Наталья Патрацкая - Стихотворения Часть 2

Без них все было бы трудней,

И мальчик, словно папы слепок.

Со стороны все в нем видней.

…

30.11.03

Странное чувство: ты словно любима,

Странные мысли: его не понять,

Словно в тумане его ты слепила,

Словно в тумане, а вышло опять,

Ждут тебя снова, и смотрят игриво,

Ждут каждый день, вопреки всем и вся,

Жестки рамки, как пена у пива,

Жесткие чувства, но счастлива я,

Маленькой толикой пламенной страсти,

Маленькой тонкой, надеждой в душе,

Очень приятно сказать утром: здравствуй!

Очень красив, снова в сердце, уже…

Листья осыпались. Что за новинка?

Листья они пусть в тумане поспят,

Главное в жизни растаяла льдинка,

Главное, вместе, и нас не разнять.

Только туманы парят в поднебесье.

Только туманы, но мы на земле,

Милые, милые страстные бесы,

Милые люди, любви сладок плен.

Поэтесса из Москвы,

Значит из России,

Темы солнца и судьбы,

И любви красивой.

Поэтесса тупиков,

Городских проспектов,

Баскетбольных игроков,

Цветового спектра.

Поэтесса пылких чувств,

На ступеньках лестниц,

Где она ждала чуть-чуть,

От свиданий лести.

Поэтесса из Москвы -

Нежное создание,

Обращается на ' Вы',

К вам из состраданья.

Пишет нежные стихи,

В толчее поэтов,

Но ее стихи тихи,

Что сказать на это?

Первой быть в Москве нельзя,

Первой быть не просто,

Поэтессе не везет,

С баскетбольным ростом.

Зеркала твоих лет, твой последний поклонник,

Он твой солнечный свет и к поэзии склонный.

Может это смешно, и немножечко грустно,

Только страсти плывут на суденышке утлом.

В вашей разнице лет, притаилась невинность,

Это так хорошо, и немного обидно.

Зеркала ваших лет, где конец, там начало,

И не надо уже вам стоять у причала.

Не уплыть никуда, не возможны все страсти,

Нет и суммы у вас, а какая-то разность.

Зеркала ваших лет – твой красивый поклонник,

В нем есть что-то еще… от любви твоей клоны.

Снег покрыл деревья, землю мелом;

Белый цвет и контуры ветвей,

В красоте холодной спит измена,

И в душе – есть настроенья смена,

В елях притаилось царство фей.

Ель одна, шатром раскинув ветви,

Словно в дом сзывает чудаков,

Снежный дом, где не бывают ветры,

С крышею, где притаились метры,

Метров двадцать веточных кругов.

Есть у фей любимица лесная,

Ель, что простой мачтою стоит,

Ствол прямой, ее давно я знаю,

Ветки ее ветры все листают,

В совершенстве кроны тихо спит.

Метрах в десяти стоит подруга,

Ростом, как она, но так худа,

Ветви изогнулись, точно дуги,

Ветви под снегами не упруги,

Средь берез стоит она одна.

23.11.03

Р.S. Ели любят, метров пять простора.

Надоело окруженье,

Я опять звоню тебе,

Брось ко мне предубежденье,

Я опять в твоей судьбе.

Где тебя опять носило?

Снег белеет во дворе,

Рядом мечется верзила,

Это сын? Он твой до-ре…

Это так я задержалась?

Не звонила, не звала,

Уйму лет не провожала,

И давно я не твоя.

Жизнь требует: ну, стань – дикобразом,

Добавь иголок, страсти и проблем,

И повезет, возможно, что ни сразу,

Но непременно ждите перемен.

И тянутся тянучки прочных буден,

Проблемы ускоряют дикий бег,

Мы как в лесу, плутаем, ходим, будем

Одни снега и извороты лет.

Лес притаился в снежном зазеркалье,

Он, как скульптура жизни на земле,

И что опять средь прошлого искала,

Когда и будущее спит еще в седле.

Мы ходим из конца в конец вселенной,

Она для нас, вполне понятный круг,

Снега, снега, как шубы счастья, плена,

И лес для нас и совесть, да и друг.

В лесу, увы, не стать дикобразом,

Не остановишь свой обычный шаг,

А остановишь, станешь, сразу разом,

Такой скульптурой, как деревья. Так…

Мальчик хороший, мальчик пригожий,

Солнышко наше, лапочка наша,

Спи мой хороший, спи мой пригожий,

Спи – усни, слышишь, ровно ты дышишь,

Снег за окошком, тихо спит кошка,

Соска уснула, тихо вздохнула,

Спи – усни, мальчик, спи – усни зайчик,

Плакать не надо, Солнышко, ладно,

Глазки прикрылись, тихо закрылись,

Снова заплакал, слезки закапал,

А на прогулке дремлет он в люльке,

Тихо, без баю – баю – бай.

Рок, судьба, или предвзятость,

Или мистика, она

Правит миром, но без взяток,

Просто глазом не видна.

Но любой судьбы анализ,

Скажет вам без лишних слов,

Кто-то все же правит нами,

Кто-то наш качает плот.

Все предвидеть невозможно,

Что-то можно просчитать,

Что-то высчитать не сложно,

В мыслях лучше не летать.

Надо быть спокойней, строже,

В дифирамбы не вникать,

Лучше быть нам осторожней,

И не стоит ликовать.

И судьбу поправить трудно,

Можно чуточку чудить,

Независимость – при людях,

И людей нам не судить.

Обойди проблемы просто,

И решай всегда свои,

Будь среди людей, как остров,

Мысли чуточку таи.

16.11.03

Вы влюблены, во что скажите:

В мои стихи, в меня, зачем?

Вы без меня совсем не жили?

Вам не прожить без неких черт,

Что мне дала одна природа?

Что с вами, милый, объясни?

Или так действует погода?

Плесни, для ясности, плесни,

Еще слова, под липой грезы,

Еще один виток судьбы,

Ты говори, ты мне дороже,

И нас не вяжет нервный быт.

Слова любви, в твоем признанье,

Слова и веры, и добра,

Как мимолетное свиданье,

Все может выплеснуть, до дна!

Не греет, греет, вот, теплее,

Мне стало вдруг от ваших слов,

От нежных слов иду к дисплею,

Несу словесный свой улов.

Весельчаки трудолюбивы,

Живут подольше всех мужчин,

На них несчастья прут лавиной,

У них проблем нет, нет причин

Жить, унывать, и нет им дела,

До всех проблем. Работа – все.

Вот это истины дилемма.

У них вся жизнь, как в теннис – сет.

В молебском диком треугольнике,

Где красота земной коры,

не скажут, слово о покойнике,

где не сносил он головы.

Гонялся там за облаками,

Искал средь них он НЛО,

Совсем седой, а не с висками,

Не стриженный был наголо.

Знавала Толю почтальонка,

Шалаш стоял, где сеновал,

Она была почти девчонка,

Он людям лекции читал.

Он собирал людей поляны,

Среди уральской красоты,

На почтальонкиной делянке,

Мышам закручивал хвосты.

Они его там донимали,

От гнуса пухла голова,

Он слеп с подземным поддувалом,

И людям нес одни слова.

Его снабжали лишь картошкой,

Туристы сбрасывали хлам,

Он жизнь свою в лесу итожил,

Но не был он по жизни хам.

Проходят годы чередою,

Исчез мужик в рассветной мгле,

На сенокосе нет удоя,

И все растаяло, как в тьме.

Он в землю врос, иль все же выжил?

О том молва не говорит,

Молебки слепок сердцем выжег,

И гордой памятью горит.

Не верю я, что он бессмертен,

Не верю я, что не живой,

Растет его земная смена…

А может он лежит больной?

Лилии увяли

И засохли розы,

Высохли и стали,

Словно лист в морозы.

С ними настроенье

Блекнет исчезая,

Съемка я печенье,

Коли нет уж саек.

От еды не долго,

Радость мельтешила,

В мыслях больше толку,

И стихи – вершина.

Напишу вновь стих я,

Погрущу на строчке,

Смотришь, дрема стихла,

Я сижу в сорочке.