Всеволод Емелин - Götterdämmerung: cтихи и баллады
На светлое Христово Рождество. Скинхедский роман
Ф.Балаховской
Из-за тучки месяцВыглянул в просвет.Что же ты не весел,Молодой скинхед?
Съежившись за лифтом,Точно неживой,Отчего поник тыБритой головой?
Парень ты не робкий,И на всех местахТы в татуировках,В рунах да в крестах.
Хороши картинки,Как видеоклип,Хороши ботинкиФирмы “Getty grip”.
Фирма без обмана.В этих башмакахВставки из титанаСпрятаны в мысках.
Чтоб не позабыл он,С гор кавказских гость,Как с размаху пыромБиют в бэрцовый кость.
Отчего ж ты в уголВжался, как птенец,Или чем напуган,Удалой боец?
На ступеньку сплюнулМолодой скинхед,Тяжело вздохнул онИ сказал в ответ:
— Не боюсь я смерти,Если надо, что ж,Пусть воткнется в сердцеЦунарефский нож.
И на стадионеПусть в любой моментМне башку проломитСвоей палкой мент.
Страх зрачки не сузит.Нас бросала кровьНа шатры арбузников,На щиты ментов.
Но полковник-сучилаОтдавал приказ,И ОМОН всей кучеюНалетал на нас.
Черепа побритыеПоднимали мы.Кулаки разбитыеВновь сжимали мы.
Возникай, содружествоПламени и льда,Закаляйся, мужествоКельтского креста.
Чтоб душа горела бы,Чтобы жгла дотла,Чтобы сила белаяЗемлю обняла.
Но бывает хужеЧерных и ментов,Есть сильнее ужас —Первая любовь.
Та любовь, короче,Это полный крах,Это как заточкойАрматурной в пах.
Это как ослеп я,И меня из мглыПротянули цепьюОт бензопилы.
Русская рулетка,Шанс, как будто, есть.Ну, а где брюнеткаИз квартиры шесть?
С книжками под мышкойВ институт с утраШмыгала, как мышка,Поперек двора.
С ней, как в пруд подкова,Я упал на дно,Не видал такогоИ в порнокино.
Тел тягучих глина,Топкая постель.Что там Чичоллина,Что Эммануэль.
Липкие ладони,Рта бездонный ров.Вот те и тихоня,Дочь профессоров.
Называла золотком,Обещала — съест,На груди наколотыйЦеловала крест.
А потом еврейкойОказалась вдруг,Жизнь, словно копейка,Выпала из рук.
Любишь ли, не любишь,Царь ты или вошь,Если девка юдиш,Ты с ней пропадешь.
Мне теперь не детьсяБольше никуда,Обжигает сердцеЖелтая звезда.
Как один сказалиМне все пацаны,Из огня и сталиГрозные скины:
— Ты забыл обиды,Боль родной земли.Эти еврепиды[1]Тебя завлекли.
Никогда отнынеПред тобой братваКулаки не вскинетС возгласом “Вайт па!”
И тебе, зараза,Лучше умереть.Пусть вернут алмазы,Золото и нефть.
Чтоб твоей у нас тутНе было ноги,Шляйся к пидарасамВ их “Проект О.Г.И.”.
И убит презреньем,Хоть в петлю иди,Я искал забвеньяНа ее груди.
Вдруг вломились разомК ней отец и матьИ, сорвав оргазм нам,Начали орать:
— Прадеды в могиле!Горе старикам!Мы ж тебя училиРазным языкам!
Жертвы Катастрофы!Похоронный звон!А тут без штанов тыСо штурмовиком!
Чтоб не видел большеЯ здесь этих лиц.Ты ж бывала в Польше,Вспомни Аушвиц.
Где не гаснут свечи,Где который годГазовые печиЖдут, разинув рот.
Где столб дыма черныйДо безмолвных звезд.Помни, помни, помни,Помни Холокост!
И не вздумай делатьВозмущенный вид,Если твое телоМял антисемит.
Плакать бесполезно,Верь словам отца.Это в тебя безднаВгля-ды-ва-ет-ся.
Не гуляй с фашистом,Не люби шпанье…В США учитьсяУвезли ее.
И с тех пор один яТри недели пью.Страшные картиныПредо мной встают.
Сердце каменеет,Вижу, например,Там ее имеетДвухметровый негр.
Весь он, как Майкл Джордан,Черен его лик.Детородный органУ него велик.
А я не согласен,Слышите, друзья!Будь он хоть Майк Тайсон,Не согласен я!
Недежурный по апрелю
Из цикла “Времена года”. Весна
Горькая пенаСтынет на губах.Капельница в вену,Мое дело швах.
Вышла медсестренка,На дворе апрель.Подо мной клеенка,Я мочусь в постель.
Травка зеленеет,Солнышко блестит.Медсестра, скорееКамфару и спирт.
Стало мое рылоТравки зеленей.Эх, не надо былоПить пятнадцать дней.
Клейкие листочкиТополей и лип.Отказали почки,Я серьезно влип.
Сохнет, стекленеетКожи чешуя.В общем по апрелюНе дежурный я.
Видно, склею ласты,Съеду на погост.Что-то не задалсяМне Великий пост.
Здесь я, как бесполый,Без всего лежу.Пришел типа голый,Голый ухожу.
Ждут меня в кладовке,Там, где пищеблок,Рваные кроссовкиФирмы “Риибок”,
Куртка со штанами,Мелочь в них звенит.Все меж пацанамиЧестно поделить.
Всем, со мною жравшим,Дайте по рублю,Передайте Маше —Я ее люблю.
Обо мне когда-тоВспомнит кто-нибудь?Где дефибриллятор,Два контакта в грудь?
Свесившись над краем,Никто не орет:
— Мы его теряем,Ебанные в рот!Всем, сыгравшим в ящик,Путь за облака,Где отец любящийЖдет верного сынка.
Бухнусь на колени,Я пришел домой.Ну, здравствуй, в пыльном шлемеЗеленоглазый мой.
С высоты Земля-тоКажется со вшу,Я с него, ребята,За нас всех спрошу.
Бесконечная песня
Жми на тормозаСразу за кольцевою.Ах, эти глазаНакануне запоя.
Здесь ржавый бетон,Да замки на воротах.Рабочий район,Где нету работы.
Здесь вспученный пол,И облезлые стены,И сын не пришелИз чеченского плена.
Ребят призываютЗдесь только в пехотуВ рабочем квартале,Где нету работы.
Сыграй на гармониВ честь вечной субботыВ рабочем районе,Где нету работы.
Про тундру и нарыСпой, друг мой нетрезвый,Под звон стеклотарыВ кустах у подъезда.
Воткнул брату КаинЗдесь нож под ребро,Здесь ворон хозяин,Здесь зона зеро.
Я сам в этой зонеРожден по залетуВ рабочем районе,Где нету работы.
Лишь в кителе СталинЖелтеет на фото —Хранитель окраин,Где нету работы.
Грустит на балконеЮнец желторотый,Простерши ладониК бездушным высотам.
От этих подростков,Печальных и тощих,Еще содрогнетсяМанежная площадь.
От ихнего скотстваВ эфире непозднемСлюной захлебнетсяКорректнейший Познер.
Мол, кто проворонил?Да где пулеметы?Загнать их в районы,Где нету работы!
Нас всех здесь схоронятИ выпьют до рвотыВ рабочем районе,Где нету работы.
Мы только мечтаем,Морлоки и орки,Как встретим цветамиЗдесь тридцатьчетверки.
Вслед бегству Антанты— Здорово, ребята!Нам субкомандантеКивнет бородатый.
Теперь здесь все ваше,А ну, веселей-ка!Не бойся, папаша,Бери трехлинейку.
Ревком приказал,И занять срочно надоМосты и вокзалыИ винные склады.
У власти, у краснойНадежная крыша,Она пидарасамНе сдаст Кибальчиша.
Ода на выход Ж.-М. Ле Пенна во 2-й тур президентских выборов во Франции
