Василий Пушкин - Поэты 1790–1810-х годов

8. К НОВОСТОЛЕТИЮ XIX

Страшна отрасль дней небесных,Вестник таинств неизвестных,Вечности крылатый сын,Рок носяй миров висящих,Радуйся! — Будь исполинМеж веков быстропарящих!Обнови нам ныне тыВек сивиллин золотый!

9. СТОЛЕТНЯЯ ПЕСНЬ, ИЛИ ТОРЖЕСТВО ОСЬМОГОНАДЕСЯТЬ ВЕКА РОССИИ

Глубока ночь! — а там — над безднойУрания, душа сих сфер,Среди машины многозвезднойДает векам прямой размер;Бегут веков колеса с шумом.

Я слышу — стон там проницает;Пробил, пробил полночный час!Бой стонет, — мраки расторгает,Уже в последний стонет раз;Не смерть ли мира — вздох времен?

Преходит век — и всё с веками;Единый род племен падетИ пресмыкается с червями,Как из червей другой встает;И всё приемлет новый образ.

Пробил — завеса ниспадает;Я вижу длинный зал сквозь тень;Вдали — там свет лампад мелькает;Висит под ними бледный день,Подобно как в туманну осень.

Там ряд веков лежит особый;На них планет влиянья нет;Стоят в помосте тусклы гробы;Не восстает там утра свет;В зарнице слава лишь мелькает.

Случа́и — следствия судьбины —Летят, летят — и гибнут вдруг,Как легки солнечны пылины,Крутящись в воздухе вокруг,Блестят, блестят — и нет их боле.

Там мир глубокий обитает;Лишь некий старец при гробахВ своем челе сто лет являет,И тусклый сумрак во очах.Таков согбенный веком Янус.

«Не ты ль, латинов обладатель? —Я в трепете ему вещал. —Не ты ль, небес истолкователь,Пути судьбины открывалИ мир чрез то народам строил?

Что за тобой, что пред тобоюНе ты ль в единой точке зришь?Не ты ль владений над судьбоюИ их рожденьем вкупе бдишь?О старец! ты всего свидетель.

Повеждь, кто в севере толь славноНачало века и конецВеличит и свершает равно?Пой! пой столетия венец!Он памятен, бесценен россам».

«Сын персти!» — вдруг тень зашумела. —Се там столетья страшна дверь.Подобно грому заревелаНа медных вереях теперь!Ты слышишь звуки их ужасны.

Отверзлась дверь, — всё ново в мире;Се виден происшествий строй!Но музу призовем мы к лиреИ скажем: «Песни, дщерь, воспой!Векам о сем воскликни веке!»

Довольно надо мной летелоОт миробытия веков;Но ни едино не имелоСтолетье толь благих духов,Как исполинский век сей славы.

Пред ним шли звезды, как пророки;Я то на небесах прочел;Огнистый шар сквозь мрак глубокийИз дальних долов тверди шел;За ним хвост влекся против солнца.

Кто? — Кто не содрогался в страхе?Кто не вопил: «Увы! падетВселенная теперь во прахе.Сторичный пламень всё пожжет,Пожжет висящи в тверди земли.

Взревут горящи океаны,Кровавы реки потекут;Плеснут на твердь валы багряны,Столпы вселенной потрясут».Так все в комете зло сретали.

Но твердь иное предвещала;Тогда Россия в мрачный векВ своей полнощи исчезала.«Да будет Петр!» — бог свыше рек;И бысть в России Солнце света.

Бысть Петр, — и юный век в зарницеИз бездны вечности летит;Звучит ось пылка в колеснице,И гордый век Петром гремит;Вселенна зрит — недоумеет.

Великий Петр изобразуетТворца и гения в себе;Россию зиждя, торжествует.О росс! — с его времен в тебеПорфироносны дышат духи.

Так в области светил возжженныхСокрыт был искони Уран, —Хоть тьмы очей вооруженныхПронзали бездны горних стран;Но не нашли еще Урана.

Родился Гершель, — вдруг блистаетМир новый посреди миров;Он в царстве Солнца учреждаетЗнакомство будущих вековС Ураном, как с пришельцем неким.

Но можно ль с мерою желанийВеликого возвеличать?Пусть не было б Петру ваяний,Пусть летописи умолчат!Пусть памятники все исчезнут!

Россия — есть его ваянье,Есть памятник, трудов цена;Она — его бессмертно зданье,Полупланета есть она,Где был он божеством ея.

Слыхали ли, чтобы в ЭлладеИ в Риме Зевс иль Цесарь могСкрыть скипетр к благу и отраде?Но Петр, как некий новый бог,Престол полмира оставляет.

Он покрывает тьмой священнойВеличества сиянье с тем,Чтоб, зрак раба прияв смиренный,Познать науку быть царемИ из зверей людей соделать.

Держа светильник, простираетЛуч в мраках царства своего;Он область нощи озаряет,И не объемлет тьма его;Бежит она пред ним, — и гибнет.

На место скипетра приемлетСекиру, циркуль и компа́с;Со рвеньем действует, не дремлет.Иному год, — ему же часБыть в деле мастером потребен.

Летит в батавские селенья,Летит в гремящий Албион,Летит в паннонские владенья,Летит в Бурбонов славный дом,И семена наук сбирает.

Борясь с гордыней, с злостью черной,Борясь с упорством диких сил,Борясь с толпою суеверной,Он всех чудовищ низложил,Он всё, как молния, проникнул.

Сквозь кровы мрака углубленны,Сквозь все стихии мятежей,Сквозь сети злобы ухищренныВосстал герой в красе своей,Как воскресающее Солнце.

Рожден средь общей мрака сени,Без руководства чуждых сил,Чрез свой богоподобный генийОн сам себя переродил,Чтоб преродить сынов России.

Всё, всё покрылось новым видом —В полях полки и флот в волнахЗа нашим новым ОзиридомЛетят на пламенных крылах.И всё из ничего, — мне мнится.

Не он ли в прахе драгоценностьУмел познать, умел обресть?Умел животворить он бренностьИ в ней открыть дух, славу, честь?Таков мудрец был в Прометее.

Он созидал полки героев,Из черной выводя толпы,Что пред лицем рожденных воевКак огненные шли столпыНа Карла — ужаса вселенной.

Он с ними крепко сокрушаетНаставников в войне своихИ тем Европу изумляет;Кто был Лефорт средь воев сих?Кто Меншиков и Шереметев?

Где августейша героиня,Из низкой сени что исшед,Как пленница и как богиняК победоносцу предстаетИ дух его сама пленяет?

Везде сей дух богоподобныйВелики чудеса творит,Проникнуть сгибы душ способный,В простой великость нимфе зритИ зрит подругу в ней достойну.

Уже пастушка, как богиня,Из хижины на трон парит;Уже не нимфа — героиняПерун и скипетр с ним делитСреди стихий горящих браней.

Так Петр творит — и оживляет,Так внешним казнь дает врагамИ внутренних врагов карает,Дает престолы он царям,Черты войны и мира пишет.

Повсюду быв присущ и славен,Всего себя на всё делил;Он, мнится, был многосоставен,Как исполин безмерных силИли как Прометей великий.

На троне он законодатель,В полях он Марс, Нептун в волнах,Первосвященник, обладатель,Повсюду истинный монарх, —Везде велик, везде чудесен.

Еще б дышал он в царской сени;Устав судьбою изречен…Ах! — для чего великий генийВ пределах жизни заключен?Чего б еще не сделал? — Небо!..

Так луч Перуна, рассекаяГустой туман среди небесИ воздух всюду очищая,Еще б очистил, — но исчез;Лишь остаются слезы в долах.

Но хоть монарх скончался вмале,Он долгих лет исполнил чин;Хотя уже не в силах далеТещи свой путь сей исполин,Но он свершил всё то, что должно.

Что надлежит достичь в три века,Он в тридцать лет тем ускорил;Нет в древнем веке человека,Чтобы Петру подобен был;Пусть книги бытия разгнутся!

Натура чрез столетья многиДолжна безмолвно отдыхатьИ выдержать долг тяжкий, строгий,Чтобы подобного воззвать.Великий требует величья.

Почто вздыхать? — Его супруга,Блюдя в груди супружний дух,Блюла завет царя и другаИ отражала свет в полкруг,Подобно как луна луч солнца.

По толь великой перемене,Как с поворотом солнца вдруг,Где благодатный свет был в плене,Преемствовал весенний дух,И Север отдохнул весною.

Рожденна с ангельской душою,Отцу подобная умом,А матери своей красою,Петров поддерживает дом,Грядет на трон — и с ней дни майски.

Она, с небес покой воззвавшиПо приснопамятном отце,Над полпланетой дольней вставши,Сияла в радужном венцеИ осеняла всю державу.

Во дни ее не вопиялаНевинно пролиянна кровь,Но токмо тишина дышала,Суд, милость, правда и любовь,А музы пели меценатов.

Се наконец небес судьбинаВеликую в женах зовет! —Божественна ЕкатеринаЧертеж Петра и скиптр берет,Да образует дух полнощи!

Дает небесные законыИ множит мир с числом градов;Приемлет и дарит короны,Дух муз возносит средь громов,Как небоокая Афина.

Птенцов из рук судьбы суровой,Прияв на лоно, бережет,Меж тем средь шумных царств вес новыйЧрез силу мудрости берет;Европа тщетно воспящает.

От света трона истекаютМудрец, вождь сил или герой,В поля и бездны отражаютВ шумящем блеске «туч второй —И в сем недоумеют царства.

Вотще сармат и галл кичливыйКрутились вихрями в полях.Кавказ, Эвксин и Тибр бурливый,И с Вислою АрхипелагПромчат ее трофеи в вечность.

Но где Афина? — Нет Афины! —Ах! — Средь бессмертья смертна сеньПокрыла взор Екатерины!Прешел ли росской славы день?Нет! — внук ее зарей восходит.

Так век меж россов знаменитыйЛетал средь славы, красоты;Так и конец его маститыйИ век Петрополя златыйВ громах прославлен Александром».

Сие рек старец — обратился;Что зрю? — Я зрю в нем юный лик!Куда же старец мой сокрылся?Иль, возродяся, вновь возник?Но старец продолжает слово:

«Не удивляйся мне, сын мира,Что зришь меня о ликах двух!Я Янус, основатель мира;Я ими зрю два мира вдруг,Два века и два года вместе.

Вдруг зрю, как солнце, удаляясь,Наводит бури надо мнойИ как оно же, возвращаясь,Сквозь бунт стихий несет покой,Чтоб растопить хлад зимний в вёсну.

Едва ль когда мой храм цветущийЗатворен был в минувший век!Не чаю, чтоб и век грядущийБез молнии в тиши протек.Чу! — Первый час столетья звукнул!

Природа! — сколь ты изнурялась,С Петром минувший век зачав,И сколько после утомлялась,Толь многих гениев создавИз матерней своей утробы!

Но если отдыхаешь ныне,Теперь, — иль в несколько вековОчреватей в вторичном чине!Еще роди других Петров,Екатерин и Александров!

Се небо новый век дарует!Начни его с духов таких!Младой монарх их знаменует;А слава россов, счастье ихТеперь о том к тебе взывают.

Внемли, сын века изумленный!Встречай сей новолетний час!Летит он роком окрыленный;Да будет он священ меж вас!Да счастье россам с крыл ниспустит!

Россия! — Славь с благоговеньемСей век! — Он всех веков светлей;Поздравь себя с превозвышеньемСчастливыя судьбы твоей!Се гениев твоих столетье!»

10. ЗАПРОС НОВОМУ ВЕКУ