Александр Пушкин - Евгенiй Онѣгинъ

XXXVIII. XXXIX.

Прогулки, чтенье, сонъ глубокой,Лѣсная тѣнь, журчанье струй,Порой бѣлянки черноокойМладой и свѣжій поцѣлуй,Уздѣ послушный конь ретивый,Обѣдъ довольно прихотливый,Бутылка свѣтлаго вина,Уединенье, тишина:Вотъ жизнь Онѣгина святая;И нечувствительно онъ ейПредался, красныхъ лѣтнихъ днейВъ безпечной нѣгѣ не считая,Забывъ и городъ и друзейИ скуку праздничныхъ затѣй.

XL.

Но наше сѣверное лѣто,Каррикатура южныхъ зимъ,Мелькнетъ и нѣтъ: извѣстно это,Хоть мы признаться не хотимъ.Ужъ небо осенью дышало,Ужъ рѣже солнышко блистало,Короче становился день,Лѣсовъ таинственная сѣньСъ печальнымъ шумомъ обнажалась,Ложился на поля туманъ,Гусей крикливыхъ караванъТянулся къ югу: приближаласьДовольно скучная пора;Стоялъ Ноябрь ужъ у двора.

XLI.

Встаетъ заря во мглѣ холодной;На нивахъ шумъ работъ умолкъ;Съ своей волчихою голоднойВыходитъ на дорогу волкъ;Его почуя, конь дорожныйХрапитъ — и путникъ осторожныйНесется въ гору во весь духъ;На утренней зарѣ пастухъНе гонитъ ужъ коровъ изъ хлѣва,И въ часъ полуденный въ кружокъИхъ не зоветъ его рожокъ;Въ избушкѣ распѣвая, дѣва23Прядетъ, и, зимнихъ другъ ночей,Трещитъ лучинка передъ ней.

XLII.

И вотъ уже трещатъ морозыИ серебрятся средь полей...(Читатель ждетъ ужъ риѳмы розы:На, вотъ возьми ее скорѣй!)Опрятнѣй моднаго паркета,Блистаетъ рѣчка, льдомъ одѣта.Мальчишекъ радостный народъ24Коньками звучно рѣжетъ лёдъ;На красныхъ лапкахъ гусь тяжелый,Задумавъ плыть по лону водъ,Ступаетъ бережно на ледъ,Скользитъ и падаетъ; веселыйМелькаетъ, вьется первый снѣгъ,Звѣздами падая на брегъ.

XLIII.

Въ глуши что дѣлать въ эту пору?Гулять? Деревня той поройНевольно докучаетъ взоруОднообразной наготой.Скакать верхомъ въ степи суровой?Но конь, притупленной подковойНевѣрный зацѣпляя ледъ,Того и жди, что упадетъ.Сиди подъ кровлею пустынной,Читай: вотъ Прадтъ, вотъ W. Scott!Не хочешь? Повѣряй расходъ,Сердись, иль пей, и вечеръ длиннойКой-какъ пройдетъ, а завтра тожъ,И славно зиму проведешь.

XLIV.

Прямымъ Онѣгинъ Чильдъ ГарольдомъВдался въ задумчивую лѣнь:Со сна садится въ ванну со льдомъ,И послѣ, дома цѣлый день,Одинъ, въ расчеты погруженный,Тупымъ кіемъ вооруженный,Онъ на бильярдѣ въ два шараИграетъ съ самаго утра.Настанетъ вечеръ деревенскій:Бильярдъ оставленъ, кій забытъ,Передъ каминомъ столъ накрытъ,Евгеній ждетъ: вотъ ѣдетъ ЛенскійНа тройкѣ чалыхъ лошадей:Давай обѣдать поскорѣй!

XLV.

Вдовы Клико или МоэтаБлагословенное виноВъ бутылкѣ мерзлой для поэтаНа столъ тотчасъ принесено.Оно сверкаетъ Ипокреной;25Оно своей игрой и пѣной(Подобіемъ того-сего)Меня плѣняло: за негоПослѣдній бѣдный лептъ, бывало,Давалъ я, помните ль, друзья?Его волшебная струяРаждала глупостей не мало,А сколько шутокъ, и стиховъ,И споровъ, и веселыхъ сновъ!

XLVI.

Но измѣняетъ пѣной шумнойОно желудку моему,И я Бордо благоразумнойУжъ ныньче предпочелъ ему.Къ Аи я больше не способенъ;Аи любовницѣ подобенъБлестящей, вѣтреной, живой,И своенравной, и пустой...Но ты, Бордо, подобенъ другу,Который, въ горѣ и въ бѣдѣ,Товарищъ завсегда, вездѣ,Готовъ намъ оказать услугу,Иль тихой раздѣлить досугъ.Да здравствуетъ Бордо, нашъ другъ!

XLVII.

Огонь потухъ; едва золоюПодернутъ уголь золотой;Едва замѣтною струеюВіется паръ, и теплотойКаминъ чутьдышетъ. Дымъ изъ трубокъВъ трубу уходитъ. Свѣтлый кубокъЕще шипитъ среди стола.Вечерняя находитъ мгла...(Люблю я дружескія вракиИ дружескій бакалъ винаПорою той, что названаПора межъ волка и собаки,А почему, не вижу я.)Теперь бесѣдуютъ друзья:

XLVIII.

— «Ну, что сосѣдки? Что Татьяна?Что Ольга рѣзвая твоя?»— «Налей еще мнѣ полстакана...Довольно, милый... Вся семьяЗдорова; кланяться велѣли.Ахъ, милый, какъ похорошѣлиУ Ольги плечи, что за грудь!Что за душа!... Когда нибудьЗаѣдемъ къ нимъ; ты ихъ обяжешь;А то, мой другъ, суди ты самъ:Два раза заглянулъ, а тамъУжъ къ нимъ и носу не покажешь.Да вотъ... какой же я болванъ!Ты къ нимъ на той недѣлѣ званъ.»

XLIX.

— «Я?» — «Да, Татьяны имяниныВъ субботу. Олинька и матьВелѣли звать, и нѣтъ причиныТебѣ на зовъ не пріѣзжать.»«Но куча будетъ тамъ народуИ всякаго такого сброду...»— «И, никого, увѣренъ я!Кто будетъ тамъ? своя семья.Поѣдемъ, сдѣлай одолженье!Ну чтожъ?» — «Согласенъ.» — Какъ ты милъ!При сихъ словахъ онъ осушилъСтаканъ, сосѣдкѣ приношенье,Потомъ разговорился вновьПро Ольгу: такова любовь!

L.

Онъ веселъ былъ. Чрезъ двѣ недѣлиНазначенъ былъ счастливый срокъ.И тайна брачныя постелиИ сладостной любви вѣнокъЕго восторговъ ожидали.Гимена хлопоты, печали,Зѣвоты хладная чредаЕму не снились никогда.Межъ тѣмъ какъ мы, враги Гимена,Въ домашней жизни зримъ одинъРядъ утомительныхъ картинъ,Романъ во вкусѣ Лафонтена....26Мой бѣдный Ленскій, сердцемъ онъДля оной жизни былъ рожденъ.

LI.

Онъ былъ любимъ... по крайней мѣрѣТакъ думалъ онъ, и былъ счастливъ.Стократъ блаженъ, кто преданъ вѣрѣ,Кто хладный умъ угомонивъ,Покоится въ сердечной нѣгѣ,Какъ пьяный путникъ на ночлегѣ,Или, нѣжнѣй, какъ мотылекъ,Въ весенній впившійся цвѣтокъ;Но жалокъ тотъ, кто все предвидитъ,Чья не кружится голова,Кто всѣ движенья, всѣ словаВъ ихъ переводѣ ненавидитъ,Чье сердце опытъ остудилъИ забываться запретилъ!

ГЛАВА ПЯТАЯ.

О, не знай сихъ страшныхъ сновъ,   Ты, моя Свѣтлана!

Жуковскій.

I.

Въ тотъ годъ осенняя погодаСтояла долго на дворѣ,Зимы ждала, ждала природа.Снѣгъ выпалъ только въ ЯнварѣНа третье въ ночь. Проснувшись рано,Въ окно увидѣла ТатьянаПоутру побѣлѣвшій дворъ,Куртины, кровли и заборъ;На стеклахъ легкіе узоры,Деревья въ зимнемъ серебрѣ,Сорокъ веселыхъ на дворѣИ мягко устланныя горыЗимы блистательнымъ ковромъ.Все ярко, все бѣло кругомъ.

II.

Зима!... Крестьянинъ, торжествуя,На дровняхъ обновляетъ путь;Его лошадка, снѣгъ почуя,Плетется рысью какъ нибудь;Бразды пушистыя взрывая,Летитъ кибитка удалая;Ямщикъ сидитъ на облучкѣВъ тулупѣ, въ красномъ кушакѣ.Вотъ бѣгаетъ дворовый мальчикъ,Въ салазки жучку посадивъ,Себя въ коня преобразивъ;Шалунъ ужъ заморозилъ пальчикъ:Ему и больно и смѣшно,А мать грозитъ ему въ окно...

III.

Но, можетъ быть, такого родаКартины васъ не привлекутъ;Все это низкая природа;Изящнаго не много тутъ.Согрѣтый вдохновенья богомъ,Другой поэтъ роскошнымъ слогомъЖивописалъ намъ первый снѣгъИ всѣ оттѣнки зимнихъ нѣгъ:27Онъ васъ плѣнитъ, я въ томъ увѣренъ,Рисуя въ пламенныхъ стихахъПрогулки тайныя въ саняхъ;Но я бороться не намѣренъНи съ нимъ покамѣстъ, ни съ тобой,Пѣвецъ Финляндки молодой!28

IV.