Рабиндранат Тагор - Ты погляди без отчаянья… (стихотворения)
Кутирбаши[71]
У самой дороги Твой домик и сад.Мимо – крестьянки На рынок спешат.Смех из-за пыли Доносится чей-то.Аскета бесстрастного Спутница, флейта,В сиянии утр И во тьме вечеровЗвенит в дуновенье Скитальцев-ветров.
Все, что даровано Миру земному,Чудесно приближено К мирному дому.Ветвей колыхание, Шепот травыИ буря, шумящая В гуще листвы.Поутру близ домика Пчелы жужжатИ сети плетутся Под пенье цикад.
Один ты вернулся, — Настал уже вечер, —И ты осчастливлен Вечернею встречей.Красу, что у дома Смиренно цветет,Незримо лелеет Твой нежный уход.И знает ли кто, Что душевного благаЗдесь в лоно земли Изливается влага?
День каждый приносит Отрадное что-то,И дивно меняются Года щедроты.Ты – с сердцем прозрачным, Скромен и тих,Ты можешь спокойно Брать у других.Ты в горнее небо Взираешь светло,Тебя не обманут Добро или зло.
Не хочешь сердца Завоевывать властно,Но душу свою Отдаешь ежечасно.Прохожие в дом твой Охотно войдут:Познаний не ищут, Богатства не ждут.Но ясно, зачем, От сует отрешен,Садится прохожий С тобой на ашон[72].
У пру́да близ хижины В холе и негеДеревьев цветущих Пестреют побеги.Хозяин безмолвен, Безмолвны растенья,Проста красота Их немого цветенья.Побудь же мгновенье Безмолвным и ты, —Легко ты постигнешь Язык немоты.
Вы с домиком схожи: Приветливый кровНе знает ненужных И суетных слов.Над скромною кровлею — Дерева тала[73]Листва не густая Плясать не устала.А спереди – голый Участок земли,Лишь пальма уныло Маячит вдали.
Спокоен твой домик, Ему не под статьСпешащее время За пятки хватать.И сам он – прохожий, Чей призрачен след:Как будто и есть он, Как будто и нет…Уйдет он, исчезнет Без боли утрат —Так листья засохнут, Цветы облетят.
Чужды неприязни Дорога и дом.Дороге и дому Отрадно вдвоем.Я пленник почета, Но все ж по путиВ твой домик желал бы И я забрести.Желал бы… Да вихорь Меня завертелЗаботы, работы И всяческих дел.
Из книги «Завершение» («Поришеш»)
1932
Вопрос
Всевышний, веками ты слал нам своих апостоловС их предтечами.Они учили: «Милосердье вас создало.Прощайте. Терпите. Не поддавайтесь бессердечию».
Достойны удивления добра провозвестники.Но что делать с испорченностью нашею?Наше время истину спускает с лестницы,Справедливость гонит взашей.
Я видел: юноша, с горя впавший в помешательство,Бился головой о мостовую булыжную.Печальное обстоятельствоМолча наблюдала толпа неподвижная.
Вот вопрос тебе, Господи, прости меня:Святотатцев, богоненавистников,Растоптавших славу твоего имени,Ты простил бы, любил бы их, воистину?
Несмышленый ум
Незрелый ум.Как будто из окон,Из глаз дитяти робко смотрит он.О мыслей бессловесная игра!Схватить и бросить!Только детвораСпособна с воплем побежать, и сесть,И снова побежать.Зачем – бог весть.И снова это повторить раз сто,Хотя причины не было на то.Мир будет вкруг него сверкать, звучать,И слышать звуки он, и отвечатьОн будет им,Бессмысленный герой,Своею неразумною игрой.
О бессловесный ум,О ум немой,Водою душу медленно омой!То остро любопытен,То смущен,На целый мир он сразу обращен.Нет, не сейчас возник он!По водеОн прежде, первобытный, плыл в ладье.Он появился в утренней тишиВнутри Поэта – в озере души.Средь беспросветной бездны, одинок,Он вдруг возник – дрожащий огонек.Он появился в лепете без слов,Как птичий щебет,Как оленя зов.Среди цветов, ветвей, семян и мхов,Средь древних рощ, в мелодиях стихов.Он вдруг возник,Не зная ни аза,Поднявши к солнцу влажные глаза.
То он по-детски весел, то сердит;И собственных игрушек не щадитНи этих он, ни тех.Кто ж он такой?То слезы вдруг, то смех.
Бездумный и живой морской просторНапоминает мне дитяти взор,Что прямо в небо устремлен, без дум,Там недозревший, неразумный умТаится где-то в самой глубине,Под колыханием воды, на дне.Как стонет море! Снасти напрочь рвет!Само не знает, почему ревет.Нет повода, нет никаких причинНегодованью плачущих пучин,Оно вопит – во тьме и на свету —Простерши глупо руки в пустоту.
Ум неразумный! Хочет он найтиВ истории себя, он без путиБредет. Из комнаты на двор,Оттуда в поле, на простор,В дремучие леса.Он топает ногами, в небесаВосходит пыль. Он подымает войИ бьется о деревья головой.Увидев свет вдали, к нему бежит,Поймать желая, по полю кружит.И, как дитя, упав,Лежит средь трав,Мечты и явь в себе перемешав.
Старая книга
О ветхий том. Тебя хранят в дому моем. Конечно, не читая, Лишь почитая. От времени желты,Прикосновенья не хранят листы —Оно растаяло дымком печали… О, как давно тебя читали!
Блестели ясные глаза, Порою их туманила слеза, И нежность теплилась во взгляде. Раскинув на подушке пряди, Откинув сари с черною каймой, В полдневный знойЧитала женщина о горе, о разлуке. В браслетах звонких руки Листали шелестящие листы. А за окном в лазури высоты Лишь стая голубей мелькала, И в тишине квартала Разносчик уличный кричал. Сквозь сон ворчал Лежащий пес – косматый сторож дома, Его смирила дрема.
Но, возвестив, что кончился урок, Вдруг школьный слышался звонок В конце квартала.Так время о себе напоминало. Звонок звенел, И, вспомнив, что немало дел По дому,Вздыхала женщина, гнала истомуИ второпях, уже полна забот, Захлопывала переплет.
Из рук одних в другие рукиПереходила повесть о разлуке, Из дома в домТвоя бродила слава, старый том.
Но эти дни ушли в преданье, Порвалась сеть очарованья. Ты позабыт.В каком дому и кто тебя хранит?Читатель новый в кресле восседает, Он вряд ли угадает,Какой дышали силой волшебства Твои слова.
Трамвай за окнами прогрохотал…Теперь наш переулок шире стал. Где тот разносчик старый?Нет нынче спроса на его товары, И хриплый крикРастаял вдалеке. Прошли, как миг, Десятки лет. Все миновало.Но вновь звенит звонок в конце квартала.
Удивление
Я проснулся. За окном мрак ночной исчез.Мир раскрылся, как цветок. Чудо из чудес.Поражен я! Сколько звезд и материковНе оставило следа. Сколько лет, вековПролетело. Где герой, наводивший страх?Только тень его живет в сказках и стихах,Сам истлел давным-давно… Не сочтешь племен,Возводивших на костях стройный лес колонн,Возникали города. Где они? Зола,В смерче гибельном времен мне на лоб леглаМетка – солнца ранний луч, светлый знак небес.Я проснулся. Вот оно – чудо из чудес.
Пред собранием светил встал я в полный рост,Гималаи предо мной, семь небесных звезд —Семь великих мудрецов. Вот и океан,Там, где Рудра – грозный бог, от веселья пьян,Пляшет шумно в брызгах волн… Вот и древний ствол.Я столетий письмена на коре прочел.Столько рухнуло при нем тронов, что не счесть.Как-то этот исполин разрешил мне сестьПод своей густой листвой… И безмолвный звонДонесло к моим ушам колесо времен.
Друзья
Семь лет мне было. Робкий мальчуган. Я сам с собою часто вел беседы И, сидя на полу, К окну решетчатому припадал, Глядел на мир, И время протекало. Порою вдалеке Звенел какой-то колокольчик, И доносился крик возницы. К пруду спускались гуси, гогоча.У маслобойни заливалась флейта. А в доме на углу Вдруг начинал горланить попугай. В ту пору были мне друзьями Смоковница и яблоня, две пальмы И деревце батавского лимона. Их ветви пребывали в небесах, А я в своей душе. Весь день Они своею тенью забавлялись, Вели игру, И я к ней был причастен.
Они моими сверстниками были. Детьми. Ашарх дождливый наступал. Они Все дни шумели, Кто знает – почему. Они, как я, По-детски лепетали, И я им вторил.
Но годы шли. Мне стало двадцать пять. Разлуки тень легла на вечера. И у того же самого окна Сидел я одиноко. Смоковница дрожащею листвой Нашептывала мне мечты И утешала.В сиянье солнечном кокосовые пальмы Негромко подпевали Моей печальной песне. А пряный дух цветущего лимона Однажды ночьюВ мою бессонницу принес издалекаЛюбимые глаза в слезах, слова укора. Друзья мои, деревья —Ровесники любви и юности моей.
И много долгих лет минуло. И снова я один. Друзья былые Давно за полог вечности ушли.
Я снова у окна. Гляжу на небоИ вижу те же самые деревья.Как древние подвижники, ониСтоят недвижно и день и ночь нашептывают мне Древнейшие слова Дрожащею листвой. И, как в любом начале, В любом конце,Покой бескрайний в них оцепенел.И заклинанье этого покояОни мне шепчут, шепчут беспрестанно.
Страх
