Иван Крылов - Басни
1816
VII. Пруд и Река
«Что это, – говорил Реке соседний Пруд, —Как на тебя ни взглянешь,А воды всё твои текут!Неужли таки ты, сестрица, не устанешь?Притом же, вижу я почти всегда,То с грузом тяжкие суда,То долговязые плоты ты носишь,Уж я не говорю про лодки, челноки:Им счёту нет! Когда такую жизнь ты бросишь?Я, право, высох бы с тоски.В сравнении с твоим, как жребий мой приятен!Конечно, я не знатен,По карте не тянусь я через целый лист,Мне не бренчит похвал какой-нибудь гуслист:Да это, право, всё пустое!Зато я в илистых и мягких берегах,Как барыня в пуховиках,Лежу и в неге, и в покое;Не только что судовИли плотовМне здесь не для чего страшиться;Не знаю даже я, каков тяжёл челнок;И много, ежели случится,Что по воде моей чуть зыблется листок,Когда его ко мне забросит ветерок.Что беззаботную заменит жизнь такую?За ветрами со всех сторон,Не движась, я смотрю на суету мирскуюИ философствую сквозь сон».«А, философствуя, ты помнишь ли закон? —Река на это отвечает, —Что свежесть лишь вода движеньем сохраняет?И если стала я великою рекой,Так это оттого, что, кинувши покой,Последую сему уставу.Зато по всякий годОбилием и чистотою водИ пользу приношу, и в честь вхожу и в славу,И буду, может быть, ещё я веки течь,Когда уже тебя не будет и в поминеИ о тебе совсем исчезнет речь».Слова её сбылись: она течёт поныне;А бедный Пруд год от году всё глох,Заволочён весь тиною глубокой,Зацвёл, зарос осокойИ, наконец, совсем иссох.
Так дарование без пользы свету вянет,Слабея всякий день,Когда им овладеет леньИ оживлять его дея?тельность не станет.
1814
VIII. Тришкин кафтан
У Тришки на локтях кафтан продрался.Что долго думать тут? Он за иглу принялся:По четверти обрезал рукавов —И локти заплатил. Кафтан опять готов;Лишь на четверть голее руки стали.Да что до этого печали?Однако же смеётся Тришке всяк,А Тришка говорит: «Так я же не дуракИ ту беду поправлю:Длиннее прежнего я рукава наставлю».О, Тришка малый не простой!Обрезал фалды он и полы,Наставил рукава, и весел Тришка мой,Хоть носит он кафтан такой,Которого длиннее и камзолы.
Таким же образом, видал я, иногдаИные господа,Запутавши дела, их поправляют,Посмотришь: в Тришкином кафтане щеголяют. [83]
1815
IX. Механик
Какой-то молодец купил огромный дом,Дом, правда, дедовский, но строенный на славу:И прочность, и уют, всё было в доме том,И дом бы всем пришёл ему по нраву,Да только то беды —Немножко далеко стоял он от воды.«Ну, что ж, – он думает, – в своём добре я властен:Так дом мой, как он есть,Велю машинами к реке я перевесть(Как видно, молодец механикой был страстен!),Лишь сани под него подвесть,Подрывшись наперёд ему под основанье,А там уже, изладя на катках,Я вo?ротом, куда хочу, всё зданьеПоставлю, будто на руках.И что ещё, чего не видано на свете:Когда перевозить туда мой будут дом.Тогда под музыкой с приятелями в нём,Пируя за большим столом,На новоселье я поеду, как в карете».Пленяся глупостью такой,И к делу приступил тотчас Механик мой.Рабочих подрядил, под домом рылся, рылся,Ни денег, ни забот нимало не берёг;Однако ж дома он перетащить не могИ только до того добился,Что дом его свалился.
* * *
Как много у людейЗатей,Которые ещё опасней и глупей!
X. Пожар и Алмаз
Из малой искры став пожаром,Огонь, в стремленье яром,По зданьям разлился в глухой полночный час.При общей той тревогеПотерянный АлмазЕдва сквозь пыль мелькал, валяясь по дороге.«Как ты, со всей своей игрой, —Сказал Огонь, – ничтожен предо мной!И сколь навычное потребно зренье,Чтоб различить тебя при малом отдаленье,Или с простым стеклом, иль с каплею воды,Когда в них луч иль мой, иль солнечный играет!Уж я не говорю, что всё тебе беды,Что на тебя ни попадает:Безделка – ленты лоскуток;Как часто блеск твой затмевает,Вокруг тебя один обвившись, волосок!Не так легко затмить моё сиянье,Когда я, в ярости моей,Охватываю зданье.Смотри, как все усилия людейПротив себя я презираю;Как с треском всё, что встречу, пожираю —И зарево моё, играя в облаках,Окрестностям наводит страх!»«Хоть против твоего мой блеск и беден, —Алмаз ответствует, – но я безвреден:Не укорит меня никто ничьей бедой,И луч досаден мойЛишь зависти одной;А ты блестишь лишь тем, что разрушаешь:Зато, всей силой съединясь,Смотри, как рвутся все, чтоб ты скорей погас.И чем ты яростней пылаешь,Тем ближе, может быть, к концу».Тут силой всей народ тушить Пожар принялся;Наутро дым один и смрад по нём остался.Алмаз же вскоре отыскалсяИ лучшею красой стал царскому венцу.
1813-1814
XI. Пустынник и Медведь
Хотя услуга нам при нужде дорога?,Но за неё не всяк умеет взяться:Не дай бог с дураком связаться!Услужливый дурак опаснее врага.
Жил некто человек безродный, одинокой,Вдали от города, в глуши.Про жизнь пустынную как сладко ни пиши,А в одиночестве способен жить не всякой:Утешно нам и грусть и радость разделить.Мне скажут: «А лужок, а тёмная дуброва,Пригорки, ручейки и мурова шелкова?»«Прекрасны, что и говорить!А всё прискучится, как не с кем молвить слова».Так и Пустыннику томуСоскучилось быть вечно одному.Идёт он в лес толкнуться у соседей,Чтоб с кем-нибудь знакомство свесть.В лесу кого набресть,Кроме волков или медведей?И точно, встретился с большим Медведем он,Но делать нечего: снимает шляпу,И милому соседушке поклон.Сосед ему протягивает лапу,И, слово за слово, знакомятся они,Потом дружатся,Потом не могут уж расстатьсяИ целые проводят вместе дни.О чём у них, и что бывало разговору,Иль присказок, иль шуточек каких,И как беседа шла у них,Я по сию не знаю пору.Пустынник был неговорлив;Мишук с природы молчалив:Так из избы не вынесено сору.Но как бы ни было, Пустынник очень рад,Что дал ему бог в друге клад.Везде за Мишей он, без Мишеньки тошнитсяИ Мишенькой не может нахвалиться.Однажды вздумалось друзьямВ день жаркий побродить по рощам, по лугам,И по долам, и по горам;А так как человек медведя послабее,То и Пустынник наш скорее,Чем Мишенька, усталИ отставать от друга стал.То видя, говорит, как путный, Мишка другу:«Приляг-ка, брат, и отдохниДа коли хочешь, так сосни;А я постерегу тебя здесь у досугу».Пустынник был сговорчив: лёг, зевнул,Да тотчас и заснул.А Мишка на часах – да он и не без дела:У друга на нос муха села.Он друга обмахнул,Взглянул,А муха на щеке; согнал, а муха сноваУ друга на носу,И неотвязчивей час от часу.Вот Мишенька, не говоря ни слова,Увесистый булыжник в лапы сгрёб,Присел на корточки, не переводит духу,Сам думает: «Молчи ж, уж я тебя, воструху!» —И, у друга на лбу подкарауля муху,Что силы есть – хвать друга камнем в лоб!Удар так ловок был, что череп врознь раздался,И Мишин друг лежать надолго там остался! [84]
1807
XII. Цветы
В отворённом окне богатого покоя,В фарфоровых, расписанных горшках,Цветы поддельные, с живыми вместе стоя,На проволочных стебелькахКачалися спесивоИ выставляли всем красу свою на диво.Вот дождик начал накрапать.Цветы тафтяные[85] Юпитера тут просят:Нельзя ли дождь унять;Дождь всячески они ругают и поносят.«Юпитер! – молятся, – ты дождик прекрати,Что в нём путиИ что его на свете хуже?Смотри, нельзя по улице пройти:Везде лишь от него и грязь и лужи».Однако же Зевес не внял мольбе пустой,И дождь себе прошёл своею полосой.Прогнавши зной,Он воздух прохладил; природа оживилась,И зелень вся как будто обновилась.Тогда и на окне Цветы живые всеРаскинулись во всей своей красеИ стали от дождя душистей,Свежее и пушистей.А бедные Цветы поддельные с тех порЛишились всей красы и брошены на двор,Как сор.
Таланты истинны за критику не злятся:Их повредить она не может красоты;Одни поддельные цветыДождя боятся.
1816
XIII. Крестьянин и Змея
Змея к крестьянину пришла проситься в дом,Не по-пустому жить без дела,Нет, нянчить у него детей она хотела:Хлеб слаще нажитый трудом!«Я знаю, – говорит она, – худую славу,Которая у вас, людей,Идёт про Змей,Что все они презлого нраву;Из древности гласит молва,Что благодарности они не знают,Что нет у них ни дружбы, ни родства,Что даже собственных детей они съедают.Всё это может быть: но я не такова.Я сроду никого не только не кусала,Но так гнушаюсь зла,Что жало у себя я вырвать бы дала,Когда б я знала,Что жить могу без жала;И, словом, я добрейВсех Змей.Суди ж, как буду я любить твоих детей!»«Коль это, – говорит Крестьянин, – и не ложно,Всё мне принять тебя не можно;Когда пример такойУ нас полюбят,Тогда вползут сюда за доброю Змеей,ОднойСто злых и всех детей здесь перегубят.Да, кажется, голубушка моя,И потому с тобой мне не ужиться,Что лучшая Змея,По мне ни к чёрту не годится».
Отцы, понятно ль вам, на что здесь ме?чу я?.. [86]
1813
