Алексей Фатьянов - Стихи
Владимирка
(1950)
Стой, шофер! Открывай кабину! Сердце радо родным местам. Здесь известную всем картину гениальный писал Левитан. …Бесконечное русское поле. Солнцем выжженная трава. У ромашки от скорбной доли наклонилась к земле голова. И по этой равнине убогой раскалённая добела арестантская горе-дорога на картине его легла. Нет! «Владимирка» не такая, не в пожухлых цветах и тоске: рожь к её подступает краю — сорок зерён в одном колоске. Проплывают вдали комбайны, сытным злаком набив зобы, и уходят в простор бескрайний, осторожно шагая, столбы. Но художник здесь видел другое… Где-то в синем просторе дорог колокольчик звенит под дугою, словно в поле дубок одинок. Кто там едет дорогой печальной и о ком так скорбит бубенец? Может, это писатель опальный? Может, спившийся на смерть купец? Путь безрадостный, слёзный, долгий не считая пройти за труд, души страждущие — богомолки в храмы древние здесь бредут. Костылями стуча в селеньях, исчезают они во мгле, чтоб спросить в небесах спасенья, коль отказано в нём на земле. Под ногами земля, как пепел, и морщинистый след в пыли. Здесь колодников звонкие цепи трижды проклятый путь мели. Нет! «Владимирка» не такая!.. С горизонтом сливаясь вдали, низко кланяется золотая рожь хозяевам этой земли. По сверкающему асфальту мчат машины. — Посторонись! На полуторке звонким альтом про Катюшу поёт гармонист. Из какого же он колхоза? Может, едет на праздник к нам? И под музыку пляшут берёзы, взявшись за руки, по сторонам. Пусть же новый напишет художник вновь Владимирку нашу так, словно век животворный дождик орошал этот древний тракт. И чтоб каждый на ней заметил, — впереди, украшая пейзаж, в город едет на нашей «Победе» председатель колхоза наш.
Вот что сделал запевала
(1950)
Днём осенним на закате По дороге полевой Шли с ученья мы, солдаты, В лагеря свои домой. То ли рано, то ли поздно С песней мы вошли в село, А на улице колхозной Широко гулянье шло. Тут нежданно нам, солдатам, Стали люди подпевать, А потом пошли девчата Нашу песню провожать. Мы увидели у моста На пути в зелёный дол, Что старик лет девяноста Вместе с нашей ротой шёл. Шёл старик молодцевато Чётким шагом строевым, Будто вновь он стал солдатом, Пехотинцем боевым. И, как видно, вспоминал он Пережитый путь большой. Вот что сделал запевала В дружбе с песней удалой.
Студенты
(1950)
Студенты! Студенты! Ну кто не поймет Это, как золото, звонкое слово? Студенты. Студенты — особый народ, Наследники Герцена и Огарева. Горячих сердец молодая пора, Время бессонниц, любви и дискуссий… Годы прошли, а как будто вчера Сам я был не из последних на курсе. Пусть пряжка на крайней дырке ремня — И в сбитых ботинках студент, словно денди, Если осталось только три дня До шумного пира — получки стипендии. А как хорошо побродить по Москве За руку с другом, Не правда ль? Скажите… Долго, долго не гаснет свет В окнах студенческих общежитий.
*Она пришла негаданно, незванно,*
(1951)
Она пришла негаданно, незванно, Разрушив всё И всё построив вновь, Преображая в капли океаны, — Всепобеждающая первая любовь. Неясное всё стало несомненным. Стал шторм девятибалльный — ветерком, Любое море стало по колено И расстояние любое — пустяком. Любимая! Конечно, на планете Никто такой вовеки не встречал!.. На лбу веснушки — лучшие на свете! Ну как это их никто не замечал?! Таких весёлых, видных еле-еле, Таких задорных, солнечных, родных! И даже у мадонны Рафаэля — Ведь это ж ясно! — не хватает их.
Вспомним песню
(1951)
Вспомним песню, товарищ, Что певали в походе, Как делили мы дружбу, Как служили в пехоте. Эту верную дружбу, Сколько жить ты ни будешь, Как душевную песню, Никогда не забудешь.
Фронтовая дорога Привела нас к победе, К нашей мирной работе Да к застольной беседе. Так споём же с душою О далёком походе; Помни, песня без сердца Никогда не выходит.
Помнишь, как возвращались Мы в родные станицы, Вслед за нами летели Перелётные птицы. И в родную сторонку, В край любимый, чудесный, Вместе с нами вернулись Наши лучшие песни.
Злой месяц
(1951)
Милый мой меня до дома провожал, месяц всю дорогу нас сопровождал. Встали мы, и месяц встал над головой, мы пошли, и он за нами стороной.
Сели с милым мы на скошенный овёс, месяц тоже сел на маковки берёз. Мы пошли, и он пошёл опять, друга милого мешал поцеловать.
Хоть бы скрылся он за облачко на миг, нас оставил бы на улице одних. Не желал наш месяц скрыться как на зло, было, словно днём, кругом светлым-светло.
Не хотело, видно, облачко помочь —
по деревне проходили мы всю ночь. Встанем мы — над нами встанет месяц злой, мы пойдем, и он за нами стороной.
Песня о Звенигороде
(1952)
Среди полей, среди дорог Закат зажёг огни. Мой городок Звенигород, Листвой звени, звени!
Звени, звени, Звенигород, Звени на все края! И пусть ты город-пригород, Ты Родина моя!
Идёшь гулять над речкою — На город наш взгляни, Чудесной песней девичьей, Звенигород, звени.
Звени, звени, Звенигород, Звени на все края! И пусть ты город-пригород, Ты Родина моя!
Не курские, а местные, Поют здесь соловьи. Одеты, как невесты, все Красавицы твои. Звени, звени, Звенигород, Звени на все края! И пусть ты город-пригород, Ты Родина моя!
Цветами подмосковными, Пшеницей золотой, Делами, с виду скромными, Зеленою листвой,
Звени, звени, Звенигород, Звени на все края! И пусть ты город-пригород, Ты Родина моя!
У нас в деревне
(1952)
По любому поводу Ходила Люба по воду, Чтоб с подружкой у колодца, Встретясь словно невзначай, Рассказать ей, как живётся, Кто приехал, как зовется… К ней вода в ведёрко льётся, Выливаясь через край.
Но в деревне в этот год Нам провели водопровод. И у старого колодца Опустело в эти дни… Как же выйдешь за воротца, Коль ведро воды нальётся, Только крантик с позолотцей, Если надо, поверни, Солнечной опушкою Ей не пройтись с подружкою. Тайн сердечных не доверить, Не сказать про вещий сон, — Вот уже как две недели Люба ждёт подруг у двери,— Но у нас, коль людям верить, Скоро будет телефон.
Цветок луговой. Гале
