Где они растут, эти розы? - Кристина Джорджина Россетти
С желаньем сок отведать вновь!
А вечер был сырой и мглистый…
Нарвав черёмухи душистой,
Кувшины полные неся,
Сказала старшая: – Нельзя
Нам оставаться в поле дольше:
Уж белки не мелькают в роще,
Да и кузнечик не стрекочет…
Успеть бы нам домой до ночи!
– Нет, – ей Лаура отвечала, —
Ещё сова не закричала,
Не пала на траву роса…
Она ждала, что голоса
Вот-вот услышит за холмом:
«Эй! Покупайте! Продаём!», —
Всё медлила домой идти,
Надеясь встретить по пути
В дурманящих пахучих травах
Торговцев – гоблинов лукавых.
Споткнулась на холме пологом
При мысли накупить за локон
Клубники небывало красной…
Искала гоблинов… Напрасно.
Их видеть, слышать – всё одно! —
Теперь ей было не дано.
– Смеркается, – сказала Лиззи. —
Туманом затянуло выси…
И звёзды не горят, сестрица…
Прошу тебя поторопиться!
Не миновать сегодня ливня!..
Глянь, гоблины!..
Кричат надрывно!
Как и всегда, твердят одно…
Вся побелев, как полотно,
Лаура покачнулась, стала…
«Ужель я видеть перестала?
Ужель я потеряла слух?..»
…Переведя немного дух,
Держась рукой за деревца,
Дошла, шатаясь, до крыльца.
Потом торговцев стала звать.
Ничком упала на кровать,
Сама с собою говоря…
Жестокой жаждою горя.
…Часы сплетались в дни, недели…
Поднявшись нехотя с постели,
Лаура, сжав до боли руки,
Всё силилась услышать звуки,
Дразнившие ушедшим днём:
«Эй, покупайте! Продаём!»
Всё силилась… Потом устала,
Прислушиваться перестала,
Больная, бледная, худая, —
Как месяц на исходе, – тая.
Не зная, чем себе помочь,
Орех, подобранный в ту ночь,
Она зарыла у стены —
За домом, с южной стороны.
Но всходов не было… Напрасно
Она глядела ежечасно,
Они не выросли… Отныне,
Как путешественник в пустыне,
Мираж увидевший вдали:
Озёра, реки, корабли, —
Лаура грезила о саде —
Глотка единственного ради.
…Пол больше не мела,
За птицей не ходила,
Работать не могла
И ела через силу.
Часами у окна,
Понурая, сидела —
Без отдыха, без сна…
Согнулась, поседела.
Сестрица не могла
Понять её вначале.
Лишь наступала мгла —
И голоса звучали
Всё там же, за ручьём:
– Купите! Продаём!
Она, собравшись за водой,
Слыхала и сейчас
Лукавый шёпот, смех чужой
И топот-перепляс.
Чтобы сестру свою спасти,
Она была бы рада
Ей этих фруктов принести:
И слив, и винограда, —
Но знала, что цена
Им большая, чем пенни.
Ночь проводя без сна,
Всё вспоминала Дженни…
Ничьей не став женой
И деток не родив,
Та умерла весной,
Отведав этих слив.
Когда же Смерть из-за угла
Лауре погрозила,
Сестра решенье приняла…
«Придай мне, Боже, силы!»
Дождавшись, что наступит мгла,
Обдумав всё заране,
Спокойно к гоблинам пошла —
С монеткою в кармане.
Не без труда разобрала
Фигурки их кривые…
Присматриваться начала,
Прислушалась впервые.
…Кто-то, присвистнув, дал стрекача,
Кто-то запрыгал вокруг, хохоча.
Кто-то рогатый ногами затопал.
Кто-то носатый в ладоши захлопал.
Кто-то, как кошка, принялся щуриться.
Кто-то взлетел, закудахтав, как курица.
Кто-то сморкался, пыхтел и плевался.
Кто-то шипел и змеёй извивался,
Кто-то, стараясь казаться добрее,
Громко кричал:
– Эй! Купи поскорее
Финики сладкие,
Цитрусы гладкие,
Малину из сада, —
Крупнее не надо! —
Лесную морошку, —
Всего понемножку!..
– Любезные, – в ответ она.
(Толпа захохотала!) —
Таких плодов, сказать должна,
Я прежде не видала!
Куплю их – только не себе! —
Достав монетку – пенни —
«Ловите!» – бросила толпе.
(Не забывая Дженни.)
– Нет, ты отведай их сама! —
Ей гоблины с усмешкой. —
Решайся! Лишь придёт зима,
Мы скроемся… Не мешкай! —
В речах их зазвучала лесть:
– Попробуй мёд вначале!
Сядь с нами, окажи нам честь.
Мы без тебя скучали!
Останься, мы тебе должны
Признаться, милый друг:
Плоды немыслимо вкусны…
Но лишь из наших рук!
Знай, сладость яблок налитых
Исчезнет по пути…
Вам, людям, невозможно их
До дома донести!
В твоей деревне уж давно
Не светятся огни.
А звёздам в небе всё равно…
Сядь с нами, отдохни!
– Торговцы, – Лиззи говорит, —
(Те разом поднялись!) —
В одном окошке свет горит, —
Меня там заждались.
Ну, что ж… Мы не сошлись в цене:
Не то родит ваш сад…
А потому монетку мне
Верните-ка назад!
Услышав этакую речь,
Те принялись плясать,
Траву сухую в поле жечь
И головы чесать.
«Безмозглой» девушку назвав
И выкрикнув проклятья,
Один вцепился ей в рукав,
Другой порвал ей платье.
А третий – отпустил пинок
И оцарапал когтем.
Четвёртый сбил ей туфли с ног,
А пятый – двинул локтем.
Шестой ей в ухо начал выть,
Седьмой – по виду крот —
Её пытался накормить,
Пихнуть ей сливу в рот.
Ни слова не произнесла,
Будто не слыша брани…
Стояла твёрдо, как скала
В ревущем океане.
Чем злее делалась толпа,
Тем стойче, тем бесстрашней,
Как будто каменной была
Сторожевою башней.
Взгляд устремила в высоту,
Назад откинув косы, —
Подобна яблоне в цвету,
Что осаждают осы.
…Говорят, коня несложно
Отвести на водопой,
Но и силой невозможно
Напоить его водой,
Если он не пожелает…
Так и тут. Старались зря,
Щерясь, хрюкая и лая,
Лютой злобою горя…
Лиззи губ не разомкнула,
Ни кусочка
