Полное собрание стихотворений и поэм. Том II - Эдуард Вениаминович Лимонов
Чёрной слякоти и камня
Источающего воду
Обними меня руками
В непогоду…
Обними, прижмись теснее
К мокрому плащу
Ведь всему, что сам умею
Я тебя учу
Как ходить жалеть, маячить
Никнуть в темноте
Наша клетка
Тесный ящик
Дождь нелепый и незрячий
Кольца теней от ветвей…
Белозубые улыбки
Нам далёких, недоступных
Чьих-то скромных дочерей
Девять тетрадей (1968–1969)
Первая тетрадь
«А бабушка моя была прелестница…»
А бабушка моя была прелестница
Бывало в кружево закутается вся
выходит вниз… и винтовая лестница
и плечи полоумные дрожат
А бабушка была средь кавалеров
И вечно кто-то подарки подносил
и руку надушенную хватал
и её рьяно целовал
И милый этот образ бабушки
во мне не трётся никогда
и помню эти руки бабушки
и как над ней горит звезда
В тазу ли моет голову она
иль пьёт шипящий чай
всё грустию и прелестью полна
И страшно далека…
«Была мне стра́шна телеграмма…»
Была мне стра́шна телеграмма
Пусть всё но чтоб не умерла
Какая дикая пустыня
Вокруг меня произошла
Темней и ближе мне та комната
где вся лежит в квартире номер раз
Какой уродливый любимый
непонимающий какой глаз
«В дни печального тихого пенья…»
В дни печального тихого пенья
я один из друзей молодых
Положил я на камень цветы
и оставил надолго их
И когда я вернулся то видел
что засохшими были цветы
И когда я вернусь то увижу
окончательно скрылись цветы
Сколь предчувствий и страшных и близких
и примет и намёков предметов
сколько диких измученных близких
сколько старых пота́йных портретов
Возникающий жизни характер
из того сочетанья — тяжёл
и извечно загнув свою спину
я тоску свою слабо повёл
Тучи красные тучи собрались
молоток за стеной не стучит
уж сапожник садится с семейством
его фартук на крю́ке висит
И я частник — торговый братец
мой же фартук на стуле висит
И мой предок в могиле лежит
и его под плитою лежит
Только пальцы мои средиземны
Только тоньше и ярче лицо
Лишь вино моё реже и реже
озаряет улыбку мою
И берёстовый короб набросив
всяких цепок и пуговиц и крючков
я бессмысленно странно роюсь
среди пуговиц цепок крючков
«Вот и тихо нагибаясь…»
Вот и тихо нагибаясь
вот и мило кувыркаясь
также горько надсмехаясь
жил на свете Нечитайлов
Украинских кладбищ кудри
говорили о любви
мраморной богини пышной
ко всеобщей тишине
«Екатерина Павловна Лопухина…»
Екатерина Павловна Лопухина
была простая женщина она
Екатерина Павловна страдала
от чёрной оспы умерла…
Вошли когда-то в двор её солдаты
пораненные воины спешили
и воду им она преподавала
болезнь с водою вместе забирала
и муж и дети всё вокруг поблекло
прямо со второго дня
Екатерина Павловна качаясь
глядела со второго этажа
«Я зайду завтра утром в этаж…»
Я зайду завтра утром в этаж
Некто Надя живёт в этаже
Эта Надя живёт ничего
Эта Надя живёт для меня
Мой тоскующий длинный нос
я введу внутрь её жилья
и пушистая клумба вздохнёт
под окном у неё наконец
«Я люблю и тебя и меня…»
Я люблю и тебя и меня
Я люблю свою славу, дружок
И себя и тебя и меня
и наш поздний часок
Я спокойный и сонный, дружок
Еле двигаюсь что-то ворчу
Я нечаянно ем и нечаянно пью
Я зелёный и добрый, дружок
Ибо я небольшой человек
потому и натура добра
И кусочек плеча изогнут
так как будто бы жизнь вся стара
«Редко я ел в эти дни бежавшие…»
Редко я ел в эти дни бежавшие
Редко картошку я целовал
Соль и хлеб прибавляя, и упавшие
было силы мои возвращал
Ах, коренная привычка к еде
на потолке нашем ехали лошади
толстые тонкие или вовсе нет
и большие они проезжали по площади
и та которую я ехать и вот… да
но летя я летел с вами с ними
и вся воздушная поддерживала среда
и отдельно летало милейшее имя
развевалось… вилось… а я был и я нет
Лента лента какая розовая
какая синяя какой девиз. привет
где смешно и где смешно. аллея берёзовая
вечер. чаны… пары виются
вверх виются и пары, шары!
и улыбки. улыбки льются
и пары и шары и шары!
цвет волос абрикос — водка, водка!
жёлтые сливы, жёлтые сливы!
ты — это длинная надувная лодка
вплывшая под вечерние оливы
вот и такова история вечера
кувыркаясь и падая и взлетая опять
и моя первая рука искалечена
и моя вторая рука раз пять
«Голубь взлетая весело видел…»
Голубь взлетая весело видел
