Борис Пастернак - Стихотворения и поэмы
9. Сон в летнюю ночь (пять стихотворений)
Крупный разговор. Еще не запирали,Вдруг как: моментально вон отсюда!Сбитая прическа, туча препирательств,И сплошной поток Шопеновских этюдов.Вряд ли, гений, ты распределяешь кетуВ белом доме против кооператива,Что хвосты луны стоят до края светаЧередой ночных садов без перерыва.
Все утро с девяти до двухИз сада шел томящий духОзона, змей и розмарина,И олеандры разморило.
Синеет белый мезонин.На мызе сон, кругом безлюдье.Седой малинник, а за нимЛиловый грунт его прелюдий.
Кому ужонок прошипел?Кому прощально машет розан?Опять депешею ШопенК балладе страждущей отозван.
Когда ее не излечить,Все лето будет в дифтерите.Сейчас ли, черные ключи,Иль позже кровь нам отворить ей?
Прикосновение рукиИ полвселенной в изоляции,И там плантации пылятсяИ душно дышат табаки.
Пианисту понятно шнырянье ветошницС косыми крюками обвалов в плечах.Одно прозябанье корзины и крошниИ крышки раскрытых роялей влачат.По стройкам таскавшись с толпою тряпичницИ клад этот где-то на свалках сыскав,Он вешает облако бури кирпичной,Как робу на вешалку на лето в шкаф.И тянется, как за походною флягой,Военную карту грозы расстелив,К роялю, обычно обильному влагойОгромного душного лета столиц.Когда, подоспевши совсем незаметно,Сгорая от жажды, гроза четырьмяПрыжками бросается к бочкам с цементом,Дрожащими лапами ливня гремя.Я вишу на пере у творцаКрупной каплей лилового лоска.Под домами загадки канав.Шибко воздух ли соткой и коксомПо вокзалам дышал и зажегся,Но едва лишь зарю доконав,Снова розова ночь, как она,И забор поражен парадоксом.И бормочет: прерви до утраЭтих сохлых белил колебанье.Грунт убит и червив до нутра,Эхо чутко, как шар в кегельбане.Вешний ветер, шевьот и грязца,И гвоздильных застав отголоски,И на утренней терке торцаОт зари, как от хренной полоски,Проступают отчетливо слезки.Я креплюсь на пере у творцаТерпкой каплей густого свинца.Пей и пиши, непрерывным патрулемЛамп керосиновых подкарауленныйС улиц, гуляющих под руку в июлеС кружкою пива, тобою пригубленной.
Зеленоглазая жажда гигантов!Тополь столы осыпает пикулями,Шпанкой, шиповником тише, не гамьте!Шепчут и шепчут пивца загогулины.
Бурная кружка с трехгорным Рембрандтом!Спертость предгрозья тебя не испортила.Ночью быть буре. Виденья, обратно!Память, труби отступленье к портерной!
Век мой безумный, когда образумлюТемп потемнелый былого бездонного!Глуби мазурских озер не раздуютВ сон погруженных горнистов Самсонова.
После в Москве мотоцикл тараторил,Громкий до звезд, как второе пришествие.Это был мор. Это был мораторийСтрашных судов, не съезжавшихся к сессии.
10. Поэзия
Поэзия, я буду клястьсяТобой, и кончу, прохрипев:Ты не осанка сладкогласца,Ты лето с местом в третьем классе,Ты пригород, а не припев.
Ты душная, как май, ямская,Шевардина ночной редут,Где тучи стоны испускаютИ врозь по роспуске идут.
И в рельсовом витье двояся,Предместье, а не перепевПолзут с вокзалов восвоясиНе с песней, а оторопев.
Отростки ливня грязнут в гроздьяхИ долго, долго до зариКропают с кровель свой акростих,Пуская в рифму пузыри.
Поэзия, когда под краномПустой, как цинк ведра, трюизм,То и тогда струя сохранна,Тетрадь подставлена, струись!
11. Два письма
Любимая, безотлагательно,Не дав заре с пути рассеяться,Ответь чем свет с его подателемО ходе твоего процесса.И если это только мыслимо,Поторопи зарю, а лень ей,Воспользуйся при этом высланнымКурьером умоисступленья.Дождь, верно, первым выйдет из лесуИ выспросит, где тор, где топко.Другой ему вдогонку вызвался,И это под его диктовку.Наверно, бурю безрассудств егоСдадут деревья в руки из рук,Моя ж рука давно отсутствует:Под ней жилой кирпичный призрак.Я не бывал на тех урочищах,Она ж ведет себя, как прадед,И знаменьем сложась пророчащимТот дом по голой кровле гладит.На днях, в тот миг, как в ворох корпииБыл дом под Костромой искромсан,Удар того же грома копиюМне свел с каких-то незнакомцев.Он свел ее с их губ, с их лацканов,С их туловищ и туалетов,В их лицах было что-то адское,Их цвет был светло-фиолетов.Он свел ее с их губ и лацканов,С их блюдечек и физиономий,Но сделав их на миг мулатскими,Не сделал ни на миг знакомей.В ту ночь я жил в Москве и в частностиНе ждал известий от бесценной,Когда порыв зарниц негаснущихПрибил к стене мне эту сцену.
12. Осень (пять стихотворений)
С тех дней стал над недрами парка сдвигатьсяСуровый, листву леденивший октябрь.Зарями ковался конец навигации,Спирало гортань, и ломило в локтях.
Не стало туманов. Забыли про пасмурность.Часами смеркалось. Сквозь все вечераОткрылся, в жару, в лихорадке и насморке,Больной горизонт и дворы озирал.
И стынула кровь. Но, казалось, не стынутПруды, и, казалось, с последних погодНе движутся дни, и, казалося, вынутИз мира прозрачный, как звук, небосвод.
И стало видать так далеко, так трудноДышать, и так больно глядеть, и такойПокой разлился, и настолько безлюдный,Настолько беспамятно звонкий покой!
Потели стекла двери на балкон.Их заслонял заметно-зимний фикус.Сиял графин. С недопитым глоткомВставали вы, веселая навыказ,
Смеркалась даль, спокойная на вид,И дуло в щели, праведница ликом,И день сгорал, давно остановивЧасы и кровь, в мучительно великомПросторе долго, без конца горевНа остриях скворешниц и дерев,В осколках тонких ледяных пластинок,По пустырям и на ковре в гостиной.
Но им суждено было выцвесть,И на лете налет фиолетовый,И у туч, громогласных до этого,Фистула и надтреснутый присвист.
Облака над заплаканным флоксом,Обволакивав даль, перетрафили.Цветники, как холодные кафели.Город кашляет школой и коксом.
Редко брызжет восток бирюзою.Парников изразцы, словно в заморозки,Застывают, и ясен, как мрамор,Воздух рощ и как зов, беспризорен.Я скажу до свиданья стихам, моя мания,Я назначил вам встречу со мною в романе.Как всегда, далеки от пародий,Мы окажемся рядом в природе.Весна была просто тобой,И лето с грехом пополам.Но осень, но этот позор голубойОбоев, и войлок, и хлам!Разбитую клячу ведут на махан,И ноздри с коротким дыханьемЗаслушались мокрой ромашки и мха,А то и конины в духане.В прозрачность заплаканных дней целикомГубами и глаз полыханьемВпиваешься, как в помутнелый флаконС невыдохшимися духами.Не спорить, а спать. Не оспаривать,А спать. Не распахивать наспехОкна, где в беспамятных заревахИюль, разгораясь, как яспис,Расплавливал стекла и спаривалТех самых пунцовых стрекоз,Которые нынче на брачныхБрусах мертвей и прозрачнейОсыпавшихся папирос.Как в сумерки сонно и зябкоОкошко! Сухой купорос.На донышке склянки козявкаИ гильзы задохшихся ос.Как с севера дует! Как щуплоНахохлилась стужа! О вихрь,Общупай все глуби и дупла,Найди мою песню в живых!Здесь прошелся загадки таинственный ноготь.А пока не разбудят, любимую трогатьТак, как мне, не дано никому.
Как я трогал тебя! Даже губ моих медьюТрогал так, как трагедией трогают зал.Поцелуй был, как лето. Он медлил и медлил,Лишь потом разражалась гроза.
Пил, как птицы. Тянул до потери сознанья.Звезды долго горлом текут в пищевод,Соловьи же заводят глаза с содроганьем,Осушая по капле ночной небосвод.
Стихи разных лет
