Робкие кентавры. Сборник стихов - Одран Нюктэ
Все падают и сыплются на нас.
А ленты порваны в магнитофоне.
А символизм Блоков не угас.
Сегодня странный полдень. Это утро,
Родиться не успев, ушло в песок.
А-а! Мне снова снилась… Каликшутра.
В ней, видимо, храниться самый сок.
Смешно и тесно. Как бы да не по лбу
Граблями получить… Ведь я – безумный бог.
Я – бог Безумия. Сиреневые волны
Вылизывают блоков серый бок.
4.07.07.
***
Город в тумане, серебряной сетью опутан.
Солнце не в силах чары тумана развеять.
Капают числа сорок и девять
Нудно-безличных, траурных суток.
Мой героический, гибельный эпос!
Из подземелья к тебе обращаюсь!
Сколько с тобой мы бесславно сражались
С миром банальных идей? Да, не нелепость:
Сердце Порядка не в силах убить Джиггалага;
Сумрачный Князь не изменит природы Вселенной;
Прячась в тени, натыкаясь на стены,
Я ощущаю дыханье ГуЛага.
Да, я готова себя удушить за копейку,
В Общество Рыжих вступив ненароком.
Вижу, Земля повернулась к Дракону чуть боком.
Над головой моей – небо в линейку.
11.07.07.
Как боги: наравне с людьми
Нарочно не пытайся заглянуть
Туда, где символы важнее веры.
Права людей – покорно спину гнуть
И в сотый раз, как будто в первый,
Смотреть на окружающую явь.
Удел богов – томиться в пустоте
От груза бесполезного бессмертья.
Быть богом – что распятым на кресте,
Не сутки – но тысячелетья.
А люди темные кивают на богов –
Плох урожай да мал улов.
Им кажется, что как ни сопоставь,
Профессия господня – надзиратель,
Он – меценат и он – каратель.
И глупым варварам нет дела до того,
Что гложет бога самого.
Божеств несметная орава
Ломает голову над смыслом бытия
И тоже рассуждает здраво,
Что виноват не он, не я –
Никто не виноват в свершающихся бедах.
Течение веков неумолимо.
Оно стирает грани меж миров.
Легко, как грезы, вереницей снов
Оно проскальзывает мимо.
Смеются боги, чтобы скрыть усталость.
Под опустевшим небом, в тишине,
На голой почве, в первозданной мгле
Растет тот дивный цвет, который раз отведав,
Не променяешь на иную сладость.
Цветет кустарник, дурно-пьяный,
И лепестки его окраской как вода,
Как кровь, как кости в океане,
Искрящиеся, как слюда.
Он, безымянный и безмозглый,
Умнее нас, умней богов.
Пока мы проиграем взрослость,
Он выпестует горсть плодов.
И упадут с ветвей тяжелых
В ту землю, что вскормила их,
Плоды времен умалишенных,
Эссенция богов бухих.
13.07.-16.07.07.
***
Мы маскируем запах тленья
Тончайшим изыском духов.
А я, лишь в Супостата веря,
Прошу о милости богов.
Не зная истину иную,
Чем та, что жизнь есть пыль и прах,
Ежевечерне четвертую
Себя до крови на зубах.
Мой час пока еще не пробил.
За мной придет мой Вечный Князь,
Придет без радости, без злобы,
Без приглашенья, не просясь,
Войдет в мой дом, подобно тени,
И в нем поселится навек.
Я не рабыня. Он же – пленник.
Я – плоть, а он не человек.
19.07.07.
Песни плясок Забвения.
О моей Смерти. Часть 1.
Смерть ходит в старом сюртуке
Из черной и лиловой ткани.
Нет у нее косы в руке –
Лишь маленький кинжальчик засверкает.
Нельзя сказать, что Смерть – ОНА.
С успехом равным отзовется и на ОН.
И убивает, потому что влюблена.
В свой труд. Точь-в-точь Пигмалион.
Смерть каждодневно, кропотливо
Стремится во время отсечь
От тела душу, терпеливо
Потом века ее стеречь
На энном уровне астрала,
В элементальном сундуке.
А на кинжальчике – отрава,
И яд стекает по руке.
Тихонько лезвием коснется
Смерть. Ты почувствуешь укол.
Ну, вот и все. И жизнь прервется.
На старт… вниманье… марш!! пошел!!!
21.07.07.
***
Твоя душа – яичные скорлупки,
Снаружи – известковой белизны.
Такой же слабенькой и хрупкой,
Как логика, что населяет сны,
Она случайно оказалась.
Что ж, иди!
Я к ней нередко прикасалась,
Оставив жирные следы –
Немые папиллярные узоры,
Похожие на цепи и узлы.
Прости мя в радости и горе,
Мы оба были глухи, злы.
Под каблуками у ботинок,
Которым все равно не жить,
Полным-полно скорлупок, льдинок,
По тоненьким осколкам боли
Мне снова надо поспешить,
И, не заметив, пробежаться
По граням разума и воли…
Но ты иди. Чтоб оставаться.
29.10.07.
Князь приглашает!
здесь ожидаю я прихода спящих…
здесь будет пиршество, согласно ритуалу…
неспешно время падает во тьму
и превращается в полете в пепел…
ловлю отвергнутые души,
смакую гибкие тела,
я уповаю на спасенье,
не облаченное в слова…
Ноябрь 2007
***
Из рваных состою я компонентов –
Они намешаны, без умысла, во мне.
Их выскребали в тайных ложах света,
Как эмбрион в плацентной бахроме.
И собраны не знатоком-хирургом
Частицы этой плоти (и души?),
А знахарем, кривым и грубым.
Я чувствую – вода сочится в швы.
Но на судьбу я не ропщу.
Удачи вечно пьяному шаману!!
И лишь по страстным четвергам
Я смею оголять пред Богом раны.
8.11.07
***
Я бы тебя хотела
Лунною россыпью лилий
Плечи осыпать и руки
Нежными лепестками.
Их искупать в молоке,
Тихо прижаться губами –
К коже прильнуть, и растаять,
И раствориться в эфире…
9.11.07
***
Сладкая дрема манит, уводит
В лес колдовской, где беззвучные тени
Плавно скользят и кивают,
В свой дом приглашают,
Под сумрачный полог.
Чинно в чащобу процессия входит,
Путь к алтарю ни короток, ни долог.
13.11.07
***
Символы веры – немые вериги,
Мы – недоучки, монахи – расстриги.
Орден Рассвета, забытое братство,
Выгнало нас за разгульное пьянство.
Тело – вместилище лжи и порока,
Нам не найти в этом мусоре прока.
Тело по смерти – приют для червей,
И потому, эй, живи веселей!!
13.11.07.
***
Хелау-лау-лау-леу,
Дай лапу, зверь, меня жалея,
Поверь – и я тебе поверю –
Хелау-лау-лау-леу!
Я псом последним быть желаю,
Я разум медленно теряю,
Но память я продать не смог:
Не взял ее ни Враг, ни Бог.
И что-то править – нету сил.
Осталось сумрачно и верно,
Как престарелый Сота-Сил,
Допожирать себя до скверны,
Начать с изломанных ступней,
Догрызть лодыжки. До колен.
Продолжить есть гнилое тело
В застенках хосписа надежд.
16.11.07.
Речи Старейшего – это ведь и мои слова?..
Убитые часы бесследно исчезают останками игрушечных врагов.
Напиться и
