Игорь Тюленев - Сборник стихотворений
ГОРОДСКАЯ ОКРАИНА
Дома картонные, бумажные, Труха и пакля лезут в паз, И в основном все двухэтажные, Все черно-серые в анфас.
Во двориках, как у Поленова, Поленницы горбатых дров, Портреты Энгельса и Ленина Взирают из сырых углов.
В чулане дедовская четверть Початая, с живой водой... Знать, старший сын закончил четверть, Шумит, как месяц молодой.
За стенкой, словно в пушку ядра, Вбивают в платье девки грудь. Поздней, у городского сада, Ты подмигнуть им не забудь.
Тяжелые кусты сирени Ломают чахлый полисад, Я здесь мед-пиво пил со всеми Тому лет двадцать пять назад.
Сейчас случайно, мимоходом К ним ненароком загляну, Чтоб зацепить плечом ли, оком От нас ушедшую страну...
ГОСПОДА ОФИЦЕРЫ
Господа офицеры! О вас я вспомнил в Крыму, Где помер Волошин, За тех и других помолившись. Где, выйдя из моря, Такую увидишь "корму" Не пеннорожденной И рухнешь, За сердце схватившись... О, Белое воинство! Бледный вас Конь не унес За горы и реки, Подальше от милого края, Где вместо березы Торчит на холме утконос, Где в небе не туча Подушка, от плача сырая. Вы выбрали сами Нерусскую эту красу, Дроздовцы! Корниловцы! Рать убиенных святая... Но тот, кто вернулся Того не прибили к кресту, Того, кто вернулся Вода поглотила морская. То в черной опале, То в белой кровати ничком Старушка Европа, Последний в твоей богадельне. Но се человек! Он, заблудший, не может молчком И нежно, как внука, Положит альбом на колени... Давно это было, О, как это было давно, В альбоме сияют Красивые русские лица, А ноги ощупали все Черноморское дно, Да верной тропы не нашли, Чтоб домой возвратиться...
* * *
Гостиница, продутая насквозь, Прокуренная и прибита матом К земле... У всей округи - в горле кость, Зане как мать - поэтам и солдатам.
Где в бороде всю ночь шуршат шмели, Какие феи жили и злодеи! Какие васильки на пустырях цвели, Играли на гармошках Амадеи...
В уме и в памяти выходишь в палисад И пропадаешь в запахе сирени, Где листья, словно даты, шелестят В объятиях моей лохматой тени.
* * *
Говори со мной попроще, По-простому говори, Словно птицы в дальней роще, Задыхаясь от любви.
Словно матушка с младенцем, Медсестра со стариком, Говори, как если б с сердцем Говорила ты тайком.
Мне ведь лишнего не надо, Пусть по-русски льется речь, Словно ручеек вдоль сада, Сада райского сиречь.
* * *
Хоть лежишь у самого порога, Далека к тебе моя дорога Родина моя! Словно слезы счастья и печали По лицу бродяги пробежали И упали в русские поля.
Чтоб однажды, близко ли, далеко, Семена любви взошли до срока, Зазвенели в поле зеленя. Стриж пробил небесную вершину, И упали звезды на равнину, Родина моя!
И к калитке в довоенном платье Вышла из глубин поющих мати, Как выходит ангел из огня. Я очнулся в поле на рассвете. Жито сжато, над стернею ветер. Выше ветра Родина моя!
* * *
Хозяин луга одуванчик, Буран, нанизанный на пальчик, Испачканный в белилах шмель. Над муравьиными умами, Как телебашня над домами, Глядишь в невидимую цель.
Когда со стороны востока Украсит жизнь Господне око, Наташа выбежит на луг, Былинку, словно луч, прикусит И в окружении капустниц, Как фея в окруженье слуг.
Приляжет и раскинет руки, Замрут на паутине звуки, Как ласточки на проводах, И раскрывая парашюты, Зависнут над землей минуты, Теряясь в полевых цветах.
И уходить сейчас не страшно, Пока дремотная Наташа Пускает пузыри в зенит, Пока не помнишь о разлуке, Пока в лицо, глаза и руки Пух одуванчиков летит.
ХВАЛА ГРАНЕНОМУ СТАКАНУ
Тебе, граненый, как алмаз, Мои стихи и вдохновенье. Похмелья гордое виденье Ты явишься еще не раз.
Тебя порой держал герой В руке могучей перед боем. Поэт с курчавой головой И тот, кто должен стать героем.
Бомжи и жители Кремля Твоим канканам были рады, На дне твоем пустом не зря, Как якоря, гремят награды.
А если май и голоса, А если девки и поляна... То, знаешь, без тебя нельзя, Нельзя, товарищ, без стакана.
А если ты попал на пир, Ну не на пир, так на пирушку. Стакан твой бог и твой кумир, Примерно, как поэту - Пушкин.
А если в чуждый дом пришел, В котором ты бывал не часто, С размаха бьешь стакан об пол, И говоришь всем видом - баста!
А если это дом друзей, То лучше в мире нет лекарства, Полнее, друг, стакан налей, За русское я выпью Царство!
Да за великие дела, За славу мировой Державы. И как сказал старик Державин: - Французить нам престать пора, Но Русь любить И пить. Ура!
* * *
И черным железом Иуда рассек Царевен мальчишечьи груди... Не выблевал кровь, и не вздрогнул народ, Не выдохнул: "Буди вам... Бу-у-ди!"
А помнишь, товарищ, расстрелянный Дом И толпы зевак перед Домом?.. О чем говорим? Вспоминаем о ком, Печалясь над попранным троном?
* * *
Икона Бориса и Глеба, Трагедия отчей земли, Над ней только вечное небо Да русские избы вдали.
Что зависть, коварство и злоба, И братоубийственный меч?! Встают убиенные оба, Чтоб кротостью Русь оберечь.
* * *
Как дальше жить? О чем мечтать? Отечество не виновато. Хотя приходится опять Оберегать, что сердцу свято.
Стоять в родительской глуши, В монастыре среди молитвы... Горя, как пламя у свечи, Как сердце юноши в час битвы.
КАТЕРОК
Катерок причалил к пристани. Кто зазвал его сюда? Проплывают мимо быстрые Непутевые суда.
Чалочку на кнехт набросит И стоит в дыму матрос, Курит - есть и пить не просит, Как у русских - малоросс.
Эх, матросик, в стельку пьяный! Что тебе речной Устав? Самогона океаны Мозг штурмуют по утрам.
Выпил, чтоб опохмелиться, И отчалил в край любой. За кормой волна катится, Закипая за кормой.
Капитан в штурвал вцепился, Пальцы, словно когти льва. С кем твоя гуляет львица, То ль супруга, то ль вдова?
Норд наждачною бумагой Полирует небоскат. Мы бежим под русским флагом То вперед, а то назад.
КОЛЧАКОВСКАЯ ДЕРЕВНЯ
Окопы адмирала Колчака, Заросшие травою и забвеньем... Здесь кровь лилась большим стихотвореньем, А в памяти осталось - тчк.
Родился я на левом берегу, Неподалеку от былых сражений, Все детство не вставали мы с коленей Искали пистолеты и казну.
Как Белое Движение - туман Стоял над Камой. Вороны кричали, И кости безымянные трещали Под пятками безмозглых басурман.
Погибшие за Родину и Честь, Плывущие давно в литейских водах, Увядшие травой в чужих народах, Нам ниоткуда посылают весть.
Окопы адмирала Колчака Еще хранят в себе солдатский пепел... За красных пил, а вот за белых не пил, Налью стакан... а дальше - тчк.
КРУШЕНИЕ
Дрожь по составу пробежала, Как бы по коже бегуна, И оттолкнувшись от вокзала, Гонимый силой колеса,
Помчался, набирая скорость, Набитый русскими людьми. А я торчал в окне по пояс, Кричал: "Красиво, черт возьми!"
И взял уродец преисподни, Нарушил ход людских судеб. Откос! Удар! Погибли сотни, Беспечно, как Борис и Глеб.
Как нитку разорвало рельсу На повороте бытия... Ногтями вырежу я дверцу: - Ну, здравствуй, Родина моя!
КРЫМСКАЯ ТАТАРКА
Вагон не шатко и не валко Вокзал оставил за спиной. По насыпи бежит татарка, Татарка крымская за мной.
Куда несешься, дева юга, С фигурой колкой, как джейран. Да, ты была моей подругой, А другом был моим стакан.
Мешал я водку с коньяками, Первач и легкое вино. И спорил с тюркскими богами, Когда в стакане видел дно.
Не так, как Жилин и Костылин, Тебя от скуки привечал. Я был влюблен в тебя, настырен, Я на руках тебя качал.
Ты мне, конечно, не сестренка И не законная жена. - Я жду! - вслед прокричала тонко. Я знаю, что ты ждать должна.
В Россию катятся составы, Как слезы из собачьих глаз. Прощайте, южные забавы И девы, любящие нас.
ЛЕТО
На улице гора, а за горой Откроется равнины панорама. Летит река подковой голубой, Даже стрела, и та летит не прямо.
А дальше поле, а за полем лес, А за лесами снова даль без края. Не помню, с бабы или с печки слез, Невыносимо мышцами играя.
Отринул двери, обломал крыльцо И со всего разлета прыгнул в реку. Из носа лодки вырвалось кольцо, Когда она рванулась к человеку.
Я вышел и столкнулся с лопухом, Упал на холм - на солнышке погреться. В окошко кто-то женским кулачком Стучит, стучит, как между ребер сердце.
* * *
Любое слово невпопад, Молчит душа, Как ночь равнины, Как океанские глубины Над Атлантидою молчат...
Когда не пишутся стихи, Судьба страшней чужого флага, Глядит на мир из-под руки, Белее смертника, Бумага.
ЛУБОК
Навстречу мне несется тройка, Ямщик широк, русоволос, Как он, в санях весь день постой-ка, Когда, как вепрь, свиреп мороз.
Запляшут в ближних избах крынки, И вот, взбесившись, коренник Заржет на выцветшей картинке И гикнет с облучка мужик!
Кого оставят равнодушным Три морды лошадиных врозь, Сей бег почти полувоздушный, Что рвет из стенки вбитый гвоздь.
ЛЮБОВЬ
Любовь - опасное занятье, Когда змеей сползает платье, Являя пару стройных ног. И темен, в то же время светел, С седьмых небес слетевший ветер, И яко угль - любовный слог.
Опомнись! - но глуха природа, Мы стали кладкой небосвода, Плывет косметика с лица... Твои глаза полузакрыты, Друг к другу мы с тобой прибиты Тяжелым молотом Творца!
