Михаил Танич - А белый лебедь на пруду (стихотворения)
Тушенка
Мы, помню, строили бетонку,И как-то раз на КолымуПригнали, ё-моё, тушенку!Уря-уря, ура-ура!
А хлеба нет,А жизни нет!А что тушить?Тушите свет!
Не знай, какого Бога радиКакой-то писарь молодойИ на каком армейском складеОшибся, видно, под балдой?
А чудеса на зоне редки,Но был же, был же по зимеРогатый бык на этикеткеУ нас в гостях на Колыме!
А писарь тот, снимите шляпу,И вы и я, и вы и я,Он уже ехал по этапуА к нам, в Колымские края.
А хлеба нет,А жизни нет!А что тушить?Тушите свет!
Молодость
Не про то,Что виноватый или нет,А про то, как было мнеШестнадцать лет,А про то, как на рыбалкеЗа ухойДа связалсяЯ с компанией плохой.
А продаю – за что купил,А я и денег не копил,А просто жил яС вами вместе,С вами вместе!А продаю – за что купил,А сам себя я утопил,А сам себя я утопилНа мелком месте.
Не про то,Как я кричал,Что я – не я,Как хотела пожалеть меня судья,А про то, как дворовая ребятняРасступилась и подставила меня.
Не про то,Чтобы на следствии молчать,А что надо за поступкиОтвечать,А когда оно неясно самому —Получается Герасим и Муму!
А продаю – за что купил,А я и денег не копил,А просто жил яС вами вместе,С вами вместе!А продаю – за что купил,А сам себя я утопил,А сам себя я утопилНа мелком месте.
Мелюзга
Ну щипнул я кошелек,Ну извините ради Бога,Просто он как бы виселНа переломе, кошелек!А вы семь лет не пожалели,Отстегнули – это много,Мою всю молодостьПрикончил этот срок.
Выклевывают очиВорон ворону,А в драке за большую деньгу,А сыскари глядятНе в тую сторону,И воронки по трюмамВозят мелюзгу!
Ну вот я вышел на простор,Пустой, как странник,На третий день ну не сдержался —Вмазал в репу одному!
Так он же сам на мой кулакИ напросился, тот ботаник,А вы опять меня за жабры и в тюрьму.
Вы подумайте, ну как быМоему потрафить горю,Ну хорошо, ну я немножечкоС законом не на ты!
Ну вот я выйду – и по новойЯ чего-нито спроворю,И ну в БутыркуПомирать от духоты!
Выклевывают очиВорон ворону,А в драке за большую деньгу,А сыскари глядятНе в тую сторону,И воронки по трюмамВозят мелюзгу!
Я говорил «люблю» кому-то
Это так,Это так в самом деле,Я куда-то все шел не туда!Что-то было, но не было целиДо того, как я встретил тебя.
Прости,Я ошибался круто,Когда тебя еще не знал,Я говорил «люблю» кому-то,Давай считать,Что я им врал!
Это так,Это так в самом деле,Я тебя среди всех выбирал,А не то бы семь дней на неделеВсе бы врал я, и врал бы, и врал!
Это так,Это так в самом деле,Я рисую тебя на стекле!Если б знали мы всё и умели,Скучно было бы жить на земле.
Прости,Я ошибался круто,Когда тебя еще не знал,Я говорил «люблю» кому-то,Давай считать,Что я им врал!
Стоп!
Была придумана сперваДля пропитания охота,Потом придумали дуэльДва благородных идиота.
Потом придумали дуэльДва благородных идиота.
А щас – повальная стрельба,А про дуэли позабыли,И через черное стеклоИм все равно, кого убили.
И через черное стеклоИм все равно, кого убили.
Я предлагаю сделать стопИ, если можно, помириться,А то ведь нам еще чуть-чуть —И будет не договориться.
А то ведь нам еще чуть-чуть —И будет не договориться.Я предлагаю сдать стволы,Патроны, бомбы, карабины,
А хоть кому, но не ментам —Там будет много писанины.
А хоть кому, но не ментам —Там будет много писанины.А всем любителям стрельбыДавайте им дадим по шапкеИ будем вместе пироватьНа сэкономленные бабки.
И будем вместе пироватьНа сэкономленные бабки!
Ночная жизнь
Я все проставил,Сколько – не считал,Не смог, не смогОпомниться, играя!И черт меня смущатьНе перестал,И час ещеДо первого трамвая.
А раз на раз —А ты сдавай! —А не приходится,Летят картинкиНа зеленое сукно!Ночная жизнь —А ты сдавай! —С дневной не сходится,Трамвай не ходитДаже рядом с казино!
Я все проставил,Господи, простиМне эту страстьПроигрывать со свистом!Уже рассвет,Но ты не спи, не спи,А то не рассчитаемсяС таксистом!
А раз на раз —А ты сдавай! —А не приходится,Летят картинкиНа зеленое сукно!Ночная жизнь —А ты сдавай! —С дневной не сходится,Трамвай не ходитДаже рядом с казино!
«Заключенных прошу не писать…»
Я газетки люблю разбросать,Полистать объявленья и фотки!«Заключенных прошу не писать»,Ну зачем же так грубо, красотки?!
Ах, тетенька, тетечка, тетя,Ну надо же соображать,Когда объявленья даете,Зачем же людей обижать?
Видно, не с кем попеть-поплясать,Вот и кличет, и мы ее слышим!«Заключенных прошу не писать»,Ну не хочет, а мы и не пишем!
Чем заблудшие души спасать,И ваще это будет не скоро,«Заключенных прошу не писать»,Может, ищет она прокурора?
После будете локти кусать,Но меня ваша доля колышет!«Заключенных прошу не писать».Пусть вам кто-нибудь все же напишет!
Ах, тетенька, тетечка, тетя,Ну надо же соображать,Когда объявленья даете,Зачем же людей обижать?
Четвертый размер
А что нам снится, мужики,В колонии мужской?А как побольше закоситьА у жлобов, у поваров,Картошечки с треской.
А кто покруче, снится имВ колонии мужской,Как в «шестисотом» за рулемОни весь день на красный светГоняют по Тверской.
А в общем, мужикам —И мне, и вам, и вам —Красивая мерещится химера!Вы пожелайте намВо сне побольше дам,Желательно четвертого размера!
А что нам снится, мужики,В колонии мужской?А чтобы доктор прописал,
Как беспросветным фитилямФилонить день-деньской.
А кто покруче, снятся им —И это не к деньгам —Неутомимые рядыПо Ленинградскому шоссеВполне свободных дам.
А в общем, мужикам —И мне, и вам, и вам —Красивая мерещится химера!Вы пожелайте намВо сне побольше дам,Желательно четвертого размера!
Елена
Как в зале судаТы сидела в сторонке,Платок поправляя рукой,Такая красивая,Как на иконке,Я точно не знаю какой.
А я был не прав,Я кого-то обидел,И скоро назначат мне срок!И был полный зал,Но других я не видел,А только твой серый платок.
Елена, Елена, Елена!Конвой передернул затвор,И жизни моей переменаУткнулась в колючий забор.
В своем уголкеТы отдельно сидела,Не очень-то нам повезло!Любовь для меня —Незнакомое дело,И письма писать западло.
Что было – спасибо,Что будет – прощаю,А как рассчитаюсь с тайгой,Смогу не смогу,А сейчас обещаю,Что я не пойду до другой.
Елена, Елена, Елена!Конвой передернул затвор,И в жизни моей переменаУткнулась в колючий забор.
Зона оцепления
Послевоенное село,Одно бабье да брешут лайки,Два мужика – один кривой,Другой играл на балалайке.
А вся округа – лагеряИ лесосплав идет по Каме!И мужики-то – будь здоров!Но как связаться с мужиками?
И кто ей первой подсказал,Что есть нехитрая дорога,Что оцепленье – в семь утра,А в полседьмого – ради Бога!
Любовь была – аж дым стоял,И весь развод скрывала хвоя!Природа-мать свое бралаБез позволения конвоя.
А может, был какой-то планАх, в нашей зоне оцепленьяПо древесине, а еще —И по прибавке населенья!
Послевоенное село,Одно бабье да брешут лайки!Два мужика, один кривой,Другой играл на балалайке.
Песни нашего дома
Шлягеры разных лет
Провинциалка
Вот сошла она с перрона,С Казанского,Замелькало пальтецо в толчее,Вида, в общем-то,Почти партизанского,Сшито в городе ее, в ателье.
Провинциалка, провинциалка!А эскалатор бежит,А эскалатор не ждет!Ступай смелее, провинциалка,Сначала страшно, потом пройдет.
Настоялась на ветруДа на дождике,В ГУМе, в ЦУМе —Там же все нарасхват!На Арбате, говорят,Есть художники,Только где его искать,Тот Арбат?
До вокзала далеко,Как до полюса,Ох и длинная МоскваВ первый раз!И везет ее метроСнова к поезду,Хорошо, что есть часокПро запас!
Провинциалка, провинциалка!А эскалатор бежит,А эскалатор не ждет!Ступай смелее, провинциалка,Сначала страшно, потом пройдет.
Прости
