Роберт Бернс - Стихотворения Поэмы Шотландские баллады
Нэ́нси
Муженек, не спорь со мной,Не сердись напрасно,Стала я твоей женой —Не рабой безгласной!
— Признаю права твои,Нэ́нси, Нэнси,Ну, а кто ж глава семьи,Дорогая Нэнси?
— Если ты, мой властелин,Подыму восстанье.Будешь властвовать один,—С тем и до свиданья!
— Жаль расстаться мне с тобой,Нэнси, Нэнси,Но смирюсь я пред судьбой,Дорогая Нэнси!
— Погоди, дождешься дня:Лягу я в могилу.Но, оставшись без меня,Что ты скажешь, милый?
— Небо в помощь призову,Нэнси, Нэнси,И авось. Переживу,Дорогая Нэнси.
— Но и мертвая не дамЯ тебе покоя.Страшный призрак по ночамБудет пред тобою!
— Я жену себе найдуВроде Нэнси, Нэнси —И все призраки в адуЗатрепещут, Нэнси!
Смерть и доктор Горнбук
[26]
Иные книги лгут нам сплошь.А есть неписаная ложь.Ты и священников найдешь,Что правду божью,Впадая от восторга в дрожь,Мешают с ложью.
Но в том, о чем я речь веду,От правды я не отойду,Как в том, что черт живет в адуИль в недрах Дублина.(Ах, много — людям на беду —Им душ загублено!)
Хлебнул я браги вечерком,Но не был пьян, а под хмельком.Я обходил, бредя пешком,Бугры, канавыИ знал, что куст манит кивком,А не лукавый.
Холмистый Кáмнок я узнал,Едва лишь месяц заблистал.Его рога считать я стал,Шагая шире.Сначала три я насчитал,Потом — четыре…
Вослед за верным посошкомПо склону я трусил шажком —Мне путь был издавна знакомК запруде Вилли.Но вдруг, сорвавшись, я бегомБежал полмили.
Тут нечто предо мной предсталоС косою острою, чье жалоС плеча костлявого свисалоИ с острогóй,Что сталью под луной сверкала,В руке другой.
С косую сажень вышиноюОно стояло предо мною,Без брюха, страшное, худое,Горбом спина,А что за ноги! Тоньше вдвоеВеретена.
Спросил я: — Друг! Узнать нельзя ли,Должно быть, вы сегодня жали?А мы ведь только сеять стали.Я с вами радВернуться в дом, где выпивалиМы час назад!
— Я Смерть! — чудовище сказало,—Но ты пока не бойся, малый!..— Я не боюсь, хоть ты, пожалуй,Меня убьешь.Но я прошу: взгляни сначалаНа этот нож!
Смерть отвечала мне: — Сынок,Ты спрячь подальше свой клинок.Подумай сам, какой в нем прок.Его ударыСтрашны не больше, чем плевок,Для Смерти старой!
— Что ж, уговор — так уговор! —Сказал я. — Бросим этот спор.Присядь со мной на косогор —Ведь ты устала —И расскажи, что с давних порПеревидала.
— О да! — сказала Смерть, садясь,—Почти что вечность пронесласьС тех пор, как жать я приняласьПо воле божьей.Всем в мире надо жить, трудясь.И Смерти — тоже.
Но у меня не жизнь, а мука.Ты слышал имя Горнбука?Уж так хитра его наука,Что стар и млад —От деда дряхлого до внука —Меня стыдят.
Бывало, под косою длинной,Подобно травам луговины,Народ, не знавший медицины,Ложится сплошь…Теперь меня с косой стариннойНе ставят в грош!
Вчера я жертву поразилаСвоим копьем — с такою силой,Что семерых бы уложила,Пронзив, как гвоздь,Но острие лишь притупила,Задев о кость.
Что это, думаю, за штука?А это — дело Горнбука!Тут помогла его наукаИли искусство:Копье в ребро вошло без стука —Как бы в капусту.
Больной остался бы калекой,Не помоги ему аптекойИли ланцетом лысый лекарь —Ваш Горнбук.Не раз он вырвал человекаИз цепких рук.
Он изгонял из тех заразу,Кого и не видал ни разу,Натужься по его приказу,Заклей пакет,А он понюхает и сразуПришлет ответ.
Есть у него, как в магазине,Все то, что нужно медицине:Набор ножей, spiritus vini[27]Касторка, йод.Он все лекарства по-латыниВам назовет.
Есть sal marinum — соль морская,—Все кальции, какие знаю…А разных трав любого краяНе перечесть.И aqua (иль вода простая)Там тоже есть.
Есть и опилки, срезы, крошкиКлешни клеща, блошиной ножкиИ усиков какой-то мошки,Яд комара,Настой желез сороконожкиEt cetera… [28]
Тут я воскликнул: — Бедный Джон!Какой доход теряет он!Коль вправду будет побежденЛюбой недуг,Кладбищенский зеленый склонИзрежет плуг.
Смерть засмеялась: — Нет, не плугИзрежет этот мирный луг,Которым твой владеет друг,А сто лопатВсе ваши кладбища вокругИзбороздят.
Где одного так любо-милоВ постели жизни я лишила,Пустила кровь иль придушилаБез долгих мук,—Там двадцать душ загнал в могилуВаш Горнбук.
Наш местный ткач — хороший малый —Свою жену, что бредить стала,Когда немножко захворала,Отвез к врачу,И больше слова не сказалаОна ткачу…
У парня заболел отец —Богатый лэрд, и молодецПослал отборных двух овецВрачу за средство,Что принесет отцу конец,Ему — наследство.
Должно быть, от ночной простудыОдной девчонке стало худо.Врач сотворил над нею чудо:Его советТуда послал ее, откудаВозврата нет!
Таков у лекаря обычай.За грош, не ведая приличий,Морит людей он без различьяДень изо дняИ норовит моей добычиЛишить меня.
Пока терплю я поневоле.Но разве он бессмертен, что ли?Не избежит он общей доли.Придет каюк —И будет мертв, как сельдь в рассоле;Ваш Горнбук!..
Еще бы Смерть сказала много,Но вдруг, наполнив мир тревогой,Часы пробили полночь строгоИз-за ветвей…И я побрел своей дорогой,А Смерть — своей.
* * *Дружок мой пленен моим взором и станом.Ему полюбились мой дом и родня.Но, кажется, больше прельщен он приданымИ любит червонцы нежней, чем меня.
За яблочко яблоню любит мой милый,Пчелу свою любит за будущий мед.И так серебро его душу пленило,Что в сердце местечка он мне не найдет.
Ему дорога не жена, а приплата.Любовь для него — не любовь, а базар.Хитер он, — и я уж не так простовата:Пускай он попроще присмотрит товар!
Побегов не жди от прогнившего корня,Зеленых ветвей — от сухого ствола.Такая любовь ускользает проворней,Чем тонкая, скользкая нить без узла!
Невеста с приданым
Я пью за невесту с приданым,
Я пью за невесту с приданым,
Я пью за невесту с приданым,
С горой золотых для меня!
Долой красоты колдовское заклятье!Не тоненький стан заключу я в объятья,—Нужна необъятная мне красота:Хорошая ферма и много скота.
Красивый цветок обольстит и обманет,Чем раньше цветет, тем скорее увянет,А белые волны пасущихся стадИ прибыль приносят, и радуют взгляд.
Любовь нам порою сулит наслажденье,А вслед за победой идет охлажденье.Но будят в душе неизменный восторгКружки́, на которых оттиснут Георг.
Пастух
