Генрих Гейне - Стихотворения. Поэмы. Проза
СЕВЕРНОЕ МОРЕ
(1825–1826)
Цикл первый
Коронование
Перевод В. Левика
Вы, песни, вы, мои добрые песни!Проснитесь, проснитесь! Наденьте доспехи!Велите трубам греметьИ высоко на щите боевомМою красавицу поднимите —Ту, кто отныне в моей душеБудет единовластной царицей!
Слава тебе, молодая царица!
С державного солнцаСорву я блестящий покров золотой,Сплету из него диадемуДля освященной твоей головы.От зыбких лазурных небесных завесОтрежу кусок драгоценного шелка, —Подобно мантии царской,Накину его на плечи твои.Я дам тебе свиту из строгих,В тугой корсет облеченных сонетов,Из гордых терцин и восторженных стансов.Гонцами будут мои остроты,Мой юмор — твоим герольдом с невольнойСлезою горького смеха в гербе.А сам я, моя царица,Я преклоню пред тобой колениИ на подушке из красной парчиТебе поднесуОстаток рассудка,Который у бедного певцаТолько из жалости не был отнятТвоей предшественницей на троне.
Сумерки
Перевод М. Михайлова
На бледном морском берегуСидел одинок я и грустно-задумчив.Все глубже спускалось солнце, бросаяБагровый свой свет полосамиПо водной равнине,И беглые, дальние волны,Приливом гонимые,Шумно и пенясь бежалиК берегу ближе и ближе.В чудном их шумеСлышался шепот и свист,Смех и роптанье,Вздохи, и радостный гул, и поройТихо-заветное,Будто над детскою люлькою, пенье…И мне казалось,Слышу я голос забытых преданий,Слышу старинные чудные сказки —Те, что когда-то ребенкомСлыхал от соседних детей,Как все мы, бывало,Вечером летним теснимсяПослушать тихих рассказовНа ступеньках крыльца,И чутко в нас бьетсяДетское сердце,И с любопытством глядятУмные детские глазки;А взрослые девушкиИз-за душистых цветочных кустовГлядят через улицу в окна…На розовых лицах улыбка,И месяц их облил сияньем.
Закат солнца
Перевод М. Михайлова
Огненно-красное солнце уходитВ далеко волнами шумящее,Серебром окаймленное море;Воздушные тучки, прозрачны и алы,Несутся за ним; а напротив,Из хмурых осенних облачных груд,Грустным и мертвенно-бледным лицомСмотрит луна; а за нею,Словно мелкие искры,В дали туманнойМерцают звезды.
Некогда в небе сияли,В брачном союзе,Луна-богиня и Солнце-бог;А вкруг их роились звезды,Невинные дети-малютки.
Но злым языком клевета зашипела,И разделилась враждебноВ небе чета лучезарная.
И нынче днем в одиноком величииХодит по небу солнце,За гордый свой блескМного молимое, много воспетоеГордыми, счастьем богатыми смертными.А ночьюПо небу бродит луна,Бедная мать,Со своими сиротками-звездами,Нема и печальна…И девушки любящим сердцемИ кроткой душою поэтыЕе встречаютИ ей посвящаютСлезы и песни.
Женским незлобивым сердцемВсе еще любит лунаКрасавца мужаИ под вечер часто,Дрожащая, бледная,Глядит потихоньку из тучек прозрачных,И скорбным взглядом своим провожаетУходящее солнце,И, кажется, хочетКрикнуть ему: «Погоди!Дети зовут тебя!»Но упрямое солнцеПри виде богиниВспыхнет багровым румянцемСкорби и гневаИ беспощадно уйдет на свое одинокое,Влажно-холодное ложе.
Так-то шипящая злобаСкорбь и погибель вселилаДаже средь вечных богов,И бедные богиГрустно проходят по небуСвой путь безутешныйИ бесконечный,И смерти им нет, и влачат они вечноСвое лучезарное горе.
Так мне ль — человеку,Низко поставленному,Смертью одаренному, —Мне ли роптать на судьбу?
Ночь на берегу
Перевод М. Михайлова
Ночь холодна и беззвездна;Море кипит, и над морем,На брюхе лежа,Неуклюжий северный ветерТаинственным,Прерывисто-хриплымГолосом с морем болтает,Словно брюзгливый старик,Вдруг разгулявшийся в тесной беседе…Много у ветра рассказов —Много безумных историй,Сказок богатырских, смешных до уморы,Норвежских саг стародавних…Порой средь рассказа,Далеко мрак оглашая,Он вдруг захохочетИли начнет завыватьЗаклятья из Эдды{20} и руны,Темно-упорные, чаро-могучие…И моря белые чада тогдаВысоко скачут из волн и ликуют,Хмельны разгулом.
Меж тем по волной омоченным пескамПлоского берегаПроходит путник,И сердце кипит в нем мятежнейИ волн и ветра.Куда он ни ступит,Сыплются искры, трещатПестрых раковин кучки…И, серым плащом своим кутаясь,Идет он быстроСредь грозной ночи.Издали манит его огонек,Кротко, приветно мерцаяВ одинокой хате рыбачьей.
На море брат и отец,И одна-одинешенька в хатеОсталась дочь рыбака —Чудно-прекрасная дочь рыбака.Сидит перед печью она и внимаетСладостно-вещему,Заветному пеньюВ котле кипящей воды,И в пламя бросаетТрескучий хворост,И дует на пламя…И в трепетно-красном сияньеВолшебно-прекрасныЦветущее личикоИ нежное белое плечико,Так робко глядящееИз-под грубой серой сорочки,И хлопотливая ручка-малютка…Ручкой она поправляетПеструю юбочкуНа стройных бедрах.
Но вдруг распахнулась дверь,И в хижину входитНочной скиталец.С любовью он смотритНа белую, стройную девушку,И девушка трепетно-робкоСтоит перед ним — как лилея,От ветра дрожащая.Он, наземь бросает свой плащ,А сам смеетсяИ говорит:
«Видишь, дитя, как я слово держу!Вот и пришел, и со мною пришлоСтарое время, как боги небесныеСходили к дщерям людским,И дщерей людских обнимали,И с ними рождалиСкипетроносных царей и героев,Землю дививших.Впрочем, дитя, моему божествуНе изумляйся ты много!Сделай-ка лучше мне чаю — да с ромом!Ночь холодна; а в такую погодуЗябнем и мы,Вечные боги, — и ходим потомС наибожественным насморкомИ с кашлем бессмертным!»
Буря
Перевод В. Левика
Беснуется буря,Бичует волны,А волны ревут и встают горами,И ходят, сшибаясь и пенясь от злобы,Их белые водяные громады,И наш кораблик на них с трудомВзбирается, задыхаясь,И вдруг обрушивается вниз,В широко разверстую черную пропасть.
О море!Мать красоты, рожденной из пены!Праматерь любви, пощади меня!Уже порхает, чуя труп,Подобная призраку белая чайка,И точит клюв о дерево мачты,И жаждет скорей растерзать мое сердце —То сердце, в котором звучат песнопеньяВо славу дочери твоей,То сердце, что внук твой, маленький плут,Избрал своей игрушкой.
Напрасны мольбы и стенанья!Мой крик пропал в завыванье бури,Средь оргии бесноватых звуков,Средь воя, грохота, рева и свистаСражающихся ветров и волн.Но странно, сквозь этот гул я слышуМелодию сумрачной дикой песни,Пронзающей, разрывающей душу, —И я узнаю этот голос.На дальнем шотландском берегу,Над вечно шумящим прибоем,На древнем утесе высится замок,И там, у сводчатого окошка,Стоит больная прекрасная женщина,Почти прозрачна, бледна, как мрамор,На лютне играет она и поет,И развевает соленый ветерЕе волнистые длинные кудриИ далеко в шумящее мореУносит ее непонятную песню.
Морская тишь
