Константин Бальмонт - Полное собрание стихотворений
Семик
Семицкая неделя – зеленая, русальная,Часы Зеленых Святок, во всем году единые,В душе тоскует сказка, влюбленная, печальная,И быстро разрешится в те ночи воробьиные.Вот девушки Куда они? Лесной мечтой дышать.Вот девушки Куда они? Кукушку провожать.Семик, четверг зеленый, березка завитаО чем же ты тоскуешь, стыдливая мечта?
Влечет река во влажность, течет рекахрустальная.О, девушки, куда вы? Русалки защекочут вас.А если не войдете, прощай мечта венчальная.О, девушки, куда вы? Русалки захохочут вас.Войдешь в реку, забудешься, утонешь ты в воде,Уйдешь от вод, и сон уйдет, и нет его нигде.О, девушка, войди в хрусталь, но в воды травкукинь,Спасет тебя одна трава, печаль, печаль, полынь.
Тело играет
Тело играет,Душа глядит.Тело в лугах незабудки сбирает,Тело уходит в скит.Маки срывает, меняет свои вид,В страшности, в страстности входит, взирает.В полдни и в ночи себя убирает,Выхватит нож,Скажет – хорош.Сплетет, заплетет без конца поцелуи.Брызнет – огни. И огни хороши.Вечные струи.Все ж у душиВзора оно не смутит.Вот оно снова, по пыльной дороге, на Храмсобирает.
Тело играет,Душа глядит.
Царь-девица
Могучий рог, изогнутый и полный,Пьянящим медом – предо мной.Я пью, я пью, живительные волныУмчали душу под Луной.
О, Царь-Девица, Лебедь вековая,Как искрометен этот мед.Он стар, он стар, и потому, живая,Волна в душе моей течет.
И этот рог, что ты, о, Царь-Девица,Мне поднесла, становится жезлом.И я царю, и ты горишь, зарница,Мы будем молнией вдвоем.
И этот рог, что ты, о, Царь-Девица,Мне поднесла, становится рулем.И мы скользим, летит двойная птица,И мы плывем, и мы плывем.
Цвет ночной
В мозг мой, в зрение, и в слухВлился нежный женский дух.И в душе расцвет цветка,Имя – девичья тоска.
Этот ласковый цветокМежду травок одинок.Как вечерний слышен звон,Голубой и белый он.
А как Ночь на высотеЗвезды мчит к одной черте,Он, меняясь каждый час,Смотрит глубью жадных глаз.
То засветится как трут,То блеснет как изумруд,То ласкательно-лучистЗадрожит как аметист.
В малом домике пожар,В храме свечи – Божий дар.Опрокинувшись в воде,Кличет в глубь звезда к звезде.
В спадах вод хрустальный звон,Целый лес заворожен.В безглагольности озерЗвездно-зыбкий разговор.
А как Ночь на высотеОтойдет к своей черте,На прогалине леснойРасцветает цвет иной.
Он как рдяность нежных ран,Застыдился, он румян,Он горит, не хочет ждать,Хочет вовсе красным стать.
Лунный камень
Лунный камень, тихий пламень, тихий пламень,не простойТо прозрачный, то туманный, сребротканный, золотой.То скользящий, словно в чаще луч-фонарик светляка,То грозящий, словно в чаще ждет колдунизподтишка.То как тайна Океана, что, седой, бессмертно-юн,То как ранний свет тумана, то как звоны дальнихструн.То как раковина Моря, что как будто бы горит,А как будто не для глаза, а для слуха говорит.
То как змеиный свет опала, то как сказкажемчугов,Как церковный звук хорала в час спасеньяот врагов.То как верба в ночь ущерба, или в первый мигсерпа,Лунный камень, струнный пламень, от тебя в тайниктропа.
Мазурка
Я видел, как ты танцевала мазурку,Легко ты скользила в волне звуковой,И вдруг я увидел – Снегурку – Снегурку,Растаяла – тучкой летит пред Луной.
Не Солнце пресветлый твой лик озаряло,Лучи серебристой Луны,И было воздушно твое покрывало,И бледные пели в свирельностях сны.
Всезвездность
Я хотел бы быть последним между первыми вождями,Я держал бы стремя богу, видя сонмы звезднад нами,Я служил бы как невольник тем, в которыхвсе – свобода,Я бы каплей, каплей вспыхнул в пресеченьиНебосвода.
По бледной долине
По бледной долине приходят, уходят, проходятнесчетные духи,Там юноши, взрослые, малые дети, и старцы идут,и старухи.
С Востока на Запад, с Заката к Востоку, и снована Запад с Востока,Приходят, уходят, и ходят, и бродят, не знаютни часа, ни срока.
Встречаясь, качают они головами, и шепчуто благости Бога,И все, проходя, проиграют цепями, и вечно, и вечнодорога.
И вдруг от Востока на Запад прольется разливноекрасное пламя,Один усмехнется, другой ужаснется, но каждыйпочувствует знамя.
И вдруг от Заката к Востоку вернется и злато,и бархат, и алость,И духи считают, колдуют, гадают, пока не сомнетих усталость.
Тогда, бесконечно взывая о мести, о чести, о славе,о чарах,Несчетные духи, согбенно, проходя г, как тени,в безмерных пожарах.
По бледной долине, в пустыне, как в сплине,доныне безумствуют духи.И юноши седы, и дряхлые дети, и юны, меж старцев,старухи.
Цари сиянья
...Цари сиянья отошли,Они разгневались на это.И, старым, нет нам больше света,Он только там, вверху, вдали.
Лазурные престолы пусты,Бесцельность превратилась в топь,В периодическую дробь,И мраки Ада цепко-густы.
Когда ж окончится наш срок,И снова будут дни младые,И снова стебли золотыеВзнесут лазоревый цветок?
Одиночество
Я боялся людей, презирал, ненавидел их,Через это прошел я, и рубеж навсегда перешел,
Как могу их винить, если Рок мировой всехобидел их?Я один, но безгневно, над темными шествиями зол.
Здравствуй, еще и еще, Одиночество,Я зажег тебе тихую вечернюю свечу,
И немые, как лампада, тайные пророчестваЯ качаю в душе, и молчу.
Птица
И птица от меня летела по Вселенной,Когда я замолчал на темной высоте.Внизу крутился вал, дробился, многопенный,И птица от меня летела по Вселенной,Непобедимая в крылатой красоте.
Мелькали корабли, как тени в тусклом свете,Поднявши стержни мачт и зыбя паруса.На каждом корабле бледнели старцы-дети,И всюду брат с сестрой, сквозь сон тысячелетий,Играли в поцелуй, в цветке была оса.
Все было сказано. Кто хочет, будет пленный.Кто хочет, примет страх чрез Царскую Печать,И будет враг Земли, и будет враг Вселенной.Но вал к скале придет, и брызнет сказкойпенной.И буду я стоять. И думать. И молчать.
1907. Marzo pazzo. С высокой башни. Париж. Пасси.
Пляска зноя
Он
Хотя он похож на Огонь, он незрим.Он был, когда не было жалобы: – «Было».Века перед ним – как молитвенный дым.А Солнце и Звезды и Месяц – кадила.
Он смотрит в сердца замолчавших людей,Где страшные вдруг восстают вереницы.В зрачках он у тигров, в улыбках детей,И в малом он горле распевшейся птицы.
Место мое
Место мое – на пороге мгновенья,Дело мое – беспрерывное пенье,Сердце мое – из огня,Люди, любите меня.
Счастье мое – в светловзорной измене,Сказка моя – и в глубинах, и в пене,Голос мой манит, звеня,Звезды, любите меня.
По-морскому
В Море, с Морем, по-морскому,Только грому помолясь,Я баюкаю истому,Радость знать перунный час.
Было, будет только это,Радость лета и весны,Брызги взрывчатого светаС бурно-взрытой вышины.
Радость молний преломленных,Пир стозвонных павших плит,Алый храм в морях бездонных,И в пожаре – Световит.
Минутка
Дать,Взять,Угадать.То как друг,А то как гать.Вечно дева,Вечно мать,Звук напева,Луч мечты,Крылья молний,Это ты.
Атом
Атом – Ангел, вспышка в Море,Человека не хочу,Я огонь в немом узоре,Лучший возглас в разговоре,В мире битв – молюсь мечу.
Дай мне вечность – опрокину,Я семь я, и каждый – я,Не хочу входить в картинуКак черта, и, вольный, стыну,Но моя мечта – моя.
От атома
От атома – до человека,От человека – до богов,И в долгий век МельхиседекаОт звона мигов и часов.
От неподвижности – в самумыВзметенно-зоркой быстроты,От тиши – в грохоты и шумы,В разломы цельной красоты.
Да будет. Это все приемлю.Отец мой – Ум, и Воля – мать,Но я слепил из точек землю,Чтоб снова точки разметать.
Атомы времени
