Двор чудес - Ирина Владимировна Одоевцева
Лошадь сенца пока пожует.
На дверях чайной засов
И надпись: «Закрыто по случаю дров».
Извозчик вздохнул: «Ишь, чертов стул!»
Почесал затылок и снова вздохнул.
Лошадь снова трусит усталой рысцой,
Голодный извозчик едет домой.
Наутро подъехал он в пасмурный день
К дому по Бассейной, шестьдесят,
Чтоб везти комиссара в комиссариат —
Комиссару ходить лень.
На подъезд выходит комиссар Зон,
К извозчику быстро подходит он —
Извозчика в бок и лошадь в бок
И сразу в пролетку скок!
Но извозчик не дернул вожжой,
Не дернула лошадь ногой,
Не крикнул извозчик: «Ну!»,
Не подняла лошадь ногу одну,
Не щелкнул извозчик кнутом,
Не двинулись в путь с трудом.
Комиссар вскричал: «Что за черт!
Лошадь мертва, извозчик мертв!
На площадь Урицкого, пять,
Теперь мне пешком придется бежать».
Небесной дорогой голубой
Идет извозчик и лошадь ведет с собой.
Подходят они к райским вратам:
«Апостол Петр! Отворите нам!»
Раздался голос святого Петра:
«А много вы сделали в жизни добра?»
«Мы возили в комиссариат
Каждый день комиссара туда и назад,
Голодали мы тысячу триста семь дней —
Сжальтесь над лошадью бедной моей!
Тепло и сытно у вас в раю,
Впустите меня и лошадь мою!»
Апостол Петр отпер дверь,
На лошадь взглянул: «Ишь, тощий зверь!
Ну, так и быть – полезай!»
И вошли они в Божий рай.
1921
«Ты заснул тревожным сном…»
Ты заснул тревожным сном.
Вьется белый голубь под твоим окном,
И шумит ветвистый кипарис зеленый
В легкой тишине.
Мой печальный, навсегда влюбленный,
Ты с другой во сне.
Ночь, мороз и колкий снег.
По Неве замерзшей узких санок бег;
С нею мчишься ты, с бледною и злою,
К морю всё скорей.
Но не бойся, милый, я с тобою
В комнате твоей.
«За старой сосной зеленела скамья…»
За старой сосной зеленела скамья,
Дорожки вели неизвестно куда,
И детьми мы были – ты да я
У голубого пруда.
Ты тихо сказал: «Там за камнем – дракон
С тремя головами, зеленый и злой.
К обеду съедает девочку он,
Но ты не бойся, ведь я с тобой».
– Нет, там не дракон, там добрый медведь.
У него медвежата и липовый мед,
Он умеет плясать и любит реветь,
С утра он нас в гости ждет.
Я проснулась. Белое утро зимы,
Белый, торжественный Петроград.
И это сон, что дети мы,
И сном оказался драконий сад.
И я рада, что храброго мальчика нет,
И не нужен мне добрый медведь.
Чего мне желать? О чем мне жалеть,
Если ты меня любишь и ты – поэт?
Октябрь 1921
Сон
…Остроконечные чернеют в небе крыши,
Все спит кругом.
Бегу опасливее серой мыши,
Вот наконец твой дом.
Я вбила гвоздь в твои ворота
В полночный час.
Дрожу. Страшна моя работа.
Фонарь погас.
Из дома вышел ты усталою п оходкой
И подошел ко мне.
Я притворилась девочкою кроткой,
Припав к стене.
Ты на меня взглянул, как будто я – прохожий,
И вдруг узнал меня,
Сказал: – Нехорошо людей во сне тревожить,
Вам разве мало дня?
1919
Баллада о Роберте Пентегью
Возле церковной ограды дом,
Живет в нем веселый могильщик Том
С женой своей Нэнси и черным котом.
Если звонят колокола —
Новая к Богу душа отошла.
Роет могилу веселый Том —
Мертвому строит уютный дом.
Кончив работу, идет он домой,
Очень довольный своей судьбой —
Могильное любит он ремесло.
Быстро проходят зимние дни,
Вот уже вечер, и солнце зашло.
В сумерках зимних мелькнули огни,
Словно сверканье церковных свечей.
Том прошептал: «Господи, сохрани», —
И меж могил зашагал скорей.
Кто-то зовет его: «Том! Эй, Том!»
В страхе он огляделся кругом —
На свежей могиле уселись в ряд
Девять котов, и глаза их горят.
Том закричал: «Кто меня зовет?»
«Я», – отвечает тигровый кот.
Шляпу могильщик снимает свою —
Никогда не мешает вежливым быть:
«Чем, сэр, могу я вам служить?»
«Скажите Роберту Пентегью,
Что Молли Грей умерла!
Не бойтесь – вам мы не желаем зла!»
И с громким мяуканьем девять котов
Исчезли между могильных крестов.
Нэнси пряжу прядет и мужа ждет,
Сонно в углу мурлычет кот.
Том, вбегая, кричит жене:
«Нэнси, Нэнси, что делать мне?
Роберту Пентегью я должен сказать,
Что Молли Грей кончила жизнь свою.
Но кто такой Роберт Пентегью
И где мне его отыскать?»
Тут выскочил черный кот из угла
И закричал: «Молли Грей умерла?
Прощайте! Пусть Бог вам счастье пошлет!»
И прыгнул – в камин горящий – кот.
Динь-дон! Динь-динь-дон!
Похоронный утром разнесся звон.
Девять юношей в черных плащах
Белый гроб несут на плечах.
«Кого хоронят?» – Том спросил
У Сэма, уборщика могил.
«Никто не слыхал здесь прежде о ней,
Зовется она Молли Грей,
И юношей этих не знаю совсем», —
Ответил Тому уборщик Сэм
И плюнул с досады. А Том молчал.
О котах он ни слова не сказал.
Я слышала в детстве много раз
Фантастический этот рассказ,
И пленил он навеки душу
