Лариса Рубальская - Случайный роман (сборник)

Обломанная ветка

Где-то в сердце моем натянуласьИ забилась в тревоге струна.Снова память как будто очнуласьПосле долгого тяжкого сна.

Я звоню в твой неведомый вечерИз далекого серого дня,Упрекнуть мне тебя будет не в чем,Если ты не узнаешь меня.

Я знаю – все проходит,И эта боль пройдет,Тревожить память, может, и не стоит.Обломанная ветка весной не расцвететИ к осени не станет золотою.

Вздрогнул в трубке твой голос и замер,Я дыханье ловлю в тишине.Сколько дней этот номер был занят,Сколько раз отвечал он не мне.

Больше так продолжаться не может,Ни на что не надеясь, рискнуИ из осени серой, продрогшейПозвоню в голубую весну.

Ночная фиалка

Хочу забыть и не могуТот миг сгорающего лета,Где на фиалковом лугуВдруг о любви сказала мне ты.

И был в глазах твоих испуг,Качнулось небо с облаками.И знал фиалок полный лугО том, что было между нами.

Ночная фиалка, ночная фиалка,Вся жизнь – череда расставаний и встреч.Ночная фиалка, ночная фиалка,Тебя я сорвал, но не смог уберечь.

Смотрю ночами грустный сонО фиолетовых фиалках.Уже не сможет сбыться он,И просыпаться утром жалко.

Хочу забыть и не могу,Как ты меня в ту ночь любила.Я от себя бегу, бегу,Но убежать не хватит силы.

Огонь

За крышей месяц притаился, словно вор,Хотел подслушать наш полночный разговор.А мы с тобой не говорили ни о чем,Мы целовались и дышали горячо.

И, нарушая траекторию слегка,Плыла твоя неосторожная рука,И замирала вдруг, сводя меня с ума,Качая месяц, и деревья, и дома.

И жар огняСжигал меня,Ведь на земле никто любовь не отменял!

Ты, как оркестром, дирижировала мной,А я заложником был музыки ночной,А эта ночь накалом в тысячу свечейПеречеркнула прежних тысячу ночей.

Разведчик-месяц не разведал наш секретИ закатился тихо в медленный рассвет,А то, что было между мною и тобой,В обычной жизни называется судьбой.

Отпускаю

Осень лето догнала,Все длиннее вечер темный.Как счастливой я была,Я уже почти не помню.

Как недавно и давноОт тебя помчались стрелки.И все чаще дождь в окноБарабанит дробью мелкой.

И отпускает не спешаМоя остывшая душаТебя на волю, на волю, на волю.И по ночам тебя не ждать,И без тебя теперь дышатьПочти не больно, не больно, не больно.

Я забыла голос твойИ глаза твои забыла.И мне кажется порой,Никогда я не любила.

Только мокрый воробейЗа окном замерз, бедняга,И не сделать мне к тебеЭти главные полшага.

Фото

А живу я одна, навсегда замерев от испуга,Это после того, как я с бывшим своим развелась.А недавно пришла ко мне Нинка – из детства подруга,Пропадала сто лет, вдруг, откуда не знаю, взялась.

Рассказала мне Нинка, что стал изменять Анатолий,И однажды решила она отомстить мужику —Изменить, как и он, и навек излечиться от боли,И прогнать из души надоевшую злую тоску.

Ну а лет молодых нам осталось совсем уж немножко,Поезд жизни уходит, качнулся последний вагон,Только Нинка успела с разбегу вскочить на подножкуИ влетела в купе, ну а там ждал, естественно, он.

Вот о нем мне подруга часа полтора трындычала —И какой из себя, и в постели бывает каков.Ну а я все сидела и только, как дура, молчала,Потому что забыла, как выглядит эта любовь.

Дальше – больше. Подробности, родинки, плечи,И другое, такое, о чем говорить ни к чему.Что случилось, не знаю, но вдруг мне дышать сталонечем,Я на Нинку смотрю, а лицо ее будто в дыму.

Зря ты, Нинка, пришла, и в душе началось все сначала,Когда я поняла, что ты мне говоришь про него.Зимовала одна, в одиночестве лето встречала,Начала забывать и взамен не ждала ничего.

Эти родинки я, как и ты, столько раз целовала,Столько раз засыпала, как ты, я на этом горячем плече.Испытаешь ты, Нинка, все то, что и я испытала,Так что слезы готовь для бессонных горючих ночей.

Было жалко, что нет у меня ни сыночка, ни дочки,Хоть рубашка осталась бы, с запахом тела его.Наша жизнь расставляет порой неожиданно точки,Где поставить, решает сама, не спросив никого.

Мне остались на память засохшие в вазе фиалки,И Сережкино фото – на море, по пояс в волне.Я не злилась на мужа, но было до ужаса жалко,Что ушел он к другой и забыл навсегда обо мне.

Он был первым моим и последним моим былмужчиной,Самым нежным на свете и самым надежным он был.А когда при разводе спросили Сережу причину,Он сказал – нет причины, я просто ее разлюбил.

Нинка взгляд мой заметила. – Что ты? – спросилатревожно.И сказала подруге я вдруг, ни с того ни с сего: —Слушай, Нинка, скажи, а зовут твоего не Сережа?Нинка сдвинула брови: – Серега. Ты знаешь его?

Я остывшего чая глотнула, вздохнула поглубжеИ сказала: – Да что ты, да нет, просто я телепат. —И ни слова о бывшем, предавшем и бросившем муже,О котором я столько ночей прорыдала подряд.

А счастливая Нинка достала из сумочки фото,Я сказала себе: успокойся, замри, не дрожи.А с портрета смотрел на меня незнакомый мне кто-то,И пропела подруга: – Вот он, симпатичный, скажи?..

Ночь пробили часы, и в метро заспешила подруга,А потом позвонила сказать, что уже добралась.А живу я одна, навсегда замерев от испуга,Это после того, как я с бывшим своим развелась.

Богач

Наша жизнь – сплетенье крахов и удач.Как-то раз все деньги проиграл богач.Все богатство мигом по ветру пустил.И своей любимой он сказал: – Прости!

Она ему сказала: – Милый мой, не плачь!Пока любовь жива, ты все равно богач.Ты все равно богач, и, сколько ни живи,Нет ничего сильней моей к тебе любви.

От ее улыбки и от этих словВдруг запели скрипки песню про любовь.Что не в деньгах счастье, понял он тогдаИ таким счастливым не был никогда.

Она ему сказала: – Милый мой, не плачь!Пока любовь жива, ты все равно богач.Ты все равно богач, и, сколько ни живи,Нет ничего сильней моей к тебе любви.

Но на этом месте кончилось кино.Он с любимой вместе едет в казино.И сказала мило девушка ему:– Деньги – это сила, риск нам ни к чему.

Она ему сказала: – Ты их зря не трать,Пока любовь жива, ну а без них – как знать?Ну а без них как знать, ведь, сколько ни живи,Когда мешали деньги дружбе и любви?!

Иду по лезвию ножа

А ты живешь на верхних этажах,У неба на краю.А я иду по лезвию ножа,Иду в судьбу твою.

А мне стоп-кран бы вовремя нажать,Но я не знаю как.И я иду по лезвию ножа,Счастливый, как дурак.

А ты прольешь горючую слезуИ скажешь, что ждала.Прости меня, что я живу внизу,Сложились так дела.

Не будь со мной колючее ежа,Не будь змеи хитрей.Ведь я пришел по лезвию ножа,Впусти меня скорей.

И пусть нам хором ангелы поют,И черти пляшут пусть.А ты живешь у неба на краю,И я там поселюсь.

А мой подвал недорого сдадимС ключом от гаража,Плевать на все, что было позади,До лезвия ножа.

Амур-шалун согнет дугою лук,Стрелой своей дразня.А ты сомкнешь кольцо горячих рукНа шее у меня.

Открой окно в предутренний туман,Спугни веселых птиц.А жизнь сама напишет наш романИз нескольких страниц.

Где ты живешь на верхних этажах,У неба на краю,Где я иду по лезвию ножа,Иду в судьбу твою.

Ты надо мною госпожа,А я твой верный паж.Иду по лезвию ножаНа верхний твой этаж.

Я забыть тебя, наверно, не смогу

Мне казалось, я смогу тебя забыть,Без тебя к другому берегу приплыть,Но никто не ждал меня на берегу,Я забыть тебя, наверно, не смогу.

Снег засыплет облетевшую листву,Без тебя я эту зиму проживу.Я пишу холодной веткой на снегу,Я забыть тебя, наверно, не смогу.

Говорят, что время лечит, ну и пусть,Может быть, сама я времени боюсь.Может быть, сама от времени бегу,Я забыть тебя, наверно, не смогу,Может быть, я перед временем в долгу,Я забыть тебя, наверно, не смогу.

Вечерами мне звонят твои друзья,Что ответить им, порой не знаю я.Я им правды не скажу и не солгу,Я забыть тебя, наверно, не смогу.

Но все дальше от тебя уводит путь.Может, встретимся с тобою где-нибудь,О глаза твои я сердце обожгу,Я забыть тебя, наверно, не смогу.

В полуденном саду