Глеб Филиппов - Авторская песня 90-х (Сборник песен с гитарными аккордами)
Будут проводы недолги,
Посидим на чемоданах, помолчим.
И под старый коврик
Ключ положим,
Чтобы снова дверь открыть им.
ебо встретит ливнем
Долгожданным и счастливым,
В лужах первые появятся грачи.
В суете вокзалов
ачинаем жить сначала.
Помолчим.
Бывает, не прощаем глупой шутки
даже самым преданным друзьям, И извиняем тех, кто оплевал нас так,
что век не утереться. Бывает, но скажите мне по совести,
сегодня кто себя осудит сам, Хотя порой не знаем, от стыда
куда нам спрятаться и деться.
Бывает, не умеем объяснить
другим, чего хотим и ждем, И говорим о чем угодно, кроме
главного — о том, что нужно. И так уж получается, что часто
остается без хозяев дом, И часто дети без отцов,
а женщина без мужа.
— ПРОВОДЫ
Месяц — князь-разлучник Тает над крыльцом. алетели тучи Сиротеет дом. Во широко поле, Злую сторону Провожала Поля Мужа на войну.
В руки ему пала, Разум позабыв: — Что ж ты, мол, так мало Мужем мне побыл? Только две и помню оченьки-ночи. Ох, куда ж ты, милый? Горлицей кричит.
И, котомку скинув, Обнял он жену: — За тебя иду я Биться на войну, За дедов, за хаты Да за родимый край, За малых ребяток Да хлеба каравай.
Ох, тяжка ж ты доля Лить на фронте кровь. Прощевайте, Поля, Свидимся ли вновь? Коль удача выйдет, То вернусь живым, у а нет, так быть мне Вечно молодым.
а дорожку-нитку Ветер налетел, А на ту калитку Ворон черный сел. Этот день случился Много лет назад, За погостом скрылся Молодой солдат.
Этот день случился Много лет назад, Да не возвратился До сих пор солдат.
— Погоди, я зажгу на минуточку в комнате свет
Погоди, я зажгу на минуточку в комнате свет, Погляжу на глаза твои полные слез и обмана. Я устал от бессонных ночей и хочу слышать «нет», Как ни странно, наверное, это покажется странным.
Ах, ка ярко вдруг вспыхнула лампочка под потолком, Но не нити вольфрамовой пламя глаза мои режет. Расскажи, наконец, поскорей расскажи мне о том, Как без веры живешь ты и как мне прожить без надежды.
А к окну на огонь все летят и летят мотыльки, Разбиваясь о стекла, но веры своей не теряя. Пусть мне кто-нибудь скажет: — ет веры! — умру от тоски, Но с надеждою вместе, а это все в корне меняет.
А коль так, то прости-извини, я, пожалуй, пойду К мотылям, что живут днем одним, как и я, под луною. Раскидай свои карты по простыни, карты не врут, у а свет погаси, когда дверь за собою закрою.
— Вот опять захандрила дождями природа
Вот опять захандрила дождями природа. Средь зимы с неба льет, размывая снега. "Плюс один", но хочу я нормальной погоды, Чтоб февраль по спине нас метелью стегал.
Я хочу, чтобы май был по-майскому теплым, А июнь не будил в нас осеннюю грусть, Я хочу, чтоб сентябрь листопадом заштопал Пустоту в моем сердце, которой боюсь.
у что случилось с планетой людей?
Перевернулся весь мир.
Вот уже который год
Погоды нет на земле,
Погоды нет на земле моей.
Я хочу, чтобы в августе гроз было меньше, Пусть лучи солнца высветят давние дни, Но мне жаль тех немногих забывчивых женщин Лишь за то, что не кончилось лето у них.
Вот опять хлябь и грязь на раскисших дорогах Развезло. И в закусочных ругань мужчин. И поют шофера во всех чайных, как трогал Лошадей потихонечку старый ямщик.
— 38 УЗЛОВ
Было время, я шел 38 узлов И свинцовый вал резал форштевень, Как героев встречали моих моряков Петроград, Лиепая и Ревель. А сейчас каждый кабельтов в скрипе зубов, И хрипит во мне каждая миля. А было время, я шел 38 узлов И все сверкало от мачты до киля.
И мне верили все: и враги, и друзья, От зеленых салаг, до главкома. И все знали одно: победить их нельзя, Лееров их не видеть излома. И эскадры, завидев мой вымпел в дали, Самым главным гремели калибром. И я несся вперед, уходя от земли, До скулы оба якоря выбрав.
Было все это так. Мы не ждали наград. И под килем лежало семь футов. Ждали дома невесты и ждал нас Кронштадт, Как фатою, туманом окутан. Было все это так, только время не ждет, Вот сейчас бы и дать самый полный! Я в машины кричу: "Самый полный вперед!", Да не тянут винты, вязнут в волнах.
Не могу. стану в док, отдохну до поры, Не пристало Балтфлоту быть слабым. Лучше флаг в небо взмыть и, кингстоны открыв, Затопить свой усталый корабль.
Но разьве выскажешь все это в несколько строк Когда снятся в кильватере чайки А было время я шел 38 узлов И все сверкало от пушки до гайки.
— ПО ПЕРВОМУ СРОКУ
Команда, швартовы отдали и с якоря снялись. Стоим по местам, как положено, крепко стоим. И снова от стенок уходим в далекие дали, И снова не знаем, когда возвратимся к родным.
И слышится рокот, волны набегающей рокот,
В атаку пошел на корабль штормовой океан.
По первому сроку оденьтесь, братишки,
по первому сроку,
Положено в чистом на бой выходить морякам.
Уж так повелось, что матрос на вершине печали атянет фланельку, которой нет в мире белей. Поэтому так берегут моряки белых чаек Ведь в чаек вселяются души погибших друзей.
Когда на эскадру выходит корабль одиноко
Живот положить, но геройски прорваться в века,
По первому сроку оденьтесь, братишки,
по первому сроку,
Положено в чистом на дно уходить морякам.
а плечи литые бушлаты привычно ложатся, И ленты сжимались зубами во все времена. Братишки мы — это солдаты российские, братцы, Душа полосатая наша стихии верна!
Так пусть никогда нам не ведать
пучины глубокой,
И коль доведется вернуться к родным берегам,
По первому сроку оденьтесь, братишки,
по первому сроку,
Положено в чистом в свой дом заходить морякам.
— ВОСПОМИ А ИЕ О ПРОШЛОМ
Ох, и стерва ты, Маруся, ну и стерва! Третий год мне, падла, действуешь на нервы. адоело мне с тобою объясняться, Даже кошки во дворе тебя боятся.
Что ни утро — все на кухне морду мажешь, Точно лошадь цирковая — вся в плюмаже; Да ты и слова-то такого не слыхала. Я б убил тебя давно, да денег мало.
И маманю ты мою сжила со свету, Я б убил тебя давно, да денег нету. А маманя — чистый ангел да и только, Умудрилась-то прожить с тобою столько!
Ох, ославила ты, тварь, меня в народе, Кореша ко мне футбол смотреть не ходят. И во всем микрорайоне ходят слухи, Что подруги твои, Маня, потаскухи.
Ох, и стерва ты, Маруся, ну и стерва! Но схороню тебя я первый, ты поверь мне! И закопаю на далекой стороне, Чтоб и после смерти ты не пахла мне.
— А УЛИЦЕ МАРАТА
а улице Марата Я счастлив был когда-то, Прошло с тех пор ужасно много лет, Но помнят все ребята а улице Марата, Что я имел большой авторитет.
В коротеньких штанишках, Забросив в парты книжки, Как в катакомбы, лезли в кучи дров, И в синей форме новой Усталый участковый Ловил нас в паутине чердаков.
Мальчишка несмышленный, Я по уши влюбленный Часами мог ее в подъезде ждать, И зимними ночами Озябшими руками Аккорды струн стальных перебирать.
По улице Марата Мы шли толпой лохматой, Болонии под горло застегнув, Клялись все в дружбе вечной а рынке на Кузнечном У бабушек в картофельном ряду.
Конфеточки-бараночки, Я помню ночи в садиках, Карманы наизнаночку Родился в Петрограде я.
Заборы трехметровые В цвет грязно канареечный, Гоняли участковые ас с голубых скамеечек.
а евском, как на пристани, Рыбалка круглосуточно: Гражданки точно с выставки Забрасывают удочки.
Хрустят плащи болонии Доставки загранплаванья То теплоход «Эстония» Ошвартовался в гавани.
В кино билетик синенький, Как пропуск на свидание, А там листком осиновым Дрожат коленки танины.
Жалели нас парадные агретым подоконником, И платьица нарядные а них пылились школьные. (*)
Мы часто вспоминаем дни далекие, когда Катались у удачи на запятках, Не знали слова «нет», хотели слышать только «да», И верили гаданию на святки.
Мы часто вспоминаем наши старые дворы, А во дворах трава скороговоркой. Как были коммуналки к нам ревнивы и добры, Когда мы занимались в них уборкой.
еужели это было? еужели это было?
еужели это было? Столько лет
Минуло с дней тех юных.
Головы припорошило,
А мою разворошило,
еужели это было так давно?
Мы часто вспоминаем наших мам веселый смех, И боль надежд, и первые победы, И в трубке телефонной сквозь пургу и треск помех Родной далекий голос: — Милый, слышишь, еду!
Менялась наша жизнь вместе с шириною брюк, И плечики опять приходят в моду, А если посмотреть чуть-чуть внимательней вокруг, То, Боже мой, как изменилось все за годы!
Что-то мне не весело, Что-то мне не спиться, Что-то мне опять не по себе. Петь хочу — не песенно, Из дому не смыться, Значит, не по жизни все И все не по судьбе.
Эх, заскучал я по бесовским ночкам, Когда гитары не смолкали до утра. Я заскучал по управдомской дочке Бой-бабе из Гостинного двора.
