Антология - Западноевропейская поэзия XХ века

На русском языке публиковались отдельные стихотворения и рассказы Лагерквиста, в 1972 году издан сборник его прозаических произведений «В мире гость».

ПРИШЛО ПИСЬМО

Письмо о зреющих хлебах,О гроздьях ягод на кустахПришло. И почерк выдал вдругДрожь материнских рук.

А за словами клевер цвел,Светился за рекою дол,И спела рожь из года в год,И благ был небосвод.

Там хуторов полдневнй сон,Там чистый колокольный звонНесет из тверди голубойПрохладу и покой.

Лаванды горький ароматПлывет с лугов в вечерний сад.Там мать в воскресной тишинеПисьмо писала мне.

Письмо спешило день и ночьБез отдыха, чтоб мне помочь,Чтоб я за простотою строкУвидеть вечность мог.

ЯЛЬМАР ГУЛЛБЕРГ

Яльмар Гуллберг (1898–1961). — Поэт и переводчик. Многим стихам поэта присуще чувство отрешенности от мира, восточный мистицизм, философичность. Есть у него и размышления о месте человека в мире, о любви; есть и иронические стихи. Гуллберг издал сборника стихов: «В незнакомом городе» (1927), «Соната» (1929), «Победить мир» (1937) и др. Переводил Аристофана, Софокла, Еврипида, Мольера, Кальдерона, Ф. Гарсиа Лорку, Габриэлу Мистраль. На русский язык стихи Гуллберга переводятся впервые.

ВСТРЕЧИ ЛЮДЕЙ

Перевод И. Бочкаревой

Если в чаще леснойстрах овладел тобой,даже короткая встречаможет вернуть покой.

Дать посильный совет,рукою махнуть вслед.Странникам добрые встречидороги с давних лет.

И от нехитрых речейна сердце веселей.Только такие встречибыть должны у людей.

НИЛЬС ФЕРЛИН

Перевод О. Чухонцева

Нильс Ферлин (1898–1961). — В молодости сменил много профессии — был разнорабочим, электриком, актером, журналистом. Как поэт начал работать в жанре куплета на злобу дня, написав песни «Картофельная» и «Суррогатная» (обе в 1918 г.), а также много других, в основном антикапиталистического и антиурбанистического содержания. Стихам Ферлина присуще чувство одиночества, неприятие технизации, пессимизм, сатирическо-ироническое изображение буржуазной дeйcтвитeльнocти. Вслед за Даном Андерс-соном продолжил и развил «бродяжническую линию», традиционную для шведской поэзии в течение нескольких веков.

А МОГ БЫ

Бродяга я — ну и что же?А мог бы иметь свой дом,быть пастырем иль торговцем,крестьянином иль конем.

А мог бы свистеть синицей,а мог и ужом петлять,быть летним цветком иль каплей,упавшей с небес в тетрадь.

Восточней востока запад,а также наоборот.Запутался я, и в глоткечертовски, скажу, дерет.

ТЫ ЛИСТОК ОБРОНИЛ

Ты листок обронил, сорванец босой,лист ребячий, а в нем два слова.И, удел проклиная плачевный свой,вновь сидишь у крыльца чужого.

Что за лист такой, не поймешь никак,где хороший, худой, пропавший?Вспоминай, покуда тебя, босяк,не прогонит торговец взашей.

КАРИН БОЙЕ

Карин Бойе (1900–1941). — Поэтесса и прозаик, мастер простой, отточенной формы. Основное содержание ее стихов — борьба личности с враждебным и жестоким миром, поиски нравственной истины, нежности и понимания.

Бойе издала книги стихов: «Облако» (1922), «Забытая страна» (1924), «Очаги» (1927), «Ради дерева» (1935), «Семь смертных грехов» (издан посмертно, в 1941 г.), романы «Астарта» (1931), «Каллокаин» (1940) и др., а также сборники рассказов.

На русский язык переведены несколько рассказов Бойе и роман «Каллокаин» (1971). Стихи переводятся впервые.

КАК ЖЕ ТЫ РАДОСТЕН, ЛЕС

Перевод И. Бочкаревой

Как же ты радостен, лес, когда солнце играет с дождем,как же ты переполнен запахами и светом,как утешаешь, красуясь, — но даже твоя красотаболи моей не утишит, хоть я и молю об этом.

Пейте, глаза мои, свет, — сама я не вижу его.Глубже вдыхай, моя грудь, мшанника влагу парную.Радуйтесь сами. Я — камень. Забудьте наше родство.Все, что добудете, прячьте в тайную кладовую.

В таинственной той кладовой ваш урожай дозреет.Запахам, звукам, цветам тесно станет в неволе.Как водопад, на меня хлынет свежо и щедровсе, что скопилось во мне, каменевшей от боли.

Я НЕ ВЕРЮ

Перевод И. Бочкаревой

Я верю тем, кто строит свой дом,кто сеет, жнет.Они свой труд отдают земле,земля им силу дает.

Не верю я тем. кто рвется домойлишь в злые дни.Кому они в радость? — Только себе.И я этим людям сродни.

Моя душа, как бродячий пес —худа, робка, —у дома запертого кружит, мерзнет,дрожит, пока

не сядет на цепь, чтоб честно служить,стеречь свой доми лаем отваживать всякий сброд,что без толку бродит кругом.

Крадутся они через пустошь и топь,как морок сна.Я — кровь ог крови этих людей.На что же я годна?

ЖАЖДА

Перевод Г. Ратгауза

Великой жажде — слава и хвала.Она всегда на бой меня вела.

Она зовет меня, моя судьба.Я поспешаю в путь, но я слаба.

Зажжен очаг, и на столе ломоть.И хочет спать изнеженная плоть, —

Она стучится в замок тишины,Где звучные, как песни, ходят сны.

Проснись, пора! Нам ветер полнит грудь,Еще не кончен наш отважный путь.

АРТУР ЛУНДКВИСТ

Перевод Г. Ратгауза

Артур Лундквист (род. в 1906 г.). — Поэт, прозаик, публицист. Творчество Лундквиста проникнуто активным гуманизмом. Лундквист — экспериментатор в области формы; язык его образен, иногда ярок до экзотичности, иногда подчеркнуто документален.

Основные сборники стихов Лундквиста: «Жар» (1928), «Черный город» (1930), «Песня сирены» (1937), «След на воде» (1949), «Мгновенье и волны» (1962). Лундквист — лауреат международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами» (1958 г.).

На русский язык переведены рассказы Лундквиста, роман «Жизнь и смерть вольного стрелка» (1972), путевые очерки, а также сборник стихов «Говорящее дерево».

НОВАЯ МУЗЫКА

Нам надо выучить новую музыку!Надо губамиНовых звучаний слова ловить на лету,Записать эти тысячи песен, что на каждом гудя г перекрестке,Оркестровать зовущих гудков голоса, позолоченный плачсаксофонов.Надо выучить новые ритмы!Перенять эти ритмы у сильных и быстрых машин,Грозно блистающих сталью.

Мало ведь нового случается в мире,Мы это знаем, отблеск истины этой видим на лицах толпы.Надо искать это новое! Жить в бессоннице вечной!

Мы новую музыку жизни заставим звучать для людей,Эти вздыбленные сумасшедшие ритмы,Дерзкие, скорые,Заблиставшие сталью!

СЭНДБЕРГ, ПОЭТ АМЕРИКИ[240]

Моя родина — там. среди шумных колосьев прерий,Среди сизых вечерних долов, красных утренних гор.За мной стоят города, улицы, реки и корабельные сосны.Вот я спжу за пишущей машинкойИ смеюсь хриплым смехом, как смеется мой город Чикаго.Дайте мне десять тысяч листов бумаги!Я набил карманы моей куртки тысячами людских судеб,У меня под началом рассвет любви, ночь ненависти,Моих дождей и моих ветров хватит на сотню осеней,сотню весен,Я припас еще два голубых океана и горсть малыхутренних звезд…Вот я сижу за пишущей машинкойИ смеюсь хриплым смехом, как смеется мой город Чикаго.

ГУННАР ЭКЕЛЁФ