Хуан Хименес - Вечные мгновения
10 реrrо) - "лазурнолицый Бог" отождествляется с собакой, случайно встреченной на улице. Видимо, пантеизм Хименеса стал также и "главным виновником" того, что писатель первоначальное - автобиографическое - название книги "Дневник поэта-молодожена" (Diaro de un poeta reciencasado; 1917), переиздавая ее, изменил на "Дневник поэта и моря" (Diaro del poeta y del mar).
Новый период в творчестве Хуана Рамона Хименеса начинается с книг "Дневник поэта-молодожена" и "Вечные мгновения " (Eternidades, 1918) . Теперь Хименес - в поисках не "красивой", а "нагой" поэзии. В поисках нового отношения к поэтическому слову, "чистой поэтической сущности". Подводя итоги 20-летней литературной работы, он признается - в сборнике "Вечные мгновения":
О страсть моей жизни - поэзия нагая, моя - навеки.
("Vino, primero, pura...")
Стих становится предельно лаконичным, ясным, простым. Все чаще Хименес отказывается и от рифм - они мешают, они не нужны, они излишни. "Уснащение стиха аллитерациями, рассчитанными на чисто акустический эффект, стало раздражать. Самая теория "инструментовки", в основе своей опирающаяся на cоответствие "звуков" и эмоций, стала казаться плоской, упрощающей явление". Эта цитата - не из работы, посвященной творчеству Хуана Рамона Хименеса или испанской поэзии первой половины века. Она - из статьи Б. М. Эйхенбаума "Анна Ахматова" (1923)1. Но эти слова могут быть отнесены и к поэтической эволюции Хименеса. Испания и Россия это Запад и Восток Европы, но на рубеже ХIХ и ХХ веков
1 Эйхенбаум Б. М. О поэзии. Л., 1969, с. 119.
11 и в первое двадцатилетие нового века в испанской и русской лутературах - почти одновременно! - происходили сходные процессы. К слову сказать, в 50-е годы Хименес и сам "открыл" для себя это сходство... Итак, начинается новый период - тот период, который, на мой взгляд, и позволяет говорить о Хименесе как о великом поэте. Значит ли это, что следует перечеркнуть все, сделанное прежде? 0 своем "раннем" сборнике "Весенние баллады" (Ва1айаз де рг1юачега; 1910) "зрелый" Хименес напишет: "Эти баллады несколько поверхностны - в них больше музыки губ, чем музыки души" . Но ведь не научившись "музыке губ", поэт не смог бы запечатлеть "музыку души". В стихе, освобожденном от внешних "украшений" - то есть от аллитерации, рифмы, одинакового количества слогов в строках, - повышается значение каждого слова. "Нагая мысль" становится эталоном красоты "нагой поэзии". Слово "красота" теперь не пишется с большой буквы, но этическая ценность красоты повышается. И не случайно Хименес заинтересовался японской поэзией - танка и хокку открыли ему новые возможности испанского стиха. Заинтересовался он и поэзией Индии, переводил - вместе с женой - произведения Рабиндраната Тагора. Хименес стремится к максимальной выразительности поэтического слова - и добивается этой выразительности. Стих его становится афористически точным, чеканным, "мускулистым". Кажется, что поэт спорит с самим собой: в ранних стихах он был изобильно щедр теперь он - предельно скуп. Там - все "внешнее". Здесь - все "внутри" стиха. Наступила пора зрелости.
-----1 Цит. по кн.: Плавскин З. И. Испанская литература ХIХ - ХХ веков. М, 1982, с. 119.
12 В 20-е годы Хуан Рамон Хименес - общепризнанный мастер, мэтр, учитель. Среди его учеников можно назвать Федерико Гарсиа Лорку и Рафаэля Альберти (оба они родом - тоже из Андалусии) . Хименес хорошо понимал, что искусство не может остановиться в своем развитии. Творчество было для него постоянной, никогда не прекращающейся внутренней работой, познанием себя и мира. Менялся поэт Хименес. Менялся и мир - в том числе и поэтический мир - вокруг него. И Хименес заинтересованно следил за работой тех, кто пришел в поэзию после него, вслед ему. Вот свидетельство Рафаэля Альберти, относящееся к середине 20-х годов: "Одного за другим открывал Хименес в те годы молодых поэтов, безошибочно определяя наиболее существенное в их даровании... Любовь и авторитет, которые Хуан Рамон снискал себе, беспримерны в истории испанской литературы. По нему, как по компасу, наша нарождающаяся поэзия выверяла свой путь, к нему приникала, как к живому, неиссякающему источнику вдохновения"1.
Конец августа 1936 года. Хименес вновь пересекает Атлантический океан, вновь плывет в Америку - как 20 лет назад. Тогда все время штормило, но душа поэта была переполнена радостью - его ждала невеста. Теперь - океан спокоен, а сердце поэта сжимается от боли и скорби. Возможно, он чувствует, что навсегда расстается со своей родиной. "Я почти не смотрел на воду, на море. Во время второго путешествия в Америку, столь не похожего на первое, я всем своим существом, душой и телом, был не с этим безмятежным, поражающе безмятежным морем, а с далекой, обезумевшей землей" .
1 Альберти Р. Затерянная роща. М., 1968, с. 204. 2 Цит. по кн.: Раlau de Nemes G. Vida y obra Juan Rаmon Jimenez. Madrid,1957, р. 293.
13 Второй месяц в Испании льется кровь - идет братоубийственная война. Для супругов Хименес начинается двадцатилетний путь изгнания. Сначала местом жительства они выбрали Соединенные Штаты. Но уже через месяц; в сентябре 1936 года, Хименес и его жена уезжают в Пуэрто-Рико. Главная причина такого решения заключалась, конечно, в том, что здесь, на острове, лежащем в Карибском море, испанский поэт попадал в родную языковую стихию. Но пребывание Хименеса в Пуэрто-Рико на этот раз было недолгим: Испано-кубинский институт культуры в Гаване пригласил поэта прочитать цикл лекций, и в конце ноября 1936 года Хуан Рамон Хименес и Зенобия Кампруби отплывают на Кубу. Здесь супруги Хименес прожили два года. Эти годы были временем напряженной творческой работы поэта - творчество помогало ему преодолеть разлуку с Испанией. Да, он был прав: "всем своим существом, душой и телом" он был "с далекой, обезумевшей землей". Война в Испании все еще продолжается... Хименес был "вечным испанцем" - и не мог от этого никуда деться, и не хотел быть никем другим. На Кубе он записал в "Поэтическом дневнике": "Я влюблен в мой народ, в его обычаи, в его искусство, в его силу"1. В 1939 году Хименес и его жена уехали в Соединенные Штаты - на этот раз надолго. Но влияние испанского поэта на литераторов Латинской Америки, интерес к его творчеству со стороны латиноамериканских читателей не ослабевали и в 40-е годы. В этом Хименес смог убедиться во время своей краткой поездки в Аргентину и Уругвай в 1948 году. Эта поездка, встречи с людьми, искренне любящими его творчество, словно вернули Хименесу молодость. Он ощущает прилив творческих сил, полон новых замыслов и еще на
1 Islas. Santa Clara, Cuba, 1965, N 3, р. 115.
14 корабле, возвращаясь из Южной Америки в США, создает книгу "Глубинное существо" (Аnimal de fondo; 1949):
В утренних сумерках свет, неизвестно откуда идущий; нет, он не приходит, он - есть, он - всюду, он затопляет весь мир.
("Que se ve ser")
Нет сомнения, Латинская Америка, ее природа, ее поэзия оказывали на Хуана Рамона Хименеса благотворное воздействие. А вот - факт из истории латиноамериканской литературы, говорящий и о влиянии Хименеса на поэзию континента, уже подарившего миру таких поэтов, как Рубен Дарио, Габриэла Мистраль, Сесар Вальехо, Мигель Анхель Астуриас, Хорхе Луис Борхес, Николас Гильен, Пабло Неруда, Октавио Пас... В 1940 году в Колумбии была создана группа "Камень и небо" (Рiedra y cielo), а ведь "Камень и небо" - это название сборника Хименеса, вышедшего еще в 1919 году. Поэты из этой группы оставили заметный след в колумбийском искусстве. Входил в нее и будущий автор "Ста лет одиночества" - в молодости Гарсиа Маркес писал стихи (они были опубликованы в газетах и журналах, но, к сожалению, в книгу не собраны).
...Пасмурным августовским вечером 1950 года Хименес почувствовал себя плохо. Его пытались лечить в нескольких больницах Вашингтона, но улучшения не наступало. "Вечному испанцу", ему нужна была Испания, но только не Испания каудильо Франко. Приспосабливаться Хименес не умел. Он признавал только одну диктатуру - свою собственную. Если нельзя уплыть в Испанию - то можно перебраться в Пуэрто-Рико. И вновь - уже до конца жизни - Хуан
15 Рамок Хименес и его жена уезжают на остров, где люди говорят по-испански. А жизнь поэта подходила к концу.
Одно из важнейших слов в поэзии Хименеса - это слово "время". Его стихи - напряженный разговор о жизни и смерти. Творчество не однажды помогало ему в дни, казалось бы, безысходного отчаяния преодолеть и победить страх небытия. Он знал, что творить стихи - значит творить жизнь, над которой уже не властно время, скупо отмеренное человеку судьбой. Реальное время течет безостановочно. Но художник способен "остановить мгновение". Запечатлеть его на бумаге, показать его красоту. Важна и ценна каждая секунда жизни - ибо она неповторима. Фернандо Верхесен писал о поэзии Хименеса: "Вся энергия поэта направлена на одно: спасти во что бы то ни стало любое впечатление, любой порыв, рожденный в самой глубине его существа" . А сам Хименес еще в сборнике "Лето" (Estio; 1916) Восклицал:
Словно бабочку - в самое сердце я хочу поразить тебя, время.
("Quisiera Clavarte, hora...")
