Я вижу Свет… Лирика - Николай Николаевич Лисин
текла повсюду звонкая вода…
Но так давно зелёный летний зной
подёрнулся осенней желтизной!
От осени теперь спасенья нет:
размазан по пространству жёлтый цвет,
багрянцем крови истекает двор –
лист, падая, прицельно бьёт в упор.
Рождаются секунды меж ветвей
и умирают шорохом в листве:
застыло время, словно монолит,
здесь осень безраздельная царит.
Наверно, осень всё же не вовне.
Наверно, осень всё-таки во мне,
и отраженье вижу я в окне
того, в моей что скрыто глубине.
Играет осень, видимо, со мной,
и за окном пейзаж совсем иной,
но мне всё так же затмевает свет
одна и та же осень. Много лет.
2018 г.
Тёмный омут
Тёмный омут — и тих, и глубок.
В нём, сливаясь с неспешной рекой,
обитает отшельником бог,
отошедший от дел на покой.
Он устал. Он бы мог, но не стал.
Он был лишним на общем пиру –
и, оставив пустым пьедестал,
бог тем самым закончил игру.
Свой хрустальный надзвёздный чертог
променял он на омута дно,
только даже отрёкшийся бог –
он и в омуте бог всё равно.
Тихо шепчет молитву волна,
непростую покоя судьбу.
Распрямилась у бога спина
и разгладилась складка на лбу.
Ущипнёт он русалку за хвост,
водяному протянет ладонь.
Он теперь в обращении прост,
выбрав сразу же правильный тон.
Не свершится здесь воля его,
не раскатится здесь божий глас,
и никто не прочтёт ничего
за прищуром внимательных глаз.
Добровольно покинув зенит,
обитает отшельником бог,
и секрет его свято хранит
тёмный омут, и тих, и глубок.
2018 г.
***
Песок прибрежный выглажен волной.
Листом бумажным он передо мной
лежит, и гладь песчаная чиста. Я
решаю уравненье на песке –
строку плюсую буквами к строке,
стихотворенье в сумме ожидая.
Но набегают волны на песок,
легко ступая с пятки на носок.
Податлива песчаная основа –
и море гибким ластиком воды
стирает рукотворные следы
с песка, его разглаживая снова.
2018 г.
Я вижу звуки
Я вижу звуки, вижу наяву.
Я вижу, как по воздуху плывут
они. Я их всей кожей осязаю,
когда они, как копьями пронзая
меня — в мой мозг пытаются войти,
и лезут в ноздри, и в глаза, и в уши,
и оглушают, и слепят, и душат
меня все эти звуки во плоти.
Я вижу звуки — и они близки
настолько, что мне давят на виски.
Отчётлив звук и выпукло — рельефен,
подобно выступам на барельефе;
имеет он объём, и тон, и цвет,
остроуголен и монументален
и обладает множеством деталей,
которым и названья даже нет.
…Но стихнут звуки вдруг — и тишина
пьянит не хуже доброго вина.
Ненадоедлива и бессловесна,
и мыслям в тишине отнюдь не тесно
извечный свой круговорот вершить.
Я время провожу в компаньи с нею,
и с каждым днём всё больше и сильнее
моё желанье пребывать в тиши.
2018 г.
Мой Ангел
Мой Ангел нем. Безмолвен Ангел мой,
молчания обетом будто связан.
Бреду, подобно нищему с сумой,
наполненной страданьями, по грязи
пути, что Свыше предначертан мне,
и к Ангелу взываю в исступленьи –
но тонут в равнодушной тишине,
не вызвав отклика, мои моленья.
Незрим мой Ангел, и от глаз моих
с надёжностью сокрыт. Так мгла ночная
небесного светила ясный лик
от глаз людских до срока укрывает.
Но утром всё же явится оно
пред взорами людей во всём блистаньи;
а я того не ведаю, со мной
мой Ангел — или Он меня оставил…
Но в час, когда гнетущею тоской
мой мозг охвачен, словно зимней стужей,
и воздух давит гробовой доской,
и мысли в суете тревожной кружат,
вдруг рухнут вставшие сплошной стеной
напасти, и рассеются тревоги –
и я пойму тогда, что Ангел мой
хранит меня на жизненной дороге…
2018 г.
***
Я падал в небо, словно в бездну вод.
Морская глубь весьма с небесной схожа.
Я наблюдал, как облако плывёт,
я осязал его касанья кожей.
Я восходил звездой на небосвод.
Я падал в небо, словно в бездну вод.
Я погружался в небо с головой.
Я становился с ним единым целым –
насквозь пропитываясь синевой,
в ней растворяя очертанья тела,
утрачивая облик прежний свой,
я погружался в небо с головой.
И небо расступалось подо мной,
своей податливостью изумляя.
Тонул, накрыт незримою волной,
я в океане без конца и края,
как омутом, затянут вышиной, –
и небо расступалось подо мной.
Я был один, один на сотни вёрст.
Подхваченный небесною рекою,
я дотянуться мог легко до звёзд
своей протянутою к ним рукою,
я мог комету ухватить за хвост…
Я был один, один на сотни вёрст.
По синеве небесного холста
я радуг разбросал повсюду краски,
страницы облаков взахлёб листал,
небесные разучивая сказки…
Я покорил небесный пьедестал,
я в небе утонул –
и небом стал.
2018 г.
Черновик
Сегодняшний рассвет с позавчерашним вкусом
вновь вызвал боль в висках и тошноту в груди.
Вот новый день пришёл, и смотрит Иисусом,
и за ухо берёт: вставай, мол, и иди.
Встаю и ухожу. Куда — и сам не знаю.
Наверное, вперёд, хотя — как посмотреть…
До ночи проброжу — а там в объятьях сна я
у суток отсужу положенную треть.
Свой начинаю день вновь с чистого листа я,
но жизнь — как черновик, которому не стать
шедевром на века, и потому листаю
его лишь потому, что надо бы листать.
Ну вот ещё одна заполнена страница,
и вновь — совсем не тем, чего бы я хотел:
невнятные слова, карикатуры — лица,
обыденный набор сиюминутных дел.
День канул, день прошёл — в бессмысленной рутине,
в круговороте дел, в их суетном плену;
а вечером, с тоской, живущей за грудиной,
страницу эту я навек переверну –
и новую начну, и вновь — одна нелепость
в нагроможденьи строк, прокисшая, как квас.
Тот написал роман, а этот пишет эпос,
а у меня вся жизнь — трагикомичный фарс.
А там придёт Она — в просторном балахоне.
Захлопнет черновик костлявая рука –
и отойдёт в архив мой опус малахольный,
которому не стать шедевром на века…
2018 г.
