Владимир Маяковский - Стихотворения (1929)
В 12 ЧАСОВ ПО НОЧАМ
Прочел: «Почила в бозе…»Прочел и сел в задумчивой позе.Неприятностей этих потрясающее количество.Сердце тоской ободрано.А тут еще почила императрица,государыня Мария Феодоровна.Париж печалью ранен…Идут князья и дворянев храм на «рюДарю».Старухи… наружность жалка…Из бывших фрейлин мегерывстают, волоча шелка…За ними в мешках-пиджакахиз гроба встают камергеры.Где ваши ленты андреевские?На помочи лент отрезкипошли, штаны волоча…Скрываясь от ламп от резких,в одном лишь лы́синном блеске,в двенадцать ч а с о в ПО НОЧАМиз гроба, тише, чем мыши,мундиры пропив и прожив,из гроба выходят «бывшие»сенаторы и пажи.Наморщенные, как сычи,встают казаки-усачи,а свыше блики упалина лики их вышибальи.Ссыпая песок и пыль,из общей могилы братскойвыходят чины и столпыРоссии императорской…Смотрю на скопище это.Явились… сомнений нет,они с того света…или я на тот свет.На кладбищах не пляшут лихо…Но не буду печаль корчить.Королевы и королихи,становитесь в очередь.
ПОМНИТЕ!
Плохая погодка у нас на Ламанше.У нас океан рукавом как замашет —пойдет взбухать водяная квашня.Людям — плохо. Люди — тошнят.Люди — скисли. И осатанели.Люди изобретают тоннели.Из Франции в Англию корректно, парадноходите пешком туда и обратно.Идешь под ручку — невеста и ты,а над тобой проплывают киты.Кафе. Оркестр фокстротит игру.А сверху рыбки мечут икру.Над аркой, где свет электрический множится,лежит, отдыхая, мать-осьминожица.Пялятся в планы предприниматели,—каждый смотрит, глазаст и внимателен.Говорит англичанин: «Напрасный труд —к нам войной французы попрут».Говорит француз: «Напрасный труд —к нам войной англичане попрут».И оба решили, идею кроша:«На этот план не дадим ни гроша».И изобретатель был похоронен.Он не подумал об их обороне.
Изобретатели, бросьте бреднио беспартийности изобретений.Даешь — изобретения, даешь — науку,вооружающие пролетарскую руку.
ПТИЧКА БОЖИЯ
Он вошел, склонясь учтиво.Руку жму. — Товарищ — сядьте!Что вам дать? Автограф? Чтиво?— Нет. Мерси вас. Я — писатель.— Вы? Писатель? Извините.Думал — вы пижон. А вы…Что ж, прочтите, зазвенитегрозным маршем боевым.Вихрь идей у вас, должно быть.Новостей у вас вагон.Что ж, пожалте в уха в оба.Рад товарищу.— А он:— Я писатель. Не прозаик.Нет. Я с музами в связи.—Слог изыскан, как борзая.Сконапель ля поэзи́.На затылок нежным жестомон кудрей закинул шелк,стал барашком златошерстыми заблеял, и пошел.Что луна, мол, над долиной,мчит ручей, мол, по ущелью.Тинтидликал мандолиной,дундудел виолончелью.Нимб обвил волосьев копны.Лоб горел от благородства.Я терпел, терпел и лопнули ударил лапой о́б стол.— Попрошу вас покороче.Бросьте вы поэта корчить!Посмотрю с лица ли, сзади ль,вы тюльпан, а не писатель.Вы, над облаками рея,птица в человечий рост.Вы, мусье, из канареек,чижик вы, мусье, и дрозд.В испытанье битв и бедс вами, што ли, мы полезем?В наше время тот — поэт,тот — писатель, кто полезен.Уберите этот торт!Стих даешь — хлебов подвозу.В наши дни писатель тот,кто напишет марш и лозунг!
СТИХИ О ФОМЕ
Мы строим коммуну, и жизнь саматрубит наступающей эре.Но между нами ходит Фома,и он ни во что не верит.Наставь ему достижений любыхна каждый вкус и вид,он лишь тебе половину губына достиженья — скривит.Идем на завод отстроенный мы —смирись перед ликом факта.Но скептик смотрит глазами Фомы:— Нет, что-то не верится как-то. —Покажешь Фомам вознесенный доми ткнешь их и в окна, и в двери.Ничем не расцветятся лица у Фом.Взглянут и вздохнут: «Не верим!»Послушайте, вы, товарищ Фома!У вас повадка плохая.Не надо очень большого ума,чтоб все отвергать и хаять.И толк от похвал, разумеется, мал.Но слушай, Фоминая шатия!Уж мы обойдемся без ваших похвал —вы только труду не мешайте.
Я СЧАСТЛИВ!
