Лариса Рубальская - Собрание сочинений в одном томе
Половинки
Он одинокий был мужчина,Летела жизнь в потоке дней,И часто с грустью беспричиннойОн так мечтал о встрече с Ней.
Он знал — находит тот, кто ищет,Он знал — дождется тот, кто ждет.Узнает он ее из тыщи,К ней постучится и войдет.
Счастье — тоньше паутинки,И точнее не сказать.И мечтали половинкиДве судьбы в одну связать.Только эти половинки,Повстречавшись, разошлись.Счастье тоньше паутинки,Непростая штука жизнь.
Она жила одна, печалясь,И тоже думала о Нем.И вечерами возвращаласьВ свой одинокий темный дом.
И, чай в две чашки наливая,И, свет в прихожей зажигая,Она мечтала, что вот-вотИз тыщи он ее узнает,В дверь постучится и войдет.
И в тот холодный хмурый вечерСтучали ветки о стекло.И состоялась эта встреча,Но чуда не произошло.
Они увидели друг друга,Но испугались счастья вдруг.И снова жизнь пошла по кругу,И бесконечен этот круг.
Всякое бывает
Не смотри так строго,Я себя виновной не считаю,Всякое бывает,Всякое случалось и у нас.Ни к чему упреки,Кто тебе сказал, что я святая,Я попала в пленНезнакомых глаз.
Всякое бывает,В нашей жизни всякое бывает,Сколько раз грешил ты,Я тебя прощала сколько раз!А теперь не знаю,Что со мной случилось, я не знаю —Вдруг глаза чужиеСтали мне родней знакомых глаз.
В окна постучалисьГорькие осенние рябины,Нас судьба связалаНитями некрепкими с тобой.
Не смотри назад,Все пойми и не держи обиды.Просто у меняНовая любовь.
Постарайтесь забыть
Я прошлою зимою так продроглаБез друга, без любви и без тепла.Я думала, что вы ко мне надолго,Казалось мне, я вас всю жизнь ждала.
Вы были так решительно несмелы,Вы были так пленительно смелы.Я ничего сказать вам не посмела,Когда вы так стремительно ушли.
Постарайтесь забыть,Как в камине дрова догорали,Как закутала ночь в покрывало кольдунья-метель.Постарайтесь забыть,Что шептали вы, как целовали,Как я верила вам и какой была смятой постель.
Ни недругом не стали вы, ни другом,Я вас искать под утро не помчусь,Вы мой недуг. Я мучаюсь недугомИ, может быть, не скоро излечусь.
Но я и вам покой не обещаюИ знаю, что вы вспомните не раз,Как, согревая ночь, дрова трещали,Но это вам неведомо сейчас.
Виртуоз
Ночь упала темной шалью,Долгий день догорел и погас.Вы играли на рояле,Я скучала и слушала вас.Ваша легкая рукаНоты путала слегка.
Мне, поверьте, скушноВаш полночный слушатьАккомпанемент.Зря не тратьте силы,Женщины, мой милый,Сложный инструмент.
Шли минуты, почему-тоЯ ждала, но вы не подошли.Ваши гаммы в сердце дамыНикакого огня не зажгли.Было грустно мне до слез,Мой несмелый виртуоз!
Не надейся, дорогой
Дорогой, подойди к телефону.Женский голос, наверно, она.Жаль, что ей неизвестны законы —Не звонить, если дома жена.
Ты растерян, мой милый, расстроен,Прячешь в дым выражение глаз.Что нас в этой истории трое,Поняла я, поверь, не сейчас.
Но не надейся, дорогой,Что я отдам тебя другой.Я двадцать раз с тобой прощусьИ двадцать раз к тебе вернусь.Я двадцать раз тебе навру,Что завтра вещи соберу,И двадцать раз, и двадцать разВсе будет снова, как сейчас.
Мы друг другу с тобой не чужие,Сколько их, вместе прожитых дней!Не молчи, дорогой, расскажи мне,Я хочу знать всю правду о ней.
Сколько лет, как зовут, кто такаяИ что значит она для тебя.Буду слушать я, слезы глотая,Ненавидя и все же любя.
Кто сказал…
Снова осень сгорела пожаромНа пороге холодной зимы.Говорят, мы с тобою не параИ не сможем быть счастливы мы.
Говорить, пожимая плечами,Может каждый, кто хочет, любой,Но как сладко нам вместе ночами,Только мы понимаем с тобой.
Кто сказал, что в любви есть законыИ что правила есть у судьбы,Тот не знал нашей ночи бессонной,Тот, как мы, никогда не любил.Холода наши души не тронут,Нашей ночи не стать холодней.Кто сказал, что в любви есть законы,Ничего тот не знает о ней.
По любви мы крадемся, как воры.Перед кем мы виновны, скажи?Наша ночь гасит все разговорыИ звездой на подушке дрожит.
Ты вздохнешь легким облачком параНа замерзшее к ночи окно.Мы и правда с тобою не пара,Нас любовь превратила в одно.
Небылица
Я расскажу вам небыль,Правдивую точь-в-точь.В одном и том же небе,В одну и ту же ночьИз тучи месяц вышелСветить на тишину.А рядом, чуть повышеОн увидал луну.
Не может быть, не может,На правду не похоже —На это кто-то все жеМне станет возражать.Чьей жизни колесницаБез чуда вдаль умчитсяИ чудо не приснится,Того мне, право, жаль.
Я взял кусочек мелаИ обмакнул в капель.И на сугробе беломНарисовал свирель.Цветущий куст сирениКачнулся на волне,И лист слетел осеннийК свирелевой струне.
Секс
Господа, подруги, братцы,Надо срочно разобраться.В наш народ вселился бесПод названьем страшным — секс.Ночью темной и бессоннойСекс придумали масоны,План составили и вотОболванили народ.
Дадим мы сексу бой,Дадим мы сексу бой,Нет к сексу никакого интереса,Но, прочитав журналС названием «Плейбой»,Мы скажем дружно: руки прочь от секса!
И в журналах, и в газетахВозникает тема эта.По ночам, а также днемВечно думаем о нем.Словно щупальцами спрута,Секс сковал нас и опутал.Буржуазный этот сексБудит пагубный рефлекс.
Дадим мы сексу бой,Дадим мы сексу бой,Нет к сексу никакого интереса,Но, прочитав журналС названием «Плейбой»,Мы скажем дружно: руки прочь от секса!
Господа, подруги, братцы,Если честно вам признаться,Секс — не главный в жизни враг,Это знает и дурак.Пусть ругают секс злодеи,С каждым годом молодея,Он шагает по стране,Повышается в цене.
Подлец
Я на тебя держу обидуИ не могу никак уснуть.Ну что ты ходишь с умным видом,Решил бы лучше что-нибудь!
Вокруг насмешливые взгляды,Да разговоры там и тут:Давно уж замуж девке надо,Да расхватали — не берут.
Ты скажи наконец —Ну когда ж под венец?Надоели твои заморочки.«Ох, — вздыхает отец, —Что он тянет, подлец?Что-то в девках застряла ты, дочка».
Давно не девка я, папаша,Я — неформальная жена.Мне как-то ночью стало страшно,И я с тех пор не сплю одна.
Не понимает искуситель,Мой легкомысленный герой,Что хочет грозный мой родительНас видеть мужем и женой.
Ты скажи наконец —Ну когда ж под венец?Надоели твои заморочки.«Ох, — вздыхает отец, —Что он тянет, подлец?Что-то в девках застряла ты, дочка».
С подругой я совет держала,Она сказала мне, смеясь:«Да он не женится, пожалуй,Уж слишком быстро ты сдалась».
Нахмурит брови папка строго:«Ой, девка, Господи прости!»А я считаю дни с тревогой,Чтоб в подоле не принести…
Застольная
