Игорь Северянин - Том 1. Громокипящий кубок
3
Прошли века, дымя свои седины,Свой прах сложив,В земле — рабы, и в склепах — паладины,Но герцог — жив.Он жив! Он жив! Он пьет очами сердцаПустой простор.И мира нет, — но где-то бьется герцогДель-Аква-Тор…
1910
Сонаты в шторм
На Ваших эффектных нервах звучали всю ночь сонаты,А Вы возлежали на башне на ландышевом ковре…Трещала, палила буря, и якорные канаты,Как будто титаны-струны, озвучили весь корвет.
Но разве Вам было дело, что где-то рыдают и стонут,Что бешеный шторм грохочет, бросая на скалы фрегат.Вы пили вино мятежно. Вы брали монбланную ноту!Сверкали агаты брошек, но ярче был взоров агат!
Трещала, палила буря. Стонала дворцовая пристань.Кричали и гибли люди. Корабль набегал на корабль.А вы, семеня гранаты, смеясь, целовали артиста…Он сел за рояль, как гений, — окончил игру, как раб…
Дылицы
1911
Балькис и Валтасар
Лириза (по Анатолию Франсу)
Прекрасною зовут тебя поэты,
Великою зовут тебя жрецы.
Мирра ЛохвицкаяЦарь Валтасар у стен Сабата
Повеял шумный ароматЦветов, забвенней, чем Нирвана.Конец пути для каравана:Вот и она, страна Сабат!Царь Эфиопский ВалтасарВскричал рабам: «Поторопитесь!О, маг мой мудрый, Сембобитис.Мы у Балькис, царицы чар!Снимайте пыльные тюкиС присевших в устали верблюдов,И мирру, в грани изумрудов,И золотые пустяки».Гостей приветствует весна,Цветут струистые гранаты;Как птицы, девушки крылаты,Все жаждет ласки и вина!Где золотеют купола —Фонтан, лук сабель влажно-певчих,Ракетит ароматный жемчугИ рассекает пополам!Волнуйно-теневый эскизСкользнул по зубчикам дворцовым, —В наряде чувственно-пунцовомК гостям спускается Балькис.Цветет улыбка на губах,Разгоряченных соком пальмы, —И Валтасар, как раб опальный,Повержен долу при рабах…
В шатре блаженства
Улыбно светит с неба Синь —Цветка эдемского тычинкой.Царь кипарисною лучинкойРазлепесточил апельсин.В углу распластан леопард,И — кобылицею на воле —Балькис, в гирляндах центифолий,На нем волшбит колоду карт.Ланитный алый бархат смугл,И губы алчущие пряны…Глаза — беспочвенные страны,Куда — ни слон, ни конь, ни мул…Омиррен палевый шатер,И царь, омгленный ароматом,От страсти судорожно-матов,К царице руки распростер…Менкера, евнух женофоб,Бледнеет желтою досадой…А в окна льется ночь из сада —Черна, как истый эфиоп.И вот несет уже кувшинС водой душистою Алави…И Суламифь, в истомной славе,Ждет жгучей бездны, как вершин…
В Эфиопии
Олунен ленно-струйный Нил,И вечер, взяв свое кадило,Дымит чешуйкам крокодила, —Он сердце к сердцу заманил.Печален юный Валтасар.Трепещут грезы к Суламите…На звезды смотрит он: «ПоймитеМою любовь к царице чар!»Он обращается к Кандас:«Пойми, Балькис меня отвергла,И прогнала меня, как негра.Насмешкою маслинных глаз!..»Тиха терраса у реки.Спят Сембобитис и Менкера.Завоет в роще пальм пантера,Завьются змеи в тростники, —И снова тишь. Тоской объят,Царь погружается в безгрезье…Склонился ангел в нежной позе,Твердит, что вымышлен Сабат…Все это-сон, мечта, каприз…Извечный вымысел вселенский……В стране Сабат царь КомагенскийБерет горящую Балькис!
1911
Городская осень
Как элегантна осень в городе,Где в ратуше дух моды внедрен!Куда вы только ни посмотрите —Везде на клумбах рододендрон…
Как лоско матовы и дымчатыПласты смолового асфальта,И как корректно-переливчатыСлова констэблевого альта!
Маркизы, древья улиц стриженных,Блестят кокетливо и ало;В лиловом инее — их, выжженныхУлыбкой солнца, тишь спаяла.
Надменен вылощенный памятник(И глуповат! — прибавлю в скобках…)Из пыли летней вынут громотникРукой детей, от лени робких.
А в лиловеющие сумерки, —Торцами вздорного проспекта, —Зевают в фаэтонах грумики,Окукленные для эффекта…
Костюм кокоток так аляповат…Картавый смех под блесткий веер…И фантазер на пунце ЗападаЗовет в страну своих феерий!..
1911
Оскар Уайльд
(ассо-сонет)
Его душа — заплеванный Грааль,Его уста — орозенная язва…Так: ядосмех сменяла скорби спазма,Без слез рыдал иронящий Уайльд.
У знатных дам, смакуя Ривезальт,Он ощущал, как едкая миазмаЩекочет мозг, — щемящего сарказмаЗмея ползла в сигарную вуаль…
Вселенец, заключенный в смокинг дэнди,Он тропик перенес на вечный ледник, —И солнечна была его тоска!
Палач-эстет и фанатичный патер,По лабиринту шхер к морям фарватер,За красоту покаранный Оскар!
1911
Гюи де Мопассан
(сонет)
Трагичный юморист, юмористичный трагик,Лукавый гуманист, гуманный ловелас,На Францию смотря прищуром зорких глаз,Он тек по ней, как ключ — в одобренном овраге.
Входил ли в форт Beaumonde[5], пред ним спускались флаги,Спускался ли в Разврат — дышал как водолаз,Смотрел, шутил, вздыхал и после вел рассказСловами между букв, пером не по бумаге.
Маркиза ль, нищая, кокотка ль, буржуа, —Но женщина его пленительно свежа,Незримой, изнутри, лазорью осиянна…
Художник-ювелир сердец и тела дам,Садовник девьих грез, он зрил в шантане храм,И в этом — творчество Гюи де Мопассана.
1912. Апрель
Памяти Амбруаза Тома
(сонет)
Его мотив — для сердца амулет,А мой сонет — его челу корона.Поют шаги: Офелия, Гамлет,Вильгельм, Реймонд, Филина и Миньона.
И тени их баюкают мой сонВ ночь летнюю, колдуя мозг певучий.Им флейтой сердце трелит в унисон,Лия лучи сверкающих созвучий.
Слух пьет узор ньюансов увертюр.Крыла ажурной грацией амурКолышет грудь кокетливой Филины.
А вот страна, где звонок аромат,Где персики влюбляются в гранат,Где взоры женщин сочны, как маслины.
1908
На смерть Масснэ
Я прикажу оркестру, где-нибудь в людном месте,В память Масснэ исполнить выпуклые попурриИз грациоз его же. Слушайте, капельмейстер:Будьте построже с темпом для партитур — «causerie»![6]
Принцем Изящной Ноты умер седой композитор:Автор «Таис» учился у Амбруаза Тома,А прославитель Гете, — как вы мне там ни грозите, —Это — король мелодий! Это — изящность сама!
Хитрая смерть ошиблась и оказалась не хитрой, —Умер Масснэ, но «умер» тут прозвучало, как «жив».Палочку вверх, маэстро! Вы, господа, за пюпитры! —Мертвый живых озвучит, в творчество душу вложив!
Веймарн
1912. Август
III. За струнной изгородью лиры
Интродукция
(триолет)
За струнной изгородью лирыЖивет неведомый паяц.Его палаццо из палацц —За струнной изгородью лиры…Как он смешит пигмеев мира,Как сотрясает хохот плац,Когда за изгородью лирыРыдает царственный паяц!..
1909
