Николай Рубцов - Я тебя целовал…
«В твоих глазах не моментальное…»
В твоих глазахне моментальное —Сплошное что-то ненормальное.И что-то в них религиозное…А я – созданье несерьезное!Сижу себе за грешным вермутом,Молчу, усталость симулирую, —В каком году стрелялся Лермонтов?Я на вопрос не реагирую!Пойми, пойми мою уклончивость, —Что мне любви твоей не хочется!Хочу, чтоб все скорее кончилось,Хочу, но разве это кончится!В твоих глазахне моментальное —Сплошное что-то ненормальное.Святая, дикая, безгрешнаяОдна любовь! Любовь кромешная!
Расплата
П. И.
Я забыл, что такое любовь.Не любил я, а просто трепался.Сколько выпалил клятвенных слов!И не помнил, когда просыпался.Но однажды, прижатый к стенеБезобразьем, идущим по следу,Словно филин, я вскрикну во сне,И проснусь, и уйду, и уеду,И пойду, выбиваясь из сил,В тихий дом, занесенный метелью,В дом, которому я изменилИ отдался тоске и похмелью…Поздно ночью откроется дверь.– Бес там, что ли, кого-то попутал?У порога я встану, как зверь,Захотевший любви и уюта.Побледнеет и скажет: – Уйди!Наша дружба теперь позади!Ничего для тебя я не значу!Уходи! Не гляди, что я плачу!Ты не стоишь внимательных слов,От измен ты еще не проспался,Ты забыл, что такое любовь,Не любил ты, а просто… трепался!О, печальное свойство в крови!Не скажу ей: «Любимая, тише!»,Я скажу ей: «Ты громче реви!Что-то плохо сегодня я слышу!»Все равно не поверит она,Всем поверит, но мне не поверит,Как надежда бывает нужна,Как смертельны бывают потери.И опять по дороге лесной,Там, где свадьбы, бывало, летели,Неприкаянный, мрачный, ночной,Словно зверь, я уйду по метели…
Оттепель
Затученное,с прозеленью,небо,Во мгле, как декорации, дома,Асфальт и воздухпахнут мокрым снегом,И веет мокрым холодом зима.Я чувствую себя больным и старым,И что за дело мнедо разных тамГуляющих всю ночь по тротуарамМне незнакомых девушек и дам!
Вот так же было холодно и сыро,Сквозил в проулках ветер и рассвет,Когда она задумчиво спросила:– Наверное, гордишься, что поэт?Наивная!Ей было не представить,Что не себя, ее хотел прославить,Что мне для счастьянадо лишь иметьТо, что меня заставило запеть!
И будет вечно веять той зимою,Как повторяться будет средь зимыИ эта ночьсо слякотью и тьмою,И горький запах слякоти и тьмы…
Тайна
Чудный месяц горит над рекою,Над местами отроческих лет,И на родине, полной покоя,Широко разгорается свет…Этот месяц горит не случайноНа дремотной своей высоте,Есть какая-то жгучая тайнаВ этой русской ночной красоте!Словно слышится пение хора,Словно скачут на тройках гонцы,И в глуши задремавшего бораВсе звенят и звенят бубенцы…
Венера
Где осенняя стужа кругомВот уж первым ледком прозвенела,Там любовно над бедным прудомДрагоценная блещет Венера!
Жил однажды прекрасный поэт,Да столкнулся с ее красотою, —И душа, излучавшая свет,Долго билась с прекрасной звездою.
Но Венеры играющий светЗасиял при своем приближеньеТак, что бросился в воду поэтИ уплыл за ее отраженьем…
Старый пруд забывает с трудом,Как боролись прекрасные силы…Но Венера над бедным прудомДоведет и меня до могилы!
Ну, так что же! Не все под звездойПогибают – одни или двое!Всех, звезда, испытай красотой,Чтоб узнали, что это такое!..
Венера (вариант)
Где осенняя стужа кругомВот уж первым ледком прозвенела,Там любовно над бедным прудомДрагоценная блещет Венера!
Жил однажды прекрасный поэт,Да столкнулся с ее красотою,И душа, излучавшая свет,Долго билась с прекрасной звездою.
Но Венеры играющий светТак сиял при своем приближенье,Что звезде покорился поэтИ уплыл за ее отраженьем.
Он уплыл за звездою навек…Призадумались ивы-старушки,И о том, как погиб человек,Горько в сумерках плачут кукушки.
Старый пруд забывает с трудом,Как боролись прекрасные силы…Но Венера над бедным прудомДоведет и меня до могилы!
Столько в небе святой красоты!Но зачем – не пойму ничего я—С недоступной своей высотыТы, звезда, не даешь мне покоя!
Звезды горят
В этой деревнеогни не погашены.Ты мне тоску не пророчь!Светлыми звездаминежно украшенаТихая зимняя ночь!
Светятся, тихие,светятся, чудные,Слышится шум полыньи…Были пути моитрудные, трудные, —Где ж вы, печали мои?
Скромная девушкамне улыбается,Сам я улыбчив и рад!Трудное, трудное,все забывается,Светлые звезды горят!
Кто мне сказал,что угрюмо и ветреноЧахнет покинутый луг?Кто мне сказал,что надежды потеряны?Кто это выдумал, друг?!
«Ветер всхлипывал, словно дитя…»
Ветер всхлипывал, словно дитя,За углом потемневшего дома.На широком дворе, шелестя,По земле разлеталась солома…
Закачалась над омутом ель,Заскрипели протяжно ворота,Скоро северным зверем метельПрибежит с ледяного болота.
Может, будешь кого-нибудь звать,Только голос твой будет не слышен,Будут громко всю ночь завыватьПровода над заснеженной крышей…
Мы с тобой не играли в любовь,Мы не знали такого искусства,Просто мы у поленницы дровЦеловались от странного чувства.
Как нам было расстаться шутя,Если так одиноко у дома,Где лишь плачущий ветер-дитяДа поленница дров и солома,
И дыхание близкой зимыВсе слышней с ледяного болота…
Высокие березы, глубокая вода
Высокие березы,глубокая вода.Спокойные на них ложатся тени.Влечет воображенье,Как рыбу невода,Старинный возраст призрачныхселений.И поздний наш костер,как отблеск детских лет,Очаровал мое воображенье,И дремлет на душеСпокойный дивный светИ сгинул свет недавнего крушенья.И эхо над рекойкак голос озорнойТаинственного жителя речного,Тотчас же повторит,Как голос озорной,Об этой ночи сказанное слово!Да как не говорить,не думать про нее,Когда еще в младенческие годыНавек вошло в дыхание моеДыханье этой северной природы?Так пусть меня влекут,как рыбу невода,Виденьем кротким выступивиз тени,Высокие березы,глубокая водаИ вещий сон предутренних селений.
Взглянул на кустик
Взглянул на кустик —истину постиг.Он и цветет, и плодоноситпышно!Его питает солнышко,И слышно,Как в тишине поит его родник.А рядом – глянь – худыедеревца,Сухой листвой покрытаялужайка,И не звенит под нимибалалайка,И не стучат влюбленныесердца.Тянулись к солнцу – воти обожглись!Вот и взялась нечаянная мука!Ну что ж, бывает… Всякомунаука,Кто дерзко рвется в солнечнуювысь…Табун, скользя, пошел наводопой.А я смотрю с влюбленностьющемящейНа свет зари, за крышиуходящийИ уводящий вечер за собой.Потом с куста нарву длямилых устМалины крупной, молодойи сладкой,И, обнимая девушку украдкой,Ей расскажу про дивный этоткуст.
Сельский вечер
Над березовой рощей —мерцанье.Над березовой рощей – светло.Словно всяких забот отрицанье,За рекою почило село.Неподвижно стояли деревья,И ромашки белели во мгле.И казалась мне эта деревняЧем-то самым святым на земле…
В дороге
Зябко в поле непросохшем.Не с того ли детский плачВсе настойчивей и горше,Запоздалый и продрогшийПролетел над нами грач.
Ты да я, да эта крошка —Мы одни на весь простор!А в деревне у окошкаЖдет некормленая кошкаИ про наш не знает спор.
Твой каприз отвергнув тонко,Вижу: гнев тебя берет!Наконец, как бы котенка,Своего схватив ребенка,Ты уносишься вперед.
Ты уносишься… Куда же?Рай там, что ли? Погляди!В мокрых вихрях столько блажи,Столько холода в пейзажеС темным садом впереди!
В том саду кресты и плитыПробуждают страх в груди,Возле сада, ветром крытый,Домик твой полузабытый…Ты куда же? Погоди!
Вместе мы накормим кошку,Вместе мы затопим печь!Ты решаешь понемножку,Что игра… не стоит свеч!
Ветер с Невы
