Степан Щипачев - Павлик Морозов

4. Коммунисты

Уж поздно. Над лесом чёрным,Багрово озарена,Как вынутая из горна,Большая взошла луна.Где в поле выходит тропа,Прижавшись к чужому забору,Стоит, покосившись, избаОхотника дяди Егора.Развешаны на чердакеСвежие волчьи шкуры.Стал молчаливым и хмурымОхотник Егор в тайге.Тоскливо над ним пролеталиДождями и вьюгами дни.Жену схоронил. ОсталисьС дочкою Мотей одни.За ветхою загородкой,При свете коптилки, один,Уткнувшись в ладонь подбородком,Склонился над книгой Зимин.Ходил на охоту и долгоСегодня не спит Егор.До винтиков малых двустволкуВсю керосином протёр.Над Мотей склонился: «НебосьПрозябла. Ну, спи спокойно».Две русых косички врозьЛежат под отцовской рукою.«Была бы живая мать,С ней радости больше бы знала…»Он сел на скамейку усталоИ стал сапоги снимать.Разулся. И только поставилНа печку сушить сапоги,Послышались чьи-то шагиИ стук в затворённый ставень.Егор босиком вышел в сени.Открыл… «Ну, входи, сосед».В избу холодок осеннийВорвался за Павликом вслед.Не слыша, как дверь проскрипела,Павлик шагнул в тишину.— Я, дядя Егор, по делуК товарищу Зимину. —Неторопливо и глухоТикают в тишинеЗасиженные мухамиХодики на стене.Стрелки на циферблатеСошлись и раздвинулись вкось.Хозяин залез на полати:«Видать, засидится гость».Лают собаки где-то,Петух прохрипел на шесте.Ночь дорогу к рассветуНайдёт по Полярной звезде.Леса да тропинки волчьиДеревню замкнули кольцом…Выслушав Павлика молча,Зимин потемнел лицом.Кожанку на порогеНадел на ходу в рукава.Деревня лежит вдоль дорогиКилометра на два.Холодный северный ветер,Звёзды да свет луны,И в мёртвом холодном светеТени от стен черны.Идёт по деревне Зимин,И тень его рядом с нимТоропится. Вместе с неюЗимин ускоряет шаг.Прошёл каланчу. ТемнеетНад сельсоветом флаг.Прозрачен полночный воздух,И видит Зимин: высокоВзметнулось к холодным звёздамС красным флагом древко.Отсюда едва заметныйСквозь чащи, сквозь темнотуТоненький провод медныйБежит по столбам в Тавду.Простёрлась родная суроваяНа тысячи вёрст земля.Тоненький медный проводБежит до Москвы, до Кремля.Хоть Павлик сидит не дома,Но возле хромого столаПрилёг на кровать — и дрёмаВстать уже не дала,Горой навалилась, не двинутьНи рукой, ни ногой.Коптилка глазом совинымСтережёт покой.Овеянный свежестью ночи,Вернулся Зимин. Чтоб не оченьСкрипел под ногами пол,На цыпочках он прошёл.Сидит перед пареньком.Павлик дышит глубоко.Лоб крутой и широкий.Русая прядка на нём.

5. По ягоды

Осеннею позолотойОсыпался лес, поредел.Клюкву на мшистых болотахЗаморозок задел.Но клюква поздно поспела,И ей холода не в счёт.Она под инеем белымСтала сочнее ещё.В ягодной местности здешнейЕё по тропинкам в лесу,С инеем перемешанную,Красную, в вёдрах несут.И лакомятся медведиКлюквою в сентябре…Павлик с братишкой ФедейВстали ещё на заре.Взяли пустые вёдра,Звякнув дверным кольцом,И зашагали бодроТропинкою, к солнцу лицом.Маленький Федя доволен,С брата не сводит глаз.С восходом солнышка в полеВышел он первый раз.Он с Павликом вместе согласенВсе тропки измерить шажком:Ведь Павлик в четвёртом классе,А он — ещё ни в каком;Павлик в отряде первый,А Федя пошёл бы в отряд,Но ему пионерыЕщё подрасти велят.Тропинка бежит перед ними,Порою заметна едва.С кустов осыпается иней,Хрустит под ногами листва.А там, где тропинка в развилку,Где гуще в ложбине тальник,Стоит за кустами Данилка,С ним рядом — какой-то старик.Стоят, притаились. РебятамВ кустарнике их не видать,И Федя счастливый за братомТрусит, чтобы не отстать.Но вот, где кустарник повыше,Мёрзлой листвой шурша,Данилка навстречу вышел,Сжав черенок ножа.

Встал на тропе — не пройдёшь.В зазубринках финский нож.

……………………..

Уж солнце высоко. РастаялИней на крышах давно.Татьяна, детей поджидая,То и дело глядит в окно.Ещё никогда не бояласьТак за детей она.Пошла, на крыльце постоялаИ снова сидит у окна.«Наталья по ягоды позжеПошла, да и ноги болят,А дома давно уж. Может,Наталья видала ребят?»Выбежала за ворота,Глядит: не дорогой прямой,Не улицей — по огородамДанилка идёт домой.«Чего это он, острожник,Идёт стороной от людей?»Дрогнуло сердце тревожно:«Давно ведь грозился злодей…»К Наталье зашла. От Натальи —К Егору: детей не видали.Проулком, поросшим бурьяном,Бежит, ног не чует Татьяна…Бабка в сенях стираетДанилке рубаху. ОнаЧужих не ждала. У краяВ корыте пена красна.Заметно, как замутиласьОтмытою кровью вода.Старуха засуетилась,Но поздно — не скрыть следа.Глаз не сводя с рубахи,С тёмных пятен на ней,Татьяна попятилась в страхеИ выбежала из сеней…А листья краснее медиНа мёртвых летят и летят.Уже не придётся ФедеВступать в пионерский отряд.В стриженый детский затылокСухая упёрлась трава.В глазах незакрытых застылаСеверная синева.И Павлик меж тальникомИ молодыми дубкамиЛежит, упавший ничком,Со сжатыми кулаками.На землю, засыпанную листвой,Он пал, как солдат на передовой.

Эпилог

Осень леса продувает.Молотят в колхозном селе…Убит пионер. Но бываетБессильна смерть на земле.Об этом трубят в горныОтряды по всей стране:В Артеке на склонах горныхИ там, в лесной стороне,Где, вопреки непогодам,Моторы поют над тайгой…Пошли не на ветер годы:Стала страна другой.В ладу с тракторами кони,Комбайны хлопочут, пыля.Идут от Карпат до ЯпонииКолхозные наши поля…Под северным бледным небом,У всей страны на виду,Полуторки с первым хлебомИдут из колхоза в Тавду.Пыль за грузовикамиКлубится над большаком.Полощется красное знамяНад первым грузовиком.Сосны, осины, берёзы —Знакомый таёжный вид.Парнишка русоволосыйРядом с отцом сидит.Отец за рулём. И подросток,Сдвинув кепчонку на лоб,В кабине сидит не простоТак — прокатиться чтоб:Он с красным обозом едетОт пионеров села.В стекло ударяет ветер,Дорога от пыли бела.Взгляните в эту кабину,На этого паренька,Когда он брови подыметИли нахмурит слегка.Нету конца у песни!..

Павлик на Красной ПреснеВ бронзе встал у древка.Для смелых сердец примером,Ровесником пионерамОн будет во все века.