Константин Бальмонт - Полное собрание стихотворений
Довременная
1
Ты любишь только верные слова,Ты видишь только вечные сиянья,Живешь, как первозданная листва,Как первых трав роса и трепетанья.
В твоих глазах глубинный изумрудВолны, узнавшей зыбь и высь впервые.Ты с нами, здесь, ты светишься, вот тут,Но между нами бездны вековые.
2
Помню, как ты в первый разВ нашем зримом мне предстала.Это был вечерний час,Разделяли люди нас,Но от глаз до дальних глазВдруг незримость проблистала.
С кем тогда я говорил?Я не помню. С безымянным.Вдруг в душе я ощутилТочно дальний звон кадил,Ум внезапно схвачен былУгаданьем слишком странным.
Я как в сказке поднял взор,Я, глядя, застыл как в сказке.Прост и строг был твой убор,Вмиг я вспомнил храм и хор,Наша встреча – с давних пор,Решена в иной завязке.
Помню, помню, лик Луны,Над садами Атлантиды;Остров Верных; помню сныТой Халдейской вышины;Лабиринты, крутизны;Строгость траурной Изиды.
Где-то, где-то – сердце, где? —В этом, вмиг живом. Когда-то,Звезды плыли по воде,Но, одной молясь Звезде,Мы расстались, чтоб вездеБыло сердце болью сжато.
И дрожала в нас тоска,И в безмерности печали,Умирали мы века,Сохла, вновь была река —Где ты? Как ты далека!Где ты? – Глаз глаза искали.
И обманностью светясь,Многократно погасая,Жил из века в век алмаз,Но Звезда связала нас: —Ты моя на этот раз!Твой! – Порвалась цепь ночная.
Это я тебя убилНа высоком теокалли.Я убит тобою былВ битве равных вечных силЖизни цвет над тьмой могил,Все я вижу, как в кристалле!
Любовь
Ты непостижная – как сон,Моя любовь, любовь.Твой голос эхом повторен,И вновь к любви – любовь.
Я не могу в душе найтиСравнений для очей,Что стали звездами в пути,И манят в мир лучей.
Я не могу постичь очей,Исчерпать этот взгляд,В них излучение ночей,В них звезды говорят.
В них океанская волна,Фиалки цвет лесной,Глубин небесных тишина,Что спит – перед грозой.
В них зов к морям без берегов,И без пути назад,Напевность рун в стране врагов,Светящийся агат.
В них глубь таинственных криниц,Где спит неспетый стих,В них рой веков, в них крылья птиц,И взмах ресниц густых.
В них тайный свет со всех могил,В них всей Земли стезя.Но что бы я ни говорил,Их рассказать нельзя.
И что бы я ни помянул,В душе прорвется вновь,Как бы снегов нагорных гул,Любовь – одна Любовь.
Змеиное число
Восемь лучистых планет,Дважды четыре явив,Да расцветивши и нет,В змеиный сложились извив.
Как он певуче-красив,Как разноцветно-хорош.Сколько желтеющих нив,Как зазвездилася рожь.
Восемь, тебя не поймешь,Можно тебя лишь любитьПравда ли ты или ложь,Звездно ты выткало нить.
Восемь, тебя сохранитьВечность велит мне, жезлом.Душу велит опьянить,Этим змеиным числом.
Восемь бессмертных планет,Два и четыре явив,Тьму показали и свет,Бурю стихий расцветив.
Как он змеино-красив,Этот узывчивый хор,В звеньях растущий порыв,Встречных срастей разговор.
Все сочетавши в узор,В полный баюканья плен,Жемчуг бросают в просторВосемь поющих сирен.
Счастье и сладость измен,В рдении вечно-живом,Замок без кровли и стен,Сжатый змеиным числом.
Розы
Я видел много красных роз,И роз воздушно-алых.И Солнце много раз зажглосьВ моей мечте, в опалах.В опальной лунной глубине,В душе, где вечный иней.И мною раз был дорог мнеЦвет Неба темно-синий.
Я видел много алых роз,И роз нагорно-белых.И много ликов пронеслосьВ уме, в его пределах.
Мне дорог ум, как вечный клад,Как полнота объема.Но робко ласки в нем журчат,И груб в нем голос грома.
Не раз в душе вставал вопрос,Зачем я вечно в тайнах: —От белых роз до черных роз,И желтых, нежно-чайных.
Но только в Индии святойВсе понял я впервые: —Там полдень – вечно-золотой,Там розы – голубые.
Воззванье к богам
Бог Голубого Покрова,С опушкой из белых снегов,Океан, поведай мне слово,Таящее сказку веков.
богиня Одежд Изумрудных,Праматерь кошмарных дней,Колдунья снов безрассудных,Земля, говори же ясней.
Бог Одежд Златоцветных,Немеркнущий желтый цвет,Радость дней безответных,Солнце, дай мне ответ.
Богиня Одежд Опальных,Колдунья бледных теней,Ведунья рун изначальных,Луна, будь бледней, но нежней.
Богиня Волос Лучистых,Царица двойной высоты,Венера, из далей сквозистыхСкажи, где тайник Красоты.
Так с болью, от века до века,Я к Богам и Богиням взывалНо, смеясь над мольбой Человека,Потоплял меня плещущий вал.
Земля мне волчцы расстилала,И вонзались мне в руки шипыИ опять возникало начало,Бесконечность пустынной тропы.
И блуждала преступная сила,И не раз меня Солнце сожгло,И Луна меня обольстила,Завлекла, хоть светила светло.
Лишь одна мне осталась богиня,Царица двойной высоты,Венера, и с нею пустыня,И ужас одной Красоты.
Багрянец
Что тебе, мечтанье, надо,Чтоб от будней отдохнуть?– Лишь не это. Что-нибудь.В чуждых странах дальний путь.Многоцветность Колорадо.Гор пурпуровых узор,С их нежданностью уступовВид – о, вид хотя бы трупов,Лишь не братьев с давних порПусть хотя б тигриный взор,Но не добрый взор участья,Утомивший как ненастье,Как осенних капель хор.Вновь, как в детстве, ведать счастье,Что в Природе ты один,И как яркие запястья,Как касанья сладострастья,Чуят цвет иных долин,Гордость красочных растений,Цвет багряных сновидений,Вспышку Майи, Колорин.
Женщина-змея
Меж всех цветов цветок найдется,Что лучшим кажется цветком.Меж песен – вещая поется,Меж вскриков – Небо знает гром.Есть Витцлипохтли меж Богами,Он самый страшный Бог над нами,Мечом он бьет, и жжет огнем.
Среди цветов есть цвет агавы,И сок его есть пьяность сил,Тот сок, исполненный отравы,Кветцалькоатля опьянил.И меж огней есть дивно-синий,И меж Богинь – с одной БогинейНаш дух не тщетно связан был.
Как между птиц есть лебедь белый,Так Цигуакоатль, Змея,Придя в Ацтекские пределы,Являла белость бытия.Ее движенья были нежны,Ее одежды были снежны,Ее воздушность как ничья.
Но, если только в темной ночиВставал тот нежно-белый свет,Восторг кого-то был короче,И кто-то знал, что счастья нет.И кто-то был в переполохе,И проносились в высях вздохи,Как будто мчался Призрак Бед.
И каждый знал, что час урочныйЗакончил целый ряд судьбин.И плакал воздух полуночный,И души плакали низин.То Цигуакоатль летела,Змея, чье нежно было тело,Она же – Матерь, Тонантцин.
И где всего сильней шумелиПорыв и стоны бытия,Там находили, в колыбели,В пеленках, острие копья.И это было как святыня,И знали, вот, была Богиня,Была здесь Женщина-Змея.
Тецкатлипока
Тецкатлипока, Бог, нигдеНе возникающий для взгляда,Хотя он шествует везде,На Небесах, в исподах Ада,И по Земле, и по Воде.Глядящий пристально, и стройный,Не гнется в край добра, ни зла,Но, жизнь любя, он любит войны,И хочет, чтоб жила стрела.И потому он дух раздора,И он дразнитель двух сторон,Чтоб блеском вспыхнувшего взораБыл миг текущий озарен.Чтоб трепетало пламя гневаЧтоб в звуках бранного напеваБыл стук мечей, и свист копья.Чтобы рыдала звонко деваНад красным цветом Бытия.
Тлалок
Тлалок, Тлалок,Стада привлек,Стада туманов сбил и спутал.Небесный свод был пуст, широк,Но встало облачко, намек,И тучей весь он мир облек,И он грозой весь мир окутал,И у цветов, румянясь, ртыРаскрылись жаркие от жажды,И пили жадные цветы,И был в блестящих брызгах каждый,Был в страсти красочный цветок,Был в счастьи каждый лепесток, —И, влажный, в молниях смеялся,Отважный, в мире быстро мчался,В лугах и в Небе расцвечалсяТлалок, Тлалок
Кветцалькоатль
Изумрудно-перистый Змей,Изумрудно-перистый,Рождающий дождь голосистый,Сверкание ценных камней,Пролетающий в роще сквозистой,Среди засиявших ветвей,Веселый, росистый,Змей!
Обвивающий звеньями рвущейся тучи,Необъятный, весь небосклон,Властелин четырех сторон,Затемняющий горные кручи,Озаряющий молнией их,Крестообразным огнем,Смехом секунд огневых,Смехом, звучащим как гром,Рождающий между ветвейШелесты, шорох, и звон,Властелин четырех сторон,Изумрудно-перистый Змей!
Мировой Чародей,Возжеланьем своимТы на Север, на Юг,На Восток и Закат,Заковавши их в круг,Чарованье пошлешь, в темных тучах агатЗагорится – и чу,Полновесные капли, в их пляске гремят,Точно выслал ты в мир саранчу,Веселятся все страны,Обсидианы,Заостренных в разрывах, густых облаковРазъялись в сверканьи лазурно-зеленомПод звеньями Змея, который летит небосклоном.
Мировой Чародей,Дуновеньем своимТы дорогу метешь для Богов Воды,И скопив облака, их сгустивши как дым,Одеваешься в яркость Вечерней Звезды,Возвещаешь слиянье двух светов земных,Изумрудно-перистый, зеленый,Ты поешь лучезарным дрожанием стих,И на вешние склоныВечер спускается, нежен и тих,Ночи рождаются дальние звоны,Дня завершаются ропоты, шепоты,сказки огней и теней,Светится жемчуг, зеркальность, затоны,Зыби отшедшего Дня все темней,Ночь все ясней от небесных огней,Бог лучезарный двойного начала,Бог проплывает в озерах опала,Змей!
Он который
