Александр Полежаев - Стихотворения и поэмы

29. К друзьям

Игра военных суматох,Добыча яростной простуды,В дыму лучинных облаков,Среди горшков, бабья, посуды,Полуразлегшись на доскеИль на скамье, как вам угодно,В избе негодной и холодной,В смертельной скуке и тоскеПишу к вам, ветреные други!Пишу — и больше ничего,И от поэта своегоПрошу не ждать другой услуги.Я весь — расстройство!.. Я дышу,Я мыслю, чувствую, пишу,Расстройством полный; лишь расстройствоВ моем рассудке и уме…В моем посланье и письмеНайдете вы лишь беспокойство!……………………………………………………………………………………………………И этот приступ неприродныйВас удивит, наверно, вдруг.Но, не трактуя слишком строго,Взглянув в себя самих немного,Мое безумство не виня,Вы не осудите меня.Я тот, чем был, чем есть, чем будуНе пременюсь, не пременим…Но ах! Когда и где забуду,Что роком злобным я гоним?Гоним, убит, хотя отрадаИдет одним со мной путемИ в небе пасмурном наградаМне светит радужным лучом.«Я пережил мои желанья!» —Я должен с Пушкиным сказать,«Минувших дней очарованья»Я должен вечно вспоминать.Часы последних сатурналий,Пиров, забав и вакханалийКогда, когда в красе своейИзменят памяти моей?Я очень глуп, как вам угодно,Но разных прелестей МосквыЯ истребить из головыНе в силах… Это превосходно!Я вечно помнить буду рад:«Люблю я бешеную младость,И тесноту, и блеск, и радость,И дам обдуманный наряд».Моя душа полна мечтаний,Живу прошедшей суетой,И ряд несчастий и страданийЯ заменять люблю игройНадежды ложной и пустой.Она мне льстит, как льстит игрушкаРебенку в праздник годовой,Или как льстит бостон и мушкаДевице дряхлой и седой —Хоть иногда в тоске бессоннойЕй снится образ жениха,—Или как запах благовонныйЛьстит вялым чувствам старика.Вот всё, что гадкими стихамиПоэт успел вам написать,И за небрежными строкамиБлестит безмолвия печать…В моей избе готовят ужин,Несут огромный чан ухи,—Стол ямщикам голодным нужен,—Прощайте, други и стихи!Когда же есть у вас заботаУзнать, когда и где охотаВо мне припала до пера,—В деревне Лысая гора.

30. Казак

Под Черные горы на злого врагаОтец снаряжает в поход казака.Убранный заботой седого бойцаУж трам абазинский стоит у крыльца.Жена молодая с поникшей главойПриносит супругу доспех боевой,И он принимает от белой рукиКинжал Базалая, булат АтагиИ труд Царяграда — ружье и пистоль.[47]На скатерти белой прощальная соль,И хлеб, и вино, и Никола святой…Родителю в ноги… жене молодой —С таинственной бурей таинственный взор,И брови на шашку — вине приговор,Последнего слова и ласки огонь!..И скрылся из виду и всадник и конь!              Счастливый казак!От вражеских стрел, от меча и огняНикола хранит казака и коня.Враги заплатили кровавую дань,И смолкла на время свирепая брань.И вот полунощною тихой поройОн крадется к дому глухою тропой,Он милым готовит внезапный привет,В душе его мрачного предчувствия нет.Он прямо в светлицу к жене молодой,И кто же там с нею?.. Казак холостой!Взирает обманутый муж на женуИ слышит в руке и душе сатану:«Губи лицемерку — она неверна!»Но вскоре рассудком изгнан сатана…Казак изнуренные силы собралИ, крест сотворивши, Николе сказал:«Никола, Никола, ты спас от войны,Почто же не спас от неверной жены?»              Несчастный казак!

31. Ночь на Кубани

Весенний вечер на равниныКавказа знойного слетел;Туман медлительный оделГор дальних синие вершины.Как море розовой воды,Заря слилась на небе чистомС мерцаньем солнца золотистым,И гаснет всё; и с высотыНеобозримого эфира,Толпой видений окружен,На крыльях легкого зефираСпустился друг природы — сон…

Его влиянию покорный,Забот и воли мирный сын,Покой вкушает благотворныйТрудолюбивый селянин.Богатый духом безмятежным,Он спит в кругу своей семьиПод кровом верным и надежнымДавно испытанной любвиИ счастлив в незавидной доле!Его всегда лелеют сны:Он видит вечно луг и поле,И поцелуй своей жены.И он — заране утомленныйСлепой фортуны сибарит —И он от бедного сокрытНа ложе неги утонченной!Напрасно голос гробовойСтраданья тяжкого взывает:Он никогда не возмущаетЕго души полуживой!И пусть таит глухая совестьСвою докучливую повесть:Ее ужасно прочитатьВо глубине души убитой!Ужасно небо призыватьДеснице, кровию облитой!..

Едва заметною грядой —Громад воздушных ряд зыбучий —Плывут во тьме седые тучи,И месяц бледный, молодой,Закрытый их печальной тканью,Прорезал дальний горизонтИ над гремучею КубаньюГлядится в новый Геллеспонт…Бывало, бодрый и безмолвный,Казак на пагубные волныВперяет взор сторожевой:Нередко их знакомый ропотТаил коней татарских топотПеред тревогой боевой;Тогда винтовки смертоноснойНежданный выстрел вылетал —И хищник смертию поноснойНа бреге русском погибал.Или толпой ожесточеннойВрывались злобные врагиВ шатры Защиты изумленной —И обагряли глубь рекиГорячей кровью казаки.Но миновало время брани,Смирился дерзостный джигит,И редко, редко на КубаниСвинец убийственный свистит.Молчаньем мрачным и печальнымОкрестность битв обложена,И будто миром погребальнымУбита бранная страна…

Всё дышит негою прохладной,Всё спит… Но что же сон отрадныйВ тиши таинственных ночейНе посетит моих очей?Зачем зову его напрасно?Иль в самом деле так ужасноУтратить вольность и покой?

Ужель они невозвратимы,Кумиры юности моей,И никогда не укротимыПорывы сильные страстей?…………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………

Ах, кто мечте высокой верил,Кто почитал коварный светИ на заре весенних летЕго ничтожество измерил;Кто погубил подобно мнеСвои надежды и желанья;Пред кем разрушились вполнеГрядущей жизни упованья;Кто сир и чужд перед людьми,Кому дадут из сожаленьяИль ненавистного презреньяКогда-нибудь клочок земли —Один лишь тот меня оценит,Моей тоски не обвинив,Душевным чувствам не изменитИ скажет: «Так, ты несчастлив!»Как брат к потерянному брату,С улыбкой нежной подойдет,Слезу страдальную прольетИ разделит мою утрату!..……………………………………………Лишь он один постигнуть может,Лишь он один поймет того,Чье сердце червь могильный гложет!Как пальма в зеркале ручья,Как тень налетная в лазури,В нем отразится после буриДуша унылая моя!..Я буду — он, он будет — я,В одном из нас сольются оба,И пусть тогда вражда и злоба,И меч, и заступ гробовойГремят над нашей головой!..……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………Но где же он, воображеньеОчаровавший идеал,—Мое прелестное виденьеСреди пустых, туманных скал?Подобно грозным исполинам,Они чернеют по равнинамВ своей бесстрастной красоте;Лишь иногда на высотеИли в развалинах кремнистыхМелькает пара глаз огнистых,Кабан свирепый пробежитИли орлов голодных стая,С пустынных мест перелетая,На время сон их возмутит.А я на камне одиноком,Рушитель общей тишины,Сижу в забвении глубоком,Как дух подземной стороны,И пронесутся дни и годыСвоей обычной чередой,Но мне покоя и свободыНе возвратят они с собой!

32. Водопад