Константин Бальмонт - Полное собрание стихотворений
Чары месяца
медленные строки
1
Между скал, под властью мглы,Спят усталые орлы.Ветер в пропасти уснул,С Моря слышен смутный гул.
Там, над бледною водой,Глянул Месяц молодой,Волны темные воззвал,В Море вспыхнул мертвый вал.
В Море вспыхнул светлый мост,Ярко дышат брызги звезд.Месяц ночь освободил,Месяц Море победил.
2
Свод небес похолодел,Месяц миром овладел,Жадным светом с высотыТронул горные хребты.
Все безмолвно захватил,Вызвал духов из могил.В серых башнях, вдоль стены,Встали тени старины.
Встали тени и глядят,Странен их недвижный взгляд,Странно небо над водой,Властен Месяц молодой.
3
Возле башни, у стены,Где чуть слышен шум волны,Отделился в полумглеБелый призрак Джамиле.
Призрак царственный княжныВспомнил счастье, вспомнил сны,Все, что было так светло,Что ушло – ушло – ушло.
Тот же воздух был тогда,Та же бледная вода,Там, высоко над водой,Тот же Месяц молодой.
4
Все слилось тогда в одноЛучезарное звено.Как-то странно, как-то вдруг,Все замкнулось в яркий круг.
Над прозрачной мглой землиНебеса произнесли,Изменялся едва,Незабвенные слова.
Море пело о любви,Говоря, «Живи! живи!»Но, хоть вспыхнул в сердце свет,Отвечало сердце: «Нет!»
5
Возле башни, в полумгле,Плачет призрак Джамиле.Смотрят тени вдоль стены,Светит Месяц с вышины.
Все сильней идет прибойОт равнины голубой,От долины быстрых вод,Вечно мчащихся вперед.
Волны яркие плывут,Волны к счастию зовут,Вспыхнет легкая вода,Вспыхнув, гаснет навсегда.
6
И еще, еще идут,И одни других не ждут.Каждой дан один лишь миг,С каждой есть волна – двойник.
Можно только раз любить,Только раз блаженным быть,Впить в себя восторг и свет, —Только раз, а больше – нет.
Камень падает на дно,Дважды жить нам не дано.Кто ж придет к тебе во мгле,Белый призрак Джамиле?
7
Вот уж с яркою звездойГаснет Месяц молодой.Меркнет жадный свет его,Исчезает колдовство.
Скучным утром дышит даль,Старой башне ночи жаль,Камни серые глядят,Неподвижен мертвый взгляд.
Ветер в пропасти встает,Песню скучную поет.Между скал, под влагой мглы,Просыпаются орлы.
«Можно жить с закрытыми глазами...»
Можно жить с закрытыми глазами,Не желая в мире ничего,И навек проститься с небесами,И понять, что все кругом мертво.
Можно жить, безмолвно холодея,Не считая гаснущих минут,Как живет осенний лес, редея,Как мечты поблекшие живут.
Можно все заветное покинуть,Можно все бесследно разлюбить.Но нельзя к минувшему остынуть,Но нельзя о прошлом позабыть!
Совесть
Я говорю: «Слепцы! Что нужно им от Неба?»
БодлерСумрачные области
Сумрачные области совести моей,Чем же вы осветитесь на исходе дней, —Сумраки отчаянья, дыма, и страстей?
Вы растете медленно, но как глыбы туч,Ваш провал безмолвия страшен и могуч,Вы грозите скрытою гибельностью круч.
После детства ровного с прелестью лугов,После отыскания новых берегов,Наши мысли гонят нас, гонят, как врагов.
Ни минуты отдыха, жизнь к себе зовет,Дышит глянцевитостью наш водоворот,Ни минуты отдыха, дальше, все вперед.
Чуть мечтой измеряешь дальние края,Вот уже испорчена молодость твоя,Стынет впечатлительность к сказкам бытия.
И душой холодною, полной пустоты,В жажде новых пряностей, новой остроты,Тянешься, дотянешься до своей черты.
До черты губительной в бездне голубой,Где ты вдруг очутишься – с призраком – с собой,Искаженный жадностью, грубый, и слепой.
И среди отчаянья, дыма, и теней.Чем же ты осветишься на исходе дней?Горе! Как ты встретишься с совестью своей?
Под ярмом
Как под ярмом быки влекут тяжелый воз,И оставляют след продольностью колес,Так наши помыслы, намеренья, деяньяЗа нами тянутся, готовя горечь слез,И боль, и ужасы, и пламя покаянья, —Они накопятся, и, рухнув, как утес,Глухими гулами ворвутся к нам в сознанье,Как крик раскаянья, как вопль воспоминанья.
Лесной пожар
Стараясь выбирать тенистые места,Я ехал по лесу, и эта красотаДеревьев, дремлющих в полуденном покое,Как бы недвижимо купающихся в зное,Меня баюкала, и в душу мне проникДремотных помыслов мерцающий родник.Я вспомнил молодость... Обычные мгновеньяНадежд, наивности, влюбленности, забвенья,Что светит пламенем воздушно-голубым,И превращается внезапно в черный дым.
Зачем так памятно, немою пеленою,Виденья юности, вы встали предо мною?Уйдите. Мне нельзя вернуться к чистоте,И я уже не тот, и вы уже не те.Вы только призраки, вы горькие упреки,Терзанья совести, просроченные сроки.А я двойник себя, я всадник на коне,Бесцельно едущий – куда? Кто скажет мне!Все помню... Старый сад... Цветы... Чуть дышатветки...
Там счастье плакало в заброшенной беседке,Там кто-то был с лицом, в котором боли нет,С лицом моим – увы – моим в шестнадцать лет.Неподражаемо-стыдливые свиданья,Любви несознанной огонь и трепетанья,Слова, поющие в душе лишь в те года,«Люблю», «Я твой», «Твоя», «Мой милый», «Навсегда».Как сладко вместе быть! Как страшно сесть с нейрядом!Как можно выразить всю душу быстрым взглядом!О, сказкой ставшая, поблекнувшая быль!О, крылья бабочки, с которых стерлась пыль!
Темней ложится тень, сокрыт густым навесомРодной мой старый сад, смененный диким лесом.Невинный шепот снов, ты сердцем позабыт,Я слышу грубый звук, я слышу стук копыт.То голос города, то гул глухих страданий,Рожденных сумраком немых и тяжких зданий.
То голос призраков, замученных тобой,Кошмар, исполненный уродливой борьбой,Живое кладбище блуждающих скелетовС гнилым роскошеством заученных ответов,Очаг, в чью пасть идут хлеба с кровавыхнив,Где слабым места нет, где силен тот, ктолжив.Но там есть счастие – уйти бесповоротно,Душой своей души, к тому, что мимолетно,Что светит радостью иного бытия,Мечтать, искать, и ждать, – как сделал это я.Мне грезились миры, рожденные мечтою,Я землю осенял своею красотою,Я всех любил, на все склонял свой чуткийвзор,Но мрак уж двинулся, и шел ко мне, каквор.
Мне стыдно плоскости печальных приключений,Вселенной жаждал я, а мой вампирный генийБыл просто женщиной, познавшей лишь одно,Красивой женщиной, привыкшей пить вино.Она так медленно раскидывала сети,Мы веселились с ней, мы были с ней как дети,Пронизан солнцем был ласкающий туман,И я на шее вдруг почувствовал аркан.И пьянство дикое, чумной порок России,С непобедимостью властительной стихии,Меня низринуло с лазурной высотыВ провалы низости, тоски, и нищеты.
Иди, иди, мой конь. Страшат воспоминанья.Хочу забыть себя, убить самосознанье.Что пользы вспоминать теперь, перед концом,Что я случайно был и мужем, и отцом,Что хоронил детей, что иногда, случайно...О, нет, молчи, молчи! Пусть лучше эта тайнаУмрет в тебе самом, как умерло давно,Что было так светло Судьбой тебе дано.Но где я? Что со мной? Вокруг меня завесаНепроницаемо-запутанного леса,Повсюду – острые и цепкие концыВетвей, изогнутых и сжатых, как щипцы,Они назойливо царапают и ранят,Дорогу застят мне, глаза мои туманят,Встают преградою смутившемуся дню,Ложатся под ноги взыгравшему коню.Я вижу чудища за ветхими стволами,Они следят за мной, мигают мне глазами,С кривой улыбкою. – Последний луч исчез.Враждебным ропотом и смехом полон лес.Вершины шорохом окутались растущим,Как бы предчувствием пред сумрачным грядущим.И тучи зыбкие, на небе голубом,С змеистой молнией рождают гул и гром.Удар, еще удар, и вот вблизи налево,Исполнен ярости и мстительного гнева,Взметнулся огненный пылающий язык.В сухом валежнике как будто чей-то крик,Глухой и сдавленный, раздался на мгновенье,И замер. И кругом, везде – огонь, шипенье,Деревьев-факелов кипящий дымный ад,И бури бешеной раскатистый набат.Порвавши повода, средь чадного тумана,Как бы охваченный прибоем Океана,Мой конь несет меня, и странно-жутко мнеНа этом взмыленном испуганном коне.Лесной пожар гудит. Я понял предвещанье,Перед душой моей вы встали на прощанье,О, тени прошлого! – Простите же меня,На страшном рубеже, средь дыма и огня!
Рассвет
