Федор Сологуб - Том 6. Одна любовь. Небо голубое. Соборный благовест
«Две пламенные вьюги…»
Две пламенные вьюгиВ безумстве бытия,То были две подруги,Любовь и Смерть моя.
Они кружились обе,Огонь и дым вия.Влеклась за ними в злобеБессильная змея.
Когда они теснееСплетались предо мной,Душе моей яснееЯвлялся мир иной.
Пространств холодных бремяСвивалось пеленой,И умирало времяДля жизни неземной.
Разбиты ледяныеОковы бытия.В обители иныеВосхищен снова я.
Ликуют две подруги,Любовь и Смерть моя,Стремительные вьюгиВ блаженстве бытия.
«С весною вновь приемлю…»
С весною вновь приемлюЯ благостную весть:Росе лелеять землю,Цветам невинно цвесть,
Зарытым в землю зёрнамНе пропустить свой срокВ стремлении упорномНа волю дать росток,
И всякой малой твариПлодиться и любить,В пленительном угареСамозабвенно жить,
И мне крылатой песней,Весной воскресшей вновь,Всё слаще, всё чудеснейТебя хвалить, любовь!
«Пламеннее солнца сердце человека…»
Пламеннее солнца сердце человека,И душа обширней, чем небесный свод,И живёт от века до иного века,Что в душе созреет в урожайный год.
Как луна, печальна, как вода, текучаВ свете переменном зыблется мечта.Пусть её закроет непогодой туча, –Сквозь века нетленна светит красота.
«Стремит таинственная сила…»
Стремит таинственная силаМиры к мирам, к сердцам сердца,И ты напрасно бы спросила,Кто разомкнёт обвод кольца.
Любовь и Смерть невинны обе,И не откроет нам Творец,Кто прав, кто нет в любви и в злобе,Кому хула, кому венец.
Но всё правдиво в нашем мире,В нём тайна есть, но нет в нём лжи.Мы – гости званые на пиреВеликодушной госпожи.
Душа, восторгом бесконечнымЖиви, верна одной любви,И, силам предаваясь вечным,Закон судьбы благослови.
«Предвестие отрадной наготы…»
Предвестие отрадной наготыВ твоей улыбке озарённой встречи,Но мне, усталому, пророчишь тыЗаутра после нег иные речи.
И я скольжу над вьюгой милых ласкМечтой, привыкнувшей ко всем сплетеньям,И, не спеша войти в святой Дамаск,На перекрёстке медлю за куреньем.
Ты подожди, прелестница, меня,Займись хитро сплетённою косою.Я в твой приют войду на склоне дня,Когда поля задремлют под росою.
А ранним утром мне расскажешь ты,Смущённая, наивно хмуря брови,Что предвещают алые цветы,О чём пророчит знойный голос крови.
«О чём щебечут птицы…»
О чём щебечут птицыТак звонко по весне?Какие небылицыРассказывают мне?
Забавно, словно в сказке,О чём звенят ручьи?Чьи шёпоты и ласкиПерепевают, чьи?
Ответа мне не надо.Ответ я знаю сам.Душа беспечно радаВесёлым голосам.
Под всякою личинойЯ узнавать привыкЛюбви, всегда единой,Непостижимый лик.
«Насладился я жизнью, как мог…»
Насладился я жизнью, как мог,Испытал несказанные пытки,И лежу, изнемогши, у ногТой, кто дарит страданья в избытке.
И она на меня не глядит,Но уста её нежно-лукавы,И последнюю, знаю, таит,И сладчайшую чашу отравы
Для меня. Не забудет меня,И меня до конца не оставит,Все дороги последнего дняНежной лаской своей излукавит.
«Душа моя, благослови…»
Душа моя, благословиИ упоительную нежность,И раскалённую мятежность,И дерзновения любви.
К чему тебя влечёт наш гений,Твори и в самый тёмный день,Пронзая жуть, и темь, и теньСияньем светлых вдохновений.
Времён иных не ожидай, –Иных времён и я не стою, –И легкокрылою мечтоюУродства жизни побеждай.
«Гори, гори, моя любовь!..»
Гори, гори, моя любовь!Я не боюсь твоих пыланий.Светлее воскресайте вновьВы, сонмы яркие желаний!
Ты погасай, моя тоска,Хотя б с моею вместе кровью,Стрелою меткого стрелкаСражённая, – моей любовью.
Мне стала наконец яснаДавно томившая загадка.Как прежде, смерть мне не страшна,И жить, как никогда, мне сладко.
Amor
Тринадцать раз в году больная,Устала я от жизни этой.Хочу лежать в гробу нагая,Но не зарытой, не отпетой.
И будет гроб мой – белый мрамор,И обовьют его фиалки,И надпись золотая: «AMOR»У ног на чёрном катафалке.
Поставят гроб в высокой башне,В торжественном большом покое,И там ничто тоской вчерашнейМне не напомнит про былое.
Аканты лёгких капителейИ своды голубой эмалиМеня закроют от мятелейИ от тревожной звёздной дали.
Увижу в полночь сквозь ресницыНа ступенях алмазных лестницВ одеждах алых вереницыБлаженных Элизийских вестниц,
И отроков в крылатых латах,Превосходящих блеском солнцы,На страже у дверей заклятыхЧеканенной тяжёлой бронзы.
И мне к челу с венчальным гимномРубиновая диадемаПрильнёт, и фимиамом дымнымУпьюсь я, как вином Эдема.
Улыбкой слабой дрогнут губы,И сладко потеплеют чресла,Когда серебряные трубыМне возвестят: «Любовь воскресла!»
И запылает надпись: «AMOR»,Пасхальные зажгутся свечи,И встану я, и белый мраморПокину для последней встречи.
Дон-Кихот
«Бессмертною любовью любит…»
Бессмертною любовью любитИ не разлюбит только тот,Кто страстью радости не губит,Кто к звёздам сердце вознесёт,Кто до могилы пламенеет, –Здесь на земле любить умеетОдин безумец Дон-Кихот.
Он видит грубую Альдонсу,Но что ему звериный пот,Который к благостному солнцуТруды земные вознесёт!Пылая пламенем безмерным,Один он любит сердцем верным,Безумец бедный, Дон-Кихот.
Преображает в ДульцинеюОн деву будничных работИ, преклоняясь перед нею,Ей гимны сладкие поёт.Что юный жар любви мгновеннойПеред твоею неизменнойЛюбовью, старый Дон-Кихот!
«Порой томится Дульцинея…»
Порой томится Дульцинея,От тёмной ревности бледна,Но кто ей скажет: «Дульцинея,Ты Дон-Кихоту не верна!»
Изменит грубая Альдонса,Любой приманкою взята,Но кто же скажет ей: «Альдонса,Для Дон-Кихота ты свята!»
Душою прилепляясь к многим,Одну прославил Дон-Кихот.Даруя милости убогим,Не изменяет Дон-Кихот.
«Кругом насмешливые лица…»
Кругом насмешливые лица, –Сражён безумный Дон-Кихот.Но знайте все, что есть светлица,Где Дон-Кихота Дама ждёт.
Рассечен шлем, копьё сломалось,И отнят щит, и порван бант,Забыв про голод и усталость,Лежит убитый Росинант.
В изнеможении, в истомеПешком плетётся Дон-Кихот.Он знает, что в хрустальном домеЦарица Дон-Кихота ждёт.
Свирель
