощен,Но жить не станет на коленях —ОтмститИль будет отомщен!Во имя будущего мира,В последний раз взглянув на дом,Он бомбы сбрасываетМимо —Вдруг в закипевший тихий Дон.И под зенитный гром орудийВ степи сажает самолетИ, поднимая к небу руки,Сквозь пленК родной семье идет.

* * *

Вослед за нимС аэродромаДругой был поднят самолет.Вот он над шолоховским домомВинтами гулко воздух рвет.Привычный гул ласкает ухо,Все ближе,Ближе.Ближе цель!НеторопливоИз-под брюхаСтекаетСмертная капель.И все.Еще одно мгновенье,И, охмелев, как от вина,Фашист доложит с нетерпеньем:— Я «Коршун»,Цель поражена...Фашист прицеливался с толком.Но дом не дрогнул,Только мать,Убитая шальным осколком,Осталась во дворе лежать,С немым укором и вопросомОна руками развела,Рассыпав золотое просо,Что курам бережно несла.Да, коршун налетел недаром,Не скажешь, будто невзначай.Ей не испить из самовараНе тронутый родными чай...Седеют волосы у сына.Ступило горе на порог.— Прости за все, АнастасияДаниловна!.. Не уберег.Кто знал,Что встреча будет краткой,Что провожать тебя чуть светТуда,Откуда нет обратнойДороги,Не было и нет...Копалась темная могилаПод вражий гул над головой.(Разведка точно доложила,Что прибыл Шолохов домой.)Шли самолеты из-за Дона,Бомбили дом со всех сторон,Но ни один не тронул дома,Был дом как бы заговорен.Он как бы сам в тот день сражался.Израненный, он побеждалХотя бы тем,Что он держалсяЗа землю, на которой встал.И с ощущеньем той же силыУшел,Покинув дом родной,Солдат России,Сын России,Чей путь нетленен под луной.

* * *

Подумать только! —Волжским плесамМашины Гитлера видны.Их беспощадные колесаДонской касаются волны...Так было,Но на всю планетуМы гордо вдруг произнесли:— За Волгой нет земли!При этомЗа Доном тоже нет земли.Снега кровавыми бинтамиПокрыли землю на сто верст.Солдаты Сталинграда всталиБогатырямиВ полный рост.И в грохоте стволов бессонных,В безбрежном гуле канонадВозникНад миром потрясеннымПобедным залпом:— Сталин-град!Сыны народов той Державы,Что силой Партии жила,Большой огонь в те дни сдержали,Грозивший выжечь все дотла.Вздыхала Волга обреченноИ очищала берега.И с берегов могучих ДонаМы гналиВ логовоВрага!..Да, мы прошли путем былиннымЧерез несметные боиИ привели к стенам БерлинаМашины грозные свои.Через кровавые окопы,Через потери матерейМы тли дорогами Европы,Неся добро душе своей.Кресты фашистские стиралиС порабощенных городовИ, умирая,УмиралиВо имя будущих годов.Друзей навеки провожая,Мы верилиВ победный час...«ОНИЗа Родину сражались», —Так Шолохов сказалО НАС!О НАСНа переломе векаОн все, что ведал, рассказал,Судьбу простого человекаС судьбой народноюСвязал.Он одарил нас вечным светом,Добром таланта своего,Он сам частица НАС,И в этом —Залог бессмертия его.Частица НАС и НАШЕЙ силы,Что нам сама земля дала...Благодарю за то Россию,Что Шолохова родила,Что под раздольным небом синимЕго от смерти сберегла,Что в горький час смогла приветить,Что вновь грядущие векаУвидят, как над Доном светитНастольной лампы в кабинетеОгонь,Что ярче маяка!С ним в радостиИли в ненастьеНарод свободно говорит.Горит огоньДрузьям на счастье,На горе недругамГорит!

Республика Бессмертия

Вечная слава Героям,

павшим в боях за свободу

и независимость нашей Родины.

...Одни я в мире подсмотрел

Святые, искренние слезы —

То слезы бедных матерей!

Им не забыть своих детей,

Погибших на кровавой ниве,

Как не поднять плакучей иве

Своих поникнувших ветвей.

Моя историяНе диво.И дивом разве объяснитьЕе суровую правдивость,Где трудноСлово заменить!Она случилась в этом мире,Сложилась в эхо прошлых дней.Она, как дважды два — четыре,ПростаПравдивостью своей.Я забывал о нейИ сноваПрипомнилВ траурной тиши.И к горлу подступилоСлово,Похожее на крик души.Когда в безмолвную минутуОтяжелелаТишина,То взрывы скорбного салютаНапомнили, что есть война.Она идет.И будет длиться,Покамест нет путей иных.Но я никак не мог смириться,Что нет Гагарина в живых,Что волосы его льняныеНе потревожит ветерок,Что не услышу я отнынеЕго смоленский говорок...Но — верьте мне или не верьте —Я с болью понял,Что опятьК его такой нежданной смертиНедолго будем привыкать.Привыкнем в постоянстве зыбком,В заботах, праведных трудахК отсутствию его улыбки,К названьям улиц в городах.Привыкли к смерти Комарова,Смирились все-таки. Смогли.Привыкли, как к раскатам грома,Как к уходящим с космодромаРакетам — детищам Земли,Что нашу славу возносилиК недосягаемым краям.И снова нужно боль осилить:От сердца горевать РоссииПо самым лучшим сыновьям.По тем,Которые безмерноЕе любили и ушлиНавек в Республику БессмертьяИ стали совестью земли.Не дивом дивным и не чудомДорога их озарена.Моя история оттуда,Из той республики она.

Звучат привычно, отдаленноБои, прошедшие давно.Не всех героев поименноНам, видно, помнить суждено.Их миллионы,Тех героев,Не покорившихся врагу,О ком мы думаем порою,Пред кем в неслыханном долгу,Кто шел в огоньСо школьной парты,С лугов, прокос не докосив...Моя историяО парне,Каких немало на Руси.Им люди имена вверяли,Которые из века в векПо-своему олицетворялиСпокойствие озер и рек,Простор полей в ночных туманах,Тропинки в утренней росе.Антоны, Прохоры, Иваны...Да разве перечислишь все,Все имена,Где столько сини,Где столько света и тепла!Ну, вот хотя бы взять — Василий.И синь ясна, и даль светла.Я этим именем неброскимНазвал героя прошлых дней,И да простит меня ТвардовскийПри всей суровости своей.Василий...Пахнет сонной мятой.И холодком зари лесной.Василий!Тишина подмята.И на границе гибель брата.И дым над отчей стороной.Василий,Путь в бессмертье начат,Последний путьВ твоей судьбе.Василий,Слышишь, мама плачетИ причитает по тебе.Первый плач материУж ты, радость моя,Ой да последняя!Улетаешь тыОт родных краев,От земли, где спитБатька родный твой,Где до встречи с нимЖить мне, маяться.Неспроста, знать, тебяПотребовалиНа чужую сторонушкуДальне-дальнюю.Города там, говорят,Белокаменны,Только ими любоватьсяБудет некогда.Навалилась на Россию,Нашу матушку.Ой, великая войнаДа кроволитная...Станут вас учить,Добрых молодцев,Приучать ко ружьюДа казенному,Ко штыкуДа ко вострому,Ко саблеДа ко быстрой.На часах стоятьДа на минуточках,Повострей смотретьНочьми темными,Почутчей слушатьУшми молодецкими,Побойчее бытьДа поувертистей,Не сдаватьсяВорогу поганому,ПоганомуДа лиховитому,ЛиховитомуДа ядовитому.Уж ты, дитятко мое,Ой да роженое!Не отдай же тыФашисту распроклятомуНи одного лоскуткаРоссии-матушки.А уж мы да вам поможемПовыстоять,Отстоять поможемДа повытерпеть...Ой, земля, земля,Дела давние,Дела давние,Края дальние!Много вас, молодцев,Да уложено,В тех краях далекихДа угроблено —С молоду векуДо середины веку!Учены вы да были рощены,Не заработалиГроба соснового,Гроба сосновогоДа савана белого.Не омыта ваша кровь горячая,Не закопаны выДа во желты пески,Не надето на васПлатье чистое,ПростреленыДа груди белые,ОторваныОй да буйны головы...

«Ни лоскутка России...»Где там!Врагу огни Кремля видны.В шинели серые одетаОдна десятая страны.Ну что ж!Не привыкать РоссииДержать пред будущим ответ...А вспомнят ли тебя, Василий,В тиши послевоенных лет?Не скажут лиНа белом хлебеЮнцы возросшие, в тепле,Что тыПридуман мной,Что не был,Что даже не жил на земле,Что это я идеи радиСквозь ту окопную беду,Как на смотру,Как на параде,Тебя, красивого, веду?Так скажут те, кто, не надеясьНа собственную правоту,Внесут в понятие ИДЕЙНОСТЬСомнительную широту.С той широтойПомеркнут граниМеж злом и праведным добром.Ту широту и обэкранят.И лихо выпишут пером.И молодым, не знавшим горя,Привыкшим к чувственным словам,Дадут слепую грусть по морю,По неоткрытым островам.Взамен армейских побратимов,Идей, что в смертный бой ведут,Дадут им парус бригантины,Маршрут сомнительный дадут.Бездумную тоску разбудятПо легкой жизни, по тряпью.И кое-кто легко забудет,За чтоВасилий пал в бою...Не знал он, что героем станет.А что он знал?!Да ничего.Он знал, что был Иван СусанинЗа три столетья до него.Он верил в гром Бородина,Он песни о гражданской слушалИ пел о девушке Катюше,Хмелея, словно от вина.Обычный парень, сын крестьянки,В семье возросший без отца,Он смело шел на вражьи танкиИ, хороня друзей останки,В победу верил до конца.Был славным пахарем Василий,Солдатом был врагам на страх.Тысячелетие РоссияНуждалась в этаких сынах.И каждый был из них солдатомНа протяжении веков.И в том земля не виновата,Она рожала мужиков.Рожала для трудов спокойных,Для самых мирных дел земли.Но ей навязывали войны!И пахари в солдаты шли.И каждый знал о том, что телоС душою не одно и то ж,Что Родина — святое дело:Умрешь,А вроде не умрешь.Так верьте, молодые, верьтеВ нелегкий путь своей страныИ в ту Республику Бессмертья,Что возмужала в дни войны.

Эх, мама, мама...Меркнут дали.В глазах от пламени темно.На днях Орел с боями сдали,Но не сдаемся все равно.Война.Не привыкать к утратам.Идут жестокие бои.Ты верь,Я честно мщу за брата,За слезы чистые твои.Безлесье...Все как на ладони.Идем в пристрелянных полях.День изо дня друзей хороним.И спим, как кони,На ногах.Мне Костромщина наша снится.Ее леса...А здесь ни пня,Ни деревца, чтобы укрытьсяОт перекрестного огня.Но думаю: минуют годы,Неся с собою тишину,Я выучусь на лесоводаИ разводить леса начну.И в этот край,Где волен ветерТворить, чего захочет сам,Войдет мой лес, широк и светел,Как ровня костромским лесам.И в черноземном этом крае,Что потемнел за дни войны,Березы песни заиграютСреди безбрежной тишины.И в том лесном разноголосье,Что сладко растревожит мир,Раздастся трубный голос лося,Идущего на брачный пир.Здесь будут чудо-урожаи,Коль зашумят, земли краса,Горячий воздух остужаяИ лютый ветер отражая,Земли краса — мои леса.Вот видишь, мама, размечтался.А всяко может быть. Война!Надолго я с тобой расстался,Но это не моя вина.Я на судьбу свою не плачусь.Пока перед тобой в долгу,Я верю, что вернусь.ИначеЯ даже думать не могу.Прими сыновнее спасибоЗа все добро, тепло твое,За то,Что мне дала РоссиюИ правоЗащищать ее!И не казни, что отступаем.Бывает, надо отступать.Мы горькой кровью искупаемЛюбую брошенную пядь.И как ты, мама, веришь в бога,Так верь и в то,Что я придуЖивым к родимому порогуВ победном радостном году.Когда он будет?Я не знаю.Но крепко верю в эти дни.Ну вот и все.Прощай, родная.И для меняСебя храни.

И снова бой.И отступленьеЗа беженцами след во след.Сегодняшнему поколеньюНе знать печаль тех горьких лет.Не знать.И в этом наша сила.И ради этогоСквозь дымГлядела скорбная Россия,Себя доверив молодым.Была уверенна, спокойна,Когда к отмщению звалаИ, громко проклиная войны,СвященнойЭтуНазвала.Война была священна!В этомНе усомнится даже тот,Кто, прилетев с иной планеты,Земли историю прочтет.Прочтет о том, как под грозоюСтрана возмездием жила.Война священна,Если Зоя,Не дрогнув, к виселице шла.Война священна!И МатросовВсем сердцем лег на пулемет...О, сколько русых и курносыхВо имя жизниСмерть возьмет!Они уйдут в сырую землю,В рассветы, в травы, в дерева,До самой смертиВеря,ВнемляВсей правоте твоей, Москва!А ты, Москва,Не за горами,А вот за тем резным леском...И снова с думою о мамеСолдат склонился над листком.

Боль притупилась.И в огнеЯ стал жестоким и упрямым.Я дралсяНа Бородине,Ты понимаешь это, мама.Мы отступили.Отошли.Но пусть в грядущем верят дети:Мы обесславить не моглиПоля священнейшие эти.Под сень кутузовских знаменМы с красным знаменем входилиИ честной кровью обагрилиСвятые кости тех времен.На тех полях российской славы,Насквозь пронизанных огнем,Погиб мой друг Садык Исламов,Я, кажется, писал о нем.Мы с ним делилисьХлебной коркой,Одной бедой,Слезой скупойИ вместе принимали бойВ тот день, не выкурив махорки.В одной из вражеских атакСадык, от боли обессилев,Упал с гранатами под танкИ громко крикнул: «За Россию!»Атаку мы отбили. НоПотом —Прощай, Бородино.Мы шли к Москве.За шагом шаг.Холмы могил скрывала вьюга.А тот, предсмертный, голос друга,Он до сих пор стоит в ушах...Мы ждем приказа наступать.И на душе светлее стало.Жестокость русского металлаВрагу придется испытать.Сердца солдатские запели.Я слышал от политруков,Что к нам на помощь подоспелиДивизии сибиряков.Плечом к плечуС Россией рядомВстают сыны одной страны:Здесь украинцы и буряты,Сыны Баку и Ферганы.Трещит мороз.Метут метели.Мы крепко держимся пока...Вчера участвовал в расстрелеСолдата нашего полка.В его глазах мольба застыла.Стоял с поникшей головой.Ты знаешь, мама, горько было.Какой ни есть, а все же свой.Но тот налет сердечной мукиПрошел,Когда прочли приказ.Как ни крути, он поднял руки,Он предал Родину и нас.Он вяло замер перед строем —Без звездочки и без ремня.А мог бы умереть героем,Но не от нашего огня.Но он поверил вражьим бредням,К тому же шкура дорога...Не первый онИ не последний,Кто верит в гуманизм врага,Кто счастлив выжить на коленяхУ камелька иных держав...И я стрелял без сожаленья,Прости мне, мама,Я был прав!Так и живем — от боя к бою.Покамест жив и невредим.Мне миг свидания с тобою,Хотя бы миг, необходим.Услышать бы твое дыханье,Припасть к теплу твоей груди.В рассвет, пропетый петухами,С крыльца родимого сойти.ПройтиПо костромским просторам,С горы в санях слететь легко...Но до свидания не скоро,И до победы далеко...Пора.Ветра полощут знамя.Ложится небо на штыки.«Ребята, не Москва ль за нами!» —Кричат сквозь снеговое пламяОхрипшие политруки.Второй плач материОт соколика мово,Мово дитятки,Прилетело письмо,Письмо-весточка,Точно ласточка,Ой да залетная,ЗалетнаяДа развеселая.Веселиться бы мне,Да я плакала,Что не знама мнеС детства грамота,Что не мне прочестьМово дитяткиПравду-матушкуО житье-бытье.Но нашлись во селеЛюди добрые,Дети малые да ученые.Уж смогли меня,Горемычную,Тою правдоюОй да порадовать.Уж и горько мне,Что черна война,Что в земле лежитСын мой первенец,Не обмытый мнойДа не убранный,Во тесовый гробНе положенный.И уж радость мне,Что живой меньшой,Что врага он бьет,Помнит матушку,За меня стоит,Как за весь народ,За Москву стоит,Как за Родину.И уж плакала яДа за его дружка —За Садыка тово,Друга верного.По всему селуЕго славила,В церквиЧистую свечку ставила.Сбереги, господь,Мово ВасенькуОт огня тогоОй да фашистского.Не дай миломуСоколеночкуОпалить в огнеКрылья светлые.Кто ж тогда меняДа порадуетДобрым помыслом,Словом ласковым,Кто же высадитВо степях леса,Леса частые,Леса чистые!Сбереги, господь,Мое солнышко,Сбереги глазаСоколиные,Сбереги егоНоги резвые,Руки белые,Крылья крепкие!

Был враг отброшен,Но не сломлен.Был враг побит,Но не разбит.Но этоБыло предисловьемКо всей истории побед.Поди учти, какой ценою,Какой жестокой правотойДалась победа под МосквоюЗимою памятною той!В войне, казалось, нет просвета,Но СталинВолю диктовал.Матерый враг Страны Советов —Сам Черчилль, признаваясь в этом,Его приветствуя,Вставал.Когда война к Москве катила,Он к жизни вызвал имена,Которые потом твердилаВся потрясенная страна.Они легли священным грузомНа души молодых солдат:Входили НевскийИ КутузовС бойцами рядом в Сталинград.С жестокостью фашистов споря,Собою прикрывая тыл,НахимовБаренцево мореПод вой снарядов бороздил...Пусть нет его,В кого безмерноКогда-то верила страна.Безоговорочная верностьИ нынче Родине нужна.А это значит —Нужно веритьЗемле, рождающей зерно,Той правоте, что нам измеритьЛишь кровью воинов дано.Нам надо верить в нашу славу,В мечту гагаринских высот,В свою священную державу,Что знамя Ленина несет.

Уже зацветшие садыЛежали подбеленной тучей.Пел соловей над волжской кручей,Как говорят, на все лады.В полях отфыркивались кони.Но голос песниНарастал!Неторопливый и спокойный,Тот голос ровно рокотал.В ночную тишьПахнуло стужей,И на цветы мороз дохнул,И мрачно в слюдяные лужиХолодный месяц заглянул.Но, как ни странно,Не стихалиМелодии земных высот.А бабы все еще пахали,Тогда и ночь кормила год.Пахали женщины,Не слыша,Почти не слыша соловья.А только слышали,Как дышатВ сырых окопах сыновья.Не ширь полей перед собоюИм виделась,А те края,Где спят солдаты перед боем,Почти не слыша соловья.И кто-то вдруг сказал:— Красиво!Поет, как золото кует.А что, как он на всю Россию,На всю веснуОдин поет?А что, как больше нет другого?И не услышат сыновьяНу хоть какого, хоть какого,А лишь бы только соловья!.. —В тиши,Для фронта непривычной,Был и другой певец тех дней,И не какой-нибудь обычный,А самый курский соловей.И над речушкой безымянной,Как тот над Волгой,В этот часОн ждал зари своей туманнойИ пел, не открывая глаз.Он пел в рассвете дымно-ржавом,На рубежах передовых,Для всех сынов моей державы,Для мертвых пел и для живых.И песня, разрывая душу,Скупой слезой касалась глаз.Не мог он знать, что кто-то слушалЕго в ту ночьВ последний раз.А если б знал певец об этом,То все равно бы не молчал.Он пелИ первый луч рассветаНа кончике хвоста качал.В движении смешном и миломТаилось жизни торжество.Таким спокойствием и миромОт песни веяло его!И, вытирая с автоматовСедые капельки росы,Его заметили солдатыНа самом острие лозы.Его заметил и Василий.И, слушая его,С тоскойПодумал:«Что, как он такойТеперь один на всю Россию?..»И мысленно ушел солдатВ края, с которыми простился.Припомнил дом родной и сад,Где вечно соловей селился.А как он молодо свистел,Восторженно рассветы славя!А вдруг да он, летя сквозь пламя,Летя домой,Не долетел?..Не знал Василий,Что певцаВ тот самый часНад волжской дальюС такой же думою печальнойВстречают матерей сердца.

Лицом на запад веселееИдти...И он идет, солдат,Хоть смерть все так же не жалеет,Не милует, как говорят.С ней не поспоришь, не осилишь,Ей не заткнешь костлявый рот.Два года с ней прошел Василий,Глядишь, и далее пройдет.Глядишь, минует, как и прежде,Ее жестокая рука.И остается жить надеждой,Пока победа не близка.Насколь близка, никто не скажет,Еще сильна броня врага.Насколь близка она, покажетОрловско-Курская дуга...Война!Сожженные деревни,Землянок тощие дымки.По той земле, святой и древней,Идут советские полки.Уже солдатские шинелиНа спины скатками легли,И земляничины алелиНа взгорьях раненой земли.Солдаты жадно воду пили,Устав от знойного тепла.Дороги к фронту в пыль пылили.И техника ночами шла.С достоинствомОна катилаОт гор Уральских до ОрлаИ предъявлялаПраво тылаНа те же ратные дела.На запад!Путь один.На запад —Стволы надежных батарей.Походных кухонь щедрый запахСтановится еще острей.Солдаты опытнее стали:Два года все-таки война.Что ни солдат, глядишь — медали,Да что медали — ордена!И мой Василий не мальчишка,Не тот, кем был когда-то он.Недаром в орденскую книжкуНе первый орден занесен.Не то чтоб окружен почетом,А все ж немного знаменит.В противотанковом расчетеОн первым номером стоит.Он стал скупее на улыбкуИ равнодушней к похвале:Ведь на войнеНа редкость зыбкаТвоя прописка на земле.В стране,Где смерть царит угрюмо,Под посвист пуль над головойО ней нелепо даже думатьПо той причине роковой.Все может быть в страде той самой,Где сердце слышится твое.Где смерть стоит перед глазами,Где сам ты —Сеятель ее.Не верь абстрактным гуманистам,А мсти, пока в беде народ!Иди! Ты видишь: коммунистыДва шага сделали вперед.Иди за ними.Дело нашеПревыше всякой правоты.Плевать, что кто-то после скажет,Что был прямолинейным ты!Твоей посмертною улыбкойЖивые поглядят на тех,Кто был в тылах гуманно-гибкимСреди земных, мирских утех.Иди!И ты идешь упрямоИ веришь тем политрукам,Что перед смертью шепчут «мама»,Уже принадлежа векам,Уже принадлежа дорогам,По коимВ мирной тишинеЖивые к отчему порогуПридут с рассказом о войне.

Три дня подрядЗемля горела,Развернутая, как ладонь.Три дня гремела батарея,Три дня: «Огонь! Огонь! Огонь!»Теперь огонь не тот, что прежде!Победный отсвет торопя,Орловско-Курская,С надеждойГлядит эпоха на тебя.И на тебя, мой друг Василий,Глазами, стылыми от слез,Глядит Советская РоссияПод шум простреленных берез.За эти слезы, эти очи,За горе наших матерейСвятым пожаром третьей ночиРевут все виды батарей!То было мужество без меры.Слепое?Нет! Уже три дняВкушают «тигры» и «пантеры»Всю силу нашего огня.Земля горела.Было жарко.Уже не вызывая страх,Лежат снопами в пору жатвы,Темнея, трупы на буграх.Земля горела от металла.Так сколько ж ей еще гореть?!И земляника опадалаОт взрывов,Не успев дозреть.Хотя друзей легло без счета,Василий жив и невредим.Теперь остался он одинОт орудийного расчета.«Один! Один!» —Звучит как крик.И снова новая атака.Один!Уже дымят два танка,А третий режет напрямик.Гляди, Василий,Вот он, рядом!Да что с тобою, что, скажи?А он уходит долгим взглядомТуда, где плещет море ржи,Туда, где костерок дымит,Где, вся в малиновом закате,Родная Волга волны катитИ мать над Волгою стоит...А танк идет,Идет сквозь рвы.Ужасен гром его нестройный.И так некстатиШмель спокойноПолзет по стебельку травы!Был рядом танк,Когда ВасилийК прицелу медленно припалИ так же медленно упал,Неслышно крикнув: «За Россию!»Легко упал,Спугнув шмеля,Лицом на заревые травы,За нашу веру, нашу славу,Вдруг ощутив,Как вертитсяЗемля...И стало от зари светлоИ тихо-тихо как-то сразу.И земляничинаУ глазаАлела всем смертям назло!Она затмила мир собой.И третий танк, в огне пылавший,Молчал.И смертью храбрых павшийНе видел угасавший бой.Не видел,Как восход густел,Как шел рассвет, широк и светел,И как спокойноШмель сиделНа остывающем лафете.Лишь на мгновенье он воскрес.Увидел тусклыми глазами,Как травыВровень с небесамиШумели, что дремучий лес.А он тот лес не посадилИ никогда уж не посадит...И с неземной тоской во взглядеСолдатВ Бессмертье уходил.

На запад!В мир чужих закатов,Сплошным огнем врага слепя,Из боя в бон идут солдатыУже, Василий, без тебя.На них взирает вся планета,Геройством их изумлена.Спокойным отсветом рассветовИм вслед глядит моя страна.Им нужно до победы драться,Они идут — за валом вал.А ты лежишь в могиле братской,В тиши,Что ты отвоевал.И ты не слышишь, как усталоПлетутся беженцы домой,Землянки торопливо ставятНад остывающей золой.Не слышишь ты, как в школахСноваЛегко звучит родная речь.Напевен звук родного слова,Что ты в боях сумел сберечь.Все дальшеОт твоей могилыНа запад катится война.И журавли плывут уныло,Их провожает тишина.Они плывут над всей страною,Над Костромой и над Москвой.Они прощаются с войною,Чтоб снова встретиться с войной.Они плывут себе,Не зная,Что их не встретит тишина,Что и в ЕгиптеМировая,Да-да, та самая война...У журавлей такая доля:Пришла пора — и отлетай.Да вот, да вот они,Над полем!Уже задели неба край,Уже вошли в зарю.Все выше.Коснулись солнца!И пошлиУже спокойнее и тише —Туда, на дальний край земли.Они размеренно летелиНад ширью убранных полей.И в небо женщины глядели,Уже не видя журавлей.Уже над ВолгоюСветилаСкупая, тяжкая заря.И мать Василия грустилаИ все-то думала: не зря.И ей поверилось невольно,Среди осенней тишины,Что журавлиный треугольникПохож на весточкуС войны.А весть и вправду ожидала...И мать,Как сосенка в бору,Вдруг покачнуласьИ упала.И голова белее стала,Чем снег,Что выпал поутру...Третий плач материВот и пала на меня,Сиротинушку,Осень черная,Непроглядная.Не придет за нейЗима светлая,Ой да весна ясная,Солнце красное!Спит соколик мойВо сырой земле,Мной не убранный,Не увиденный,Не обмыта мнойКровь горячаяС тела белогоМоего сынка,Не закрыты мнойОчи карие,Очи ясныеОй да соколиные...Как на белый лист со гербомВзгляну,Так подкосятсяНоги старые,Так опустятсяРуки стылые,ЗатуманятсяГлаза слезные.Для чего теперьНужны руки мне,Если некогоПриласкать, обнять,Для чего глаза,Если незачемНа дорогу глядеть,Ожидаючи!..Как же писарюЖилось-думалось —Иль железноеСердце писаря?Как рука егоДа не дрогнулаТаковы словаВзять да вывести?..Для чего мне жить,Одной маяться?!Мне бы крылья теЖуравлиные,Полетела б яВ степи дальние,Где уснул сынокСном небуженым.Попросила б яЗемлю чернуюРасступиться бы,Раствориться бы,Рядом с ним легла бТише тихого,Вечный сон егоОй да не встревожила...

Война закончилась весною,Когда черемуха цвела.Победа нашаНад страноюСалютным отсветом прошла...Шли годы.Раны зарастали.О, эти мирные года!Из пепла города восстали,Взгляни, какие города!Аж к звездам поднялась Россия —Светлей и краше не найдешь.Мы молодость в труде растили —Взгляни, какая молодежь!А в край степной,Где спит Василий!Вовеки непробудным сном,Пришли березы и осиныНапомнить людям о былом.Пришли с волнующим напевом,Нелегкий путь преодолев,Как говорится, самосевом,Но сколь ужасен тот посев!Из волжского, иного ль краяСюда солдат вела война...И каждый,Сам того не зная,Принес с собою семена.Они до срока тяжелели,Отлеживаясь в рюкзаках,В карманах скатанных шинелей,В подсумках, в пыльных сапогах.И в кровь солдатскую ложилисьТе семена во дни войны.И вот теперьОни прижилисьВ земле, где спят ее сыны.Обычный лес. Обыкновенный.Стоит над кладбищем свинца.И в каждом дереве, наверно,Стучат солдатские сердца.Здесь не было лесов издревле,И вот пришли они с войной.И близлежащую деревнюУже давно зовут Лесной...Брожу июльскою порою,Как в пантеоне, в том лесуИ к сердцу моего герояЦветы обычные несу.Там часто женщину встречаю.Она идетЛицом к заре,Идет по пояс в иван-чае,В росе, как в чистом серебре,Она давно рассталась с Волгой,Давно приехала сюда.Надолго ли!Да что надолго?!Теперь уж, видно, навсегда.Не все равно ль?И здесь Россия,И здесь родной земли краса.Вот и сбылась задумка сына:Шумят в степном краю леса!Шумят!..И мать живет тревогойВсех матерей моей земли.Все бедыУ ее порогаСебе пристанище нашли.Я слышал, как она рыдалаПо Комарову,А позднейГорючим словом причиталаНад новым горем наших дней.Плач матери Василия по ГагаринуУж летал да ты высокоК солнцу красному,Ясен сокол,Ко поднебесью невидному.Кто быстрей тебя летал —О том не ведаю,Кто смелее был —О том не знаю, старая.А случилось,Что машина непослушнаяО сыру-то землюГромко стукнулась,Громко стукнулась —По всей земле аукнулось.Вот и нет твоей улыбочкиПриветливой,Вот и нет твоей головушки,Соловушка,Только есть во КремлеПлита со именем,Со твоим да именем,Громким, памятным.Только есть цветыДа слезы матушки,Слезы женушкиДа малых детушек —Неутешные слезы соленые.Да еще отцовские,Горемычные,Слезы горькие,Невидные,Сердце жгущие.А еще есть слезыДа друзей твоих,Твоих верных друзейДа товарищей...Все под солнышком бывает,Всяко деется,Даже верный другНа память не надеется,Не надеются на памятьЖены верные,Жены верныеДа самые примерные.А крепка-надежна памятьЛишь у трех у жен.Как то первая жена —Родна матушка.А другая жена —Матерь Родина.Уж как третья жена —Мать — сыра земля,У Кремлевской стены —Камни хладные...Уж они-тоС тобой не расстанутся,Уж у них-то тыНе забудешься!

Россия от росинки до звезды