Сергей Есенин - Стихотворения. Поэмы
1916
«Я снова здесь, в семье родной…»
Я снова здесь, в семье родной,Мой край, задумчивый и нежный!Кудрявый сумрак за горойРукою машет белоснежной.
Седины пасмурного дняПлывут всклокоченные мимо,И грусть вечерняя меняВолнует непреодолимо.
Над куполом церковных главТень от зари упала ниже.О други игрищ и забав,Уж я вас больше не увижу!
В забвенье канули года,Вослед и вы ушли куда-то.И лишь по-прежнему водаШумит за мельницей крылатой.
И часто я в вечерней мгле,Под звон надломленной осоки,Молюсь дымящейся землеО невозвратных и далеких.
<1916>
«Не бродить, не мять в кустах багряных…»
Не бродить, не мять в кустах багряныхЛебеды и не искать следа.Со снопом волос твоих овсяныхОтоснилась ты мне навсегда.
С алым соком ягоды на коже,Нежная, красивая, былаНа закат ты розовый похожаИ, как снег, лучиста и светла.
Зерна глаз твоих осыпались, завяли,Имя тонкое растаяло, как звук,Но остался в складках смятой шалиЗапах меда от невинных рук.
В тихий час, когда заря на крыше,Как котенок, моет лапкой рот,Говор кроткий о тебе я слышуВодяных поющих с ветром сот.
Пусть порой мне шепчет синий вечер,Что была ты песня и мечта,Всё ж кто выдумал твой гибкий стан и плечи —К светлой тайне приложил уста.
Не бродить, не мять в кустах багряныхЛебеды и не искать следа.Со снопом волос твоих овсяныхОтоснилась ты мне навсегда.
<1916>
«О красном вечере задумалась дорога…»
О красном вечере задумалась дорога,Кусты рябин туманней глубины.Изба-старуха челюстью порогаЖует пахучий мякиш тишины.
Осенний холод ласково и кроткоКрадется мглой к овсяному двору;Сквозь синь стекла желтоволосый отрокЛучит глаза на галочью игру.
Обняв трубу, сверкает по повети[43]Зола зеленая из розовой печи.Кого-то нет, и тонкогубый ветерО ком-то шепчет, сгинувшем в ночи.
Кому-то пятками уже не мять по рощамЩербленый лист и золото травы.Тягучий вздох, ныряя звоном тощим,Целует клюв нахохленной совы.
Все гуще хмарь, в хлеву покой и дрема,Дорога белая узорит скользкий ров…И нежно охает ячменная солома,Свисая с губ кивающих коров.
<1916>
Голубень
В прозрачном холоде заголубели долы,Отчетлив стук подкованных копыт,Трава поблекшая в расстеленные полыСбирает медь с обветренных ракит.
С пустых лощин ползет дугою тощейСырой туман, курчаво свившись в мох,И вечер, свесившись над речкою, полощетВодою белой пальцы синих ног.
* * *Осенним холодом расцвечены надежды,Бредет мой конь, как тихая судьба,И ловит край махающей одеждыЕго чуть мокрая буланая губа.
В дорогу дальнюю, не к битве, не к покою,Влекут меня незримые следы,Погаснет день, мелькнув пятой златою,И в короб лет улягутся труды.
* * *Сыпучей ржавчиной краснеют по дорогеХолмы плешивые и слегшийся песок,И пляшет сумрак в галочьей тревоге,Согнув лупу в пастушеский рожок.
Молочный дым качает ветром села,Но ветра нет, есть только легкий звон.И дремлет Русь в тоске своей веселой,Вцепивши руки в желтый крутосклон.
* * *Манит ночлег, недалеко до хаты,Укропом вялым пахнет огород,На грядки серые капусты волноватойРожок луны по капле масло льет.
Тянусь к теплу, вдыхаю мягкость хлебаИ с хруптом мысленно кусаю огурцы,За ровной гладью вздрогнувшее небоВыводит облако из стойла под уздцы.
* * *Ночлег, ночлег, мне издавна знакомаТвоя попутная разымчивость в крови,Хозяйка спит, а свежая соломаПримята ляжками вдовеющей любви.
Уже светает, краской тараканьейОбведена божница по углу,Но мелкий дождь своей молитвой раннейЕще стучит по мутному стеклу.
* * *Опять передо мною голубое поле,Качают лужи солнца рдяный лик.Иные в сердце радости и боли,И новый говор липнет на язык.
Водою зыбкой стынет синь во взорах,Бредет мой конь, откинув удила,И горстью смуглою листвы последний ворохКидает ветер вслед из подола.
<1916>
«Запели тесаные дроги…»
Запели тесаные дроги,Бегут равнины и кусты.Опять часовни на дорогеИ поминальные кресты.
Опять я теплой грустью боленОт овсяного ветерка.И на известку колоколенНевольно крестится рука.
О Русь — малиновое полеИ синь, упавшая в реку, —Люблю до радости и болиТвою озерную тоску.
Холодной скорби не измерить,Ты на туманном берегу.Но не любить тебя, не верить —Я научиться не могу.
И не отдам я эти цепи,И не расстанусь с долгим сном,Когда звенят родные степиМолитвословным ковылем.
<1916>
«О товарищах веселых…»
О товарищах веселых,О полях посеребренныхЗагрустила, словно голубь,Радость лет уединенных.
Ловит память тонким клювомПервый снег и первопуток.В санках озера над лугомЗапоздалый окрик уток.
Под окном от скользких елейТень протягивает руки.Тихих вод парагуш квелыйКурит люльку на излуке.
Легким дымом к дальним пожнямШлет поклон день ласк и вишен.Запах трав от бабьей кожиНа губах моих я слышу.
Мир вам, рощи, луг и липы,Литии[44] медовый ладан!Все приявшему с улыбкойНичего от вас не надо.
1916
«Прощай, родная пуща…»
Прощай, родная пуща,Прости, златой родник.Плывут и рвутся тучиО солнечный сошник.
Сияй ты, день погожий,А я хочу грустить.За голенищем ножикМне больше не носить.
Под брюхом жеребенкаВ глухую ночь не спатьИ радостию звонкойЛесов не оглашать.
И не избегнуть бури,Не миновать утрат,Чтоб прозвенеть в лазуриКольцом незримых врат.
1916
«Покраснела рябина…»
Покраснела рябина,Посинела вода.Месяц, всадник унылый,Уронил повода.
Снова выплыл из рощиСиним лебедем мрак.Чудотворные мощиОн принес на крылах.
Край ты, край мой, родимый,Вечный пахарь и вой[45],Словно Во́льга[46] под ивой,Ты поник головой.
Встань, пришло исцеленье,Навестил тебя Спас.Лебединое пеньеНежит радугу глаз.
Дня закатного жертваИскупила весь грех.Новой свежестью ветраПахнет зреющий снег.
Но незримые дрождиВсе теплей и теплей…Помяну тебя в дождикЯ, Есенин Сергей.
1916
«Там, где вечно дремлет тайна…»
Там, где вечно дремлет тайна,Есть нездешние поля.Только гость я, гость случайныйНа горах твоих, земля.
Широки леса и воды,Крепок взмах воздушных крыл.Но века твои и годыЗатуманил бег светил.
Не тобой я поцелован,Не с тобой мой связан рок.Новый путь мне уготованОт захода на восток.
Суждено мне изначальноВозлететь в немую тьму.Ничего я в час прощальныйНе оставлю никому.
Но за мир твой, с выси звездной,В тот покой, где спит гроза,В две луны зажгу над безднойНезакатные глаза.
1916