Константин Бальмонт - Полное собрание стихотворений

2

Только что сердце молилось Тебе,Только что вверилось темной судьбе, —Больше не хочет молиться и ждать,Больше не может страдать.

Точно задвинулись двери тюрьмы,Душно мне, страшно от шепчущей тьмы,Хочется в пропасть взглянуть и упасть,Хочется Бога проклясть.

3

О, Даятель немых сновидений,О, Создатель всемирного света,Я не знаю Твоих откровений,Я не слышу ответа.

Или трудно Тебе отозваться?Или жаль Тебе скудного слова?Вот уж струны готовы порватьсяОт страданья земного.

Не хочу славословий заемных, —Лучше крики пытаемых пленных,Если Ты не блистаешь для темных,И терзаешь смиренных!

4

О, как Ты далек! Не найти мне Тебя, не найти!Устали глаза от простора пустыни безлюдной.Лишь кости верблюдов белеют на тусклом пути,Да чахлые травы змеятся над почвою скудной.

Я жду, я тоскую Вдали вырастают сады.О, радость! Я вижу, как пальмы растут, зеленея.Сверкают кувшины, звеня от блестящей воды.Все ближе, все ярче! – И сердце забилось, робея

Боится и шепчет «Оазис!» – Как сладко цвестиВ садах, где, как праздник, пленительна жизньмолодая.Но что это? Кости верблюдов лежат на пути!Все скрылось Лишь носится ветер, пески наметая.

5

Но замер и ветер средь мертвых песков,И тише, чем шорох увядших листов,Протяжней, чем шум Океана,Без слов, но, слагаясь в созвучия слов,Из сфер неземного тумана,Послышался голос, как будто бы зов,Как будто дошедший сквозь бездну вековУтихший полет урагана.

6

«Я откроюсь тебе в неожиданный миг,И никто не узнает об этом,Но в душе у тебя загорится родник,Озаренный негаснущим светомЯ откроюсь тебе в неожиданный мигНе печалься Не думай об этом

Ты воскликнул, что Я бесконечно далек,Я в тебе, ты во Мне, безраздельноНо пока сохрани только этот намек: —Все – в одном Все глубоко и цельно.Я незримым лучом над тобою горю,Я желанием правды в тебе говорю».

7

И там, где пустыня с Лазурью слилась,Звезда ослепительным ликом зажгласьИспуганно смотрит с немой вышины, —И вот над пустыней зареяли сны.

Донесся откуда-то гаснущий звон,И стал вырастать в вышину небосклон.И взорам открылось при свете зарниц,Что в небе есть тайны, но нет в нем границ.

И образ пустыни от взоров исчез,За небом раздвинулось Небо небес.Что жизнью казалось, то сном пронеслось,И вечное, вечное счастье зажглось.

Рим. Осень 1897

Горящие здания.

Лирика современной души

1899 – осень

Мир должен быть оправдан

Чтоб можно было жить

Из записной книжки

(1903)

Мои враги

О, да, их имена суть многи,Чужда им музыка мечты.И так они серо-убоги,Что им не нужно красоты.

Их дразнит трепет скрипки страстной,И роз красивых лепестки.Едва махнешь им тканью красной,Они мятутся, как быки.

Зачем мы ярких красок ищем,Зачем у нас так светел взгляд!Нет, если вежлив ты, пред нищимСкрывай, поэт, что ты богат.

Отдай свой дух мышиным войнам,Забудь о бездне голубой.Прилично ль быть красиво-стройным,Когда уроды пред тобой!

Подслеповатыми глазамиОни косятся на цветы.Они питаются червями,О, косолапые кроты!

Едва они на Солнце глянут, —И в норы прячутся сейчас:Вдруг вовсе видеть перестанут,И станут дырки вместо глаз.

Но мне до них какое дело,Я в облаках моей мечты.С недостижимого пределаРоняю любящим цветы.

Свечу и жгу лучом горячим,И всем красивым шлю привет.И я ничто – зверям незрячим,Но зренью светлых – я расцвет!

14 августа. День. Меррекюль, Эстляндской губ.

Крик часового

Сонет

Мой наряд – бранные доспехи,

Мое отдохновенье – где битва и беда,

Моя постель – суровые утесы,

Мое дремать – не спать никогда.

Пройдя луга, леса, болота, горы,Завоевав чужие города,Солдаты спят. Потухнувшие взоры —В пределах дум. Снует их череда.

Сады, пещеры, замки изо льда,Забытых слов созвучные узоры,Невинность чувств, погибших навсегда, —Солдаты спят, как нищие, как воры.

Назавтра бой. Поспешен бег минут.Все спят. Все спит. И пусть. Я – верный – тут.До завтра сном беспечно усладитесь.

Но чу! Во тьме – чуть слышные шаги.Их тысячи. Все ближе. А! Враги!Товарищи! Товарищи! Проснитесь!

Отсветы зарева

А меж тем огонь безумный

И глухой, и многошумный,

Все горит.

Кинжальные слова

Я устал от нежных снов,От восторгов этих цельныхГармонических пировИ напевов колыбельных.Я хочу порвать лазурьУспокоенных мечтаний.Я хочу горящих зданий,Я хочу кричащих бурь!

Упоение покоя —Усыпление ума.Пусть же вспыхнет море зноя,Пусть же в сердце дрогнет тьма.Я хочу иных бряцанийДля моих иных пиров.Я хочу кинжальных слов,И предсмертных восклицаний!

Полночь и свет

Полночь и свет знают свой час.Полночь и свет радуют нас.В сердце моем – призрачный свет.В сердце моем – полночи нет.

Ветер и гром знают свой путь.К лону земли смеют прильнуть.В сердце моем буря мертва.В сердце моем гаснут слова.

Вечно ли я буду рабом?Мчитесь ко мне, буря и гром!Сердце мое, гибни в огне!Полночь и свет, будьте во мне!

Слово Завета

О, человек, спроси зверей,Спроси безжизненные тучи!К пустыням вод беги скорей,Чтоб слышать, как они певучи!Беги в огромные леса,Взгляни на сонные растенья,В чьей нежной чашечке осаВпивает влагу наслажденья!Им ведом их закон, им чуждо заблужденье.

Зачем же только ты одинЖивешь в тревоге беспримерной?От колыбели до сединТы каждый день – другой, неверный!

Зачем сегодня, как вчера,Ты восклицанье без ответа?Как тень от яркого костра,Ты в ночь бежишь от места света,И чаща вкруг тебя безмолвием одета.Проникни силою своейВ язык безмолвия ночного!О, человек, спроси зверейО цели странствия земного!Ты каждый день убийцей былСвоих же собственных мечтаний,Ты дух из тысячи могил, —Живи, как зверь, без колебаний! —И в смерти будешь жить, как остов мощныхзданий!

Морской разбойник

Есть серая птица морская с позорным названьем —глупыш.Летит она вяло и низко, как будто бы спит, – но,глядишь,Нависши уродливым телом над быстро сверкнувшейволной,Она увлекает добычу с блестящей ее чешуей.Она увлекает добычу, но дерзок, красив, и могуч,Над ней альбатрос длиннокрылый, покинуввозвышенность туч,Как камень, низринутый с неба, стремительнопадает ниц,При громких встревоженных криках окрестпролетающих птиц.Ударом свирепого клюва он рыбу швырнетв пустотуИ, быстрым комком промелькнувши, изловить ееналету,И, глупую птицу ограбив, он крылья расправитсвои,И виден в его уже клюве блестящий отлив чешуи. —Морской и воздушный разбойник, тебе я слагаю свойстих,Тебя я люблю за бесстыдство пиратских порывовтвоих.Вы, глупые птицы, спешите, ловите сверкающих рыб,Чтоб метким захватистым клювом он в воздухеих перешиб!

Как испанец

Как Испанец, ослепленный верой в Бога и любовью,И своею опьяненный и чужою красной кровью,Я хочу быть первым в мире, на земле и на воде,Я хочу цветов багряных, мною созданных везде.

Я, родившийся в ущельи, под Сиэррою-Невадой,Где лишь коршуны кричали за утесистой громадой,Я хочу, чтоб мне открылись первобытные леса,Чтобы заревом над Перу засветились небеса.

Меди, золота, бальзама, бриллиантов, и рубинов,Крови, брызнувшей из груди побежденныхвластелинов,Ярких зарослей коралла, протянувшихся к лучу,Мной отысканных пределов жарким сердцемя хочу.

И, стремясь от счастья к счастью, я пройду поокеанам,И в пустынях раскаленных я исчезну за туманом,Чтобы с жадной быстротою Аравийского коняВсюду мчаться за врагами под багряной вспышкой дня.

И, быть может, через годы, сосчитав свои владенья,Я их сам же разбросаю, разгоню, как привиденья,Но и в час переддремотный, между скал родимыхвновь,Я увижу Солнце, Солнце, Солнце, красное, как кровь.

Красный цвет