Александр Пушкин - Полное собрание стихотворений
К Живописцу
Дитя Харит и вображенья,В порыве пламенной души,Небрежной кистью наслажденьяМне друга сердца напиши;
Красу невинности небесной,Надежды робкия черты,Улыбку душеньки прелестнойИ взоры самой красоты.
Вкруг тонкого Гебеи станаВенерин пояс повяжи,Сокрытой прелестью АльбанаМою царицу окружи.
Прозрачны волны покрывалаНакинь на трепетную грудь,Чтоб и под ним она дышала,Хотела тайно воздохнуть.
Представь мечту любви стыдливой,И той, которою дышу,Рукой любовника счастливойВнизу я имя подпишу.
Стихотворения 1816 г
Заутра с свечкой грошевоюЯвлюсь пред образом святым:Мой друг! остался я живым,Но был уж смерти под косою:Сазонов был моим слугою,А Пешель – лекарем моим.
Усы. Философическая ода
Глаза скосив на ус кудрявый,Гусар с улыбкой величавойНа палец завитки мотал;Мудрец с обритой бородою,Качая тихо головою,Со вздохом усачу сказал:
"Гусар! всё тленно под луною;Как волны следом за волною,Проходят царства и века.Скажи, где стены Вавилона?Где драмы тощие Клеона?Умчала всё времен река.
За уши ус твой закрученный,Вином и ромом окропленный,Гордится юной красотой,Не знает бритвы; выписноюОн вечно лоснится сурьмою,Расправлен гребнем и рукой. —
Чтобы не смять уса лихого,Ты к ночи одою ХвостоваЕго тихонько обвернешь,В подушку носом лечь не смеешь,И в крепком сне его лелеешь,И утром вновь его завьешь. —
На долгих ужинах веселых,В кругу гусаров поседелыхИ черноусых удальцов,Веселый гость, любовник пылкий,За чье здоровье бьешь бутылки?Коня, красавиц и усов.
Сраженья страшный час настанет,В ряды ядро со треском грянет;А ты, над ухарским седлом,Рассудка, памяти не тратишь:Сперва кудрявый ус ухватишь,А саблю верную потом.
Окованный волшебной силой,Наедине с красоткой милойТы маешься – одной рукой,В восторгах неги сладострастной,Блуждаешь по груди прекрасной,А грозный ус крутишь другой.
Гордись, гусар! но помни вечно,Что всё на свете скоротечно —Летят губительны часы,Румяны щеки пожелтеют,И черны кудри поседеют,И старость выщиплет усы".
<Из письма к кн. П. А. Вяземскому>
Блажен, кто в шуме городскомМечтает об уединеньи,Кто видит только в отдаленьиПустыню, садик, сельской дом,Холмы с безмолвными лесами,Долину с резвым ручейкомИ даже… стадо с пастухом!Блажен, кто с добрыми друзьяСидит до ночи за столом,И над славенскими глупцамиСмеется русскими стихами;Блажен, кто шумную МосквуДля хижинки не покидает…И не во сне, а на явуСвою любовницу ласкает!..
Из письма к В. Л. Пушкину
Христос воскрес, питомец Феба!Дай бог, чтоб милостию небаРассудок на Руси воскрес;Он что-то, кажется, исчез.Дай бог, чтобы во всей вселеннойВоскресли мир и тишина,Чтоб в Академии почтеннойВоскресли члены ото сна;Чтоб в наши грешны временаВоскресла предков добродетель;Чтобы Шихматовым на злоВоскреснул новый Буало —Расколов, глупости свидетель;А с ним побольше серебраИ золота et caetera.
Но да не будет воскресеньяУсопшей прозы и стихов.Да не воскреснут от забвеньяПокойный господин Бобров,Хвалы газетчика достойный,И Николев, поэт покойный,И беспокойный граф Хвостов,И все, которые на светеПисали слишком мудрено,То есть, и хладно и темно,Что очень стыдно и грешно!
Принцу Оранскому
Довольно битвы мчался гром,Тупился меч окровавленный,И смерть погибельным крыломШумела грозно над вселенной!
Свершилось… взорами царейЕвропы твердый мир основан;Оковы свергнувший злодейМогущей бранью снова скован.
Узрел он в пламени Москву —И был низвержен ужас мира,Покрыло падшего главуБлагословенного порфира.
И мглой повлекся окружен;Притек, и с буйной вдруг изменойУж воздвигал свой шаткой трон…И пал отторжен от вселенной.
Утихло всё. – Не мчится гром,Не блещет меч окровавленный,И брань погибельным крыломНе мчится грозно над вселенной.
Хвала, о юноша герой!С героем дивным АльбионаОн верных вел в последний бойИ мстил за лилии Бурбона.
Пред ним мятежных гром гремел,Текли во след щиты кровавы;Грозой он в бранной мгле летелИ разливал блистанье славы.
Его текла младая кровь,На нем сияет язва чести:Венчай, венчай его, любовь!Достойный был он воин мести.
Сон
(отрывок)
Пускай Поэт с кадильницей наемнойГоняется за счастьем и молвой,Мне страшен свет, проходит век мой темныйВ безвестности, заглохшею тропой.Пускай певцы гремящими хваламиПолубогам бессмертие дают,Мой голос тих, и звучными струнамиНе оглашу безмолвия приют.Пускай любовь Овидии поют,Мне не дает покоя Цитерея,Счастливых дней Амуры мне не вьют:Я сон пою, бесценный дар Морфея —И научу, как должно в тишинеПокоиться в приятном, крепком сне.
Приди, о Лень! приди в мою пустыню.Тебя зовут прохлада и покой;В одной тебе я зрю свою богиню;Готово всё для гостьи молодой.Всё тихо здесь – докучный шум укрылсяЗа мой порог; на светлое окноПрозрачное спустилось полотно,И в темный ниш, где сумрак воцарился,Чуть крадется неверный свет дневной.Вот мой диван. Приди ж в обитель мира;Царицей будь, я пленник ныне твой.Всё, всё твое: вот краски, кисть и Лира, —Учи меня, води моей рукой.
А вы, друзья моей прелестной музы,Которыми любви забыты узы,Которые владычеству землиКонечно сон спокойный предпочли,О мудрецы! дивиться вам умея,Для вас одних я ныне трон МорфеяПоэзии цветами обовью,Для вас одних блаженство воспою.Внемлите же с улыбкой снисхожденьяМоим стихам, урокам наслажденья.
В назначенный природой неги часХотите ли забыться каждый разВ ночной тиши, средь общего молчанья,В объятиях игривого мечтанья?Спешите же под сельской мирный кров,Там можно жить и праздно и беспечно,Там прямо рай; но прочь от городов,Где крик и шум ленивцев мучит вечно.Согласен я: в них можно целый деньС прелестницей ловить веселья тень;В платок зевать, блистая в модном свете:На бале в ночь вертеться на паркете,Но можно ли вкушать отраду снов?Настала тень, – уснуть лишь я готов,Обманутый призраками ночными,И вот уже, при свете фонарей,На бешеной четверке лошадей.Стуча, гремя колесами златыми,Катится Спесь под окнами моими.Я дремлю вновь, вновь улица дрожит —На скучный бал Рассеянье летит…О боже мой! ужели здесь ложатся,Чтобы всю ночь бессонницей терзатьсяЕще стучат, а там уже светло,И где мой сон? не лучше ли в село?Там рощица листочков трепетаньем,В лугу поток таинственным журчаньем,Златых полей, долины тишина:В деревне всё к томленью клонит сна.О сладкой сон, ничем не возмущенный!Один петух, зарею пробужденный,Свой резкой крик подымет, может быть:Опасен он – он может разбудить.Итак, пускай, в сералях удаленны,Султаны кур гордятся заключенныИль поселян сзывают на поля:Мы спать хотим, любезные друзья.Стократ блажен, кто может сном забытьсяВдали столиц, карет и петухов!Но сладостью веселой ночи сновНе думайте вы даром насладитьсяСредь мирных сёл, без всякого труда.Что ж надобно? – Движенье, господа!
Похвальна лень, но есть всему пределы.Смотрите: Клит, в подушках поседелый,Размученный, изнеженный, больной,Весь век сидит с подагрой и тоской.Наступит день; несчастный, задыхаясь,Кряхтя, ползет с постели на диван;Весь день сидит; когда ж ночной туманПодернет свет, во мраке расстилаясь,С дивана Клит к постеле поползет.И как же ночь несчастный проведет?В покойном сне, в приятном сновиденье?Нет! сон ему не радость, а мученье;Не маками, тяжелою рукойЕму Морфей закроет томны очи,И медленной проходят чередойДля бедного часы угрюмой ночи.Я не хочу, как общий друг Берту,Предписывать вам тяжкие движенья:Упрямый плуг, охоты наслажденья.Нет, в рощи я ленивца приглашу:Друзья мои, как утро здесь прекрасно!В тиши полей, сквозь тайну сень дубрав,Как юный день сияет гордо, ясно!Светлеет всё: друг друга перегнав,Журчат ручьи, блестят брега безмолвны;Еще роса над свежей муравой;Златых озер недвижно дремлют волны.Друзья мои! возьмите посох свой,Идите в лес, бродите по долине,Крутых холмов устаньте на вершине,И в долгу ночь глубок ваш будет сон.
Как только тень оденет небосклон,Пускай войдет отрада жизни нашей,Веселья бог с широкой, полной чашей,И царствуй, Вакх, со всем двором своим.Умеренно пируйте, други, с ним:Стакана три шипящими волнамиРумяных вин налейте вы полней;Но толстый Ком с надутыми щеками,Не приходи стучаться у дверей.Я рад ему, но только за обедом,И дружески я в полдень уберуЕго дары; но, право, ввечеруГораздо я дружней с его соседом.Не ужинать– святой тому закон,Кому всего дороже легкий сон.Брегитесь вы, о дети мудрой лени!Обманчивой успокоенья тени.Не спите днем: о горе, горе вам,Когда дремать привыкли по часам!Что ваш покой? бесчувствие глубоко.Сон истинный от вас уже далёко.Не знаете веселой вы мечты;Ваш целый век – несносное томленье,И скучен сон, и скучно пробужденье,И дни текут средь вечной темноты.
Но ежели в глуши, близ водопада,Что под горой клокочет и кипит,Прелестный сон, усталости награда,При шуме волн на дикой брег слетит,Покроет взор туманной пеленою,Обнимет вас, и тихою рукоюНа мягкой мох преклонит, осенит:О! сладостно близ шумных вод забвенье.Пусть долее продлится ваш покой,Завидно мне счастливца наслажденье.
Случалось ли ненастной вам поройДня зимнего, при позднем, тихом свете,Сидеть одним, без свечки в кабинете:Всё тихо вкруг; березы больше нет;Час-от-часу темнеет окон свет;На потолке какой-то призрак бродит;Бледнеет угль, и синеватый дым,Как легкий пар, в трубу виясь уходит;И вот, жезлом невидимым своимМорфей на всё неверный мрак наводит.Темнеет взор; «Кандид» из ваших рук,Закрывшися, упал в колени вдруг;Вздохнули вы; рука на стол валится,И голова с плеча на грудь катится,Вы дремлете! над вами мира кров:Нежданный сон приятней многих снов!
Душевных мук волшебный исцелитель,Мой друг Морфей, мой давный утешитель!Тебе всегда я жертвовать любил,И ты жреца давно благословил:Забуду ли то время золотое,Забуду ли блаженный неги час,Когда, в углу под вечер притаясь,Я призывал и ждал тебя в покое…Я сам не рад болтливости своей,Но детских лет люблю воспоминанье.Ах! умолчу ль о мамушке моей,О прелести таинственных ночей,Когда в чепце, в старинном одеянье,Она, духов молитвой уклоня,С усердием перекрестит меняИ шопотом рассказывать мне станетО мертвецах, о подвигах Бовы…От ужаса не шелохнусь бывало,Едва дыша, прижмусь под одеяло,Не чувствуя ни ног, ни головы.Под образом простой ночник из глиныЧуть освещал глубокие морщины,Драгой антик, прабабушкин чепецИ длинный рот, где зуба два стучало, —Всё в душу страх невольный поселяло.Я трепетал – и тихо наконецТомленье сна на очи упадало.Тогда толпой с лазурной высотыНа лотке роз крылатые мечты,Волшебники, волшебницы слетали,Обманами мой сон обворожали.Терялся я в порыве сладких дум;В глуши лесной, средь муромских пустынейВстречал лихих Полканов и Добрыней,И в вымыслах носился юный ум…
Но вы прошли, о ночи безмятежны!И юности уж возраст наступил…Подайте мне Альбана кисти нежны,И я мечту младой любви вкусил.И где ж она? Восторгами родилась,И в тот же миг восторгом истребилась.Проснулся я; ищу на небе день,Но всё молчит; луна во тьме сокрыласьИ вкруг меня глубокой ночи тень.Но сон мой тих! беспечный сын ПарнасаВ ночной тиши я с рифмою не бьюсь,Не вижу ввек ни Феба, ни Пегаса,Ни старый двор каких-то старых муз.
Я не герой, по лаврам не тоскую:Спокойствием и негой не торгую,Не чудится мне ночью грозный бой;Я не богач – и лаем пес привратныйНе возмущал мечты моей приятной;Я не злодей, с волненьем и тоскойНе зрю во сне кровавых приведений,Убийственных детей предрассужденийИ в поздний час ужасный бледный СтрахНе хмурится угрюмо в головах.
Кж. В. М. Волконской
