Глеб Филиппов - Авторская песня 90-х (Сборник песен с гитарными аккордами)
И вот подумал наш матрос: "За что ж я здесь страдаю? Быть надо с теми, кто мой рост ормально понимает. Им буду петь о чем хочу, Своих не тратя нервов, И будет всем нам по плечу, И станет всем нам по плечу Любовь и гулливерность!"
— ПУТЕШЕСТВИЕ ГУЛЛИВЕРА В СТРА У ВЕЛИКА ОВ
Слушай, добрый человек, Я тебя не обману: Раз попал я в Бробдингнег, Великанскую страну. Великаны там живут, Как мы в Лондоне своем, Виски пьют и хлеб жуют, И все деньги носят в дом. А дома там — как у нас, Только больше в десять раз.
Моя няня Глюмдальклич, Ростом точно как Биг-Бен, Мне поджаривала дичь И играла на трубе. Кстати, с дичью — как у нас, Только больше в десять раз.
Во дворце как во дворце: И министры, и балы, Примадонны лучших сцен И фуршетные столы. А на столах все как у нас, Только больше в десять раз.
Великанский властелин Звал меня по вечерам. Мы беседовали с ним Об устройстве наших стран. Он сказал: "Все, как у нас, Только меньше в десять раз".
Гулливер — он волк морской, Всем смертям в глаза смотрел… — А шут дворцовый надо мной Издевался как хотел. Есть подонки и у нас, Но он больше в десять раз.
— Я не верю
Я не верю всем тем, кто плюет в мой прохладный колодец, Забывая, что пьют из него миллионы людей. Я не верю всем тем, кто стучит себя в грудь при народе, Забывая о нем, о народе Отчизны своей. Допускаю, что тем, кто хулит, вкус воды моей горек, Но жил на свете старик, и он сказал, что о вкусах не спорят, Так зачем обижать тех, кого оживляет глоток.
Я не верю всем тем, кто погряз в разбирательстве мыслей, Не своих, а чужих, кстати тоже живущей души. икогда на костях, ни сейчас, ни вовек и не присно Не взлететь добротой, можно только увязнуть во лжи. Взяться за руки… как? Коли руки друзья не подали, И за чем призывать к комплиментам, не делая их? Так не делите пирог, раздавая друг другу медали, Ройте землю — вода нам сегодня нужна для живых!
Я не верю им всем, вурдалакам с глазами овечки. Бьющим в спину ножом, под лопатку левее хребта. Я хочу еще жить, сознавая, что путь мой не вечен, Но пока я живу, пусть вода моя будет чиста. И я не верю прямым, им, до капли себя отдающим, Не считающим денег за каждый проделанный шаг. И пока я дышу, никогда флаг не будет мой спущен, А когда я умру, мой корабль не спустит свой флаг!
— Подмосковное танго
Листопад Подмосковья прозрачен и чист, Облака над Коломенским плачут. И над старой Лосинкой тоже кружится лист, Точно так же, да только иначе.
Здесь, в кленовом багрянце, в осеннем огне, Колоколенки Марьиной рощи. И поэтому нынче привиделся мне Полуночный московский извозчик.
Я надену обручальное кольцо
Из бульваров Чистопрудных да Тверских,
Расцелую Богородицы лицо,
И напьюсь воды с Москва-реки.
Детским смехом пусть Сокольники звенят.
а воре сегодня шапка не горит,
Сам себя украл я, сам себе не рад,
Так уж вышло, мама, что ни говори.
Среднерусская осень гуляет в садах, И «Славянка» прощается с нами. Осень волосы косит мальчишкам всегда, Разлучая девчат с пацанами.
Во дворах тенистых перебор гитар
Мне напомнит юность-молодость мою.
Да что там молодость, ведь я еще не стар,
И любую песню подпою.
Струны рви, замоскворецкая братва,
Сколько порвано их на твоем веку.
Да я один пятьсот серебряных порвал,
И, даст Бог, еще чуть-чуть порву.
Вот и все. До свиданья, родная земля, Я продолжу еще эту повесть. Три вокзала твоих навсегда для меня Веры свет и надежда с любовью.
Я надену обручальное кольцо
Из бульваров Чистопрудных да Тверских,
Расцелую Богородицы лицо,
И напьюсь воды с Москва-реки.
Детским смехом пусть Сокольники звенят.
а воре сегодня шапка не горит,
Сам себя украл я, сам себе не рад,
Так уж вышло, мама, что ни говори.
— Размышление на прогулке
Сегодня был звонок последний в школе,
И стала взрослой маленькая дочь.
О юность! Я опять тобою болен,
Но вряд ли доктора сумеют здесь помочь.
Поеду снова в Царское Село
Туда, где до прозрачности светло.
Уже прошло лет тридцать после детства, Уже душою все трудней раздеться, Уже все чаще хочется гулять Не за столом, а старым тихим парком, В котором в сентябре уже не жарко, Где молодости листья не сулят.
Уже старушки кажутся родными, А девочки, как куклы заводные, И Моцарта усмешка все слышней. Уже уходят за полночь соседи, Не выпито вино и торт не съеден, И мусор выносить иду в кашне.
В дом наш как-то туча забрела
И стекла со стекла.
Мы свои дожди переживем,
Я да ты, вдвоем.
Уже прошло лет двадцать после школы, И мир моих друзей уже не молод, Не обошли нас беды стороной. Но ночь темна, а день, как прежде, светел, Растут у нас и вырастают дети, Пусть наша осень станет их весной.
Уже прошло лет десять после свадеб, Уже не мчимся в гости на ночь глядя, И бабушек приходим навестить На день рожденья раз, и раз в день смерти, А в третий раз, когда сжимает сердце Желание внучатами побыть.
Уже прошло полжизни после свадеб, Друзья, не расходитесь, Бога ради, Не обошли нас беды стороной Но ночь темна и день как прежде светел Растут у нас и вырастают дети Пусть наша осень станет их весной Пусть наша осень станет их весной.
Уже нам в семьях не до перемен. И пусть порой бывает очень туго, Но все же попривыкли мы друг к другу, Оставим Мельпомене горечь сцен, Давайте не стесняться старых стен.
В дом наш как-то туча забрела
И стекла со стекла.
Мы свои дожди переживем,
Я да ты, вдвоем.
— О чем поют ныне дети Арбата
О чем поют ныне дети Арбата, Среди акварелей и броских плакатов, У стен, серебренных веков сединою, Которые нас возвращают в былое?
О чем же поют молодые подранки, Не знавшие тюрем, не горевшие в танках? Простые и сложные, добрые, злые, Но ждущие чуда, как все молодые.
О чем поют ныне дети Арбата, Чьи судьбы годами еще не измяты, Чьи головы буйны, чьи помыслы чисты, Да только глаза не по возрасту мглисты?
Меняется мир, и меняются люди, Меняются жертвы, герои и судьи. Кто правый сегодня, а кто виноватый?.. О чем же поют ныне дети Арбата?
Пусть оживит нас их песен глоток,
В днях, что идут чередой по Земле.
В нем — перепутье российских дорог,
В нем — шум дождя и дыханье полей.
О чем же поют ныне дети Арбата, И дети Маккартни, и дети Булата? Конечно, о разном, но только бы пели, Но только бы песни их к людям летели.
— Смотрю удавом в зал завороженный
Смотрю удавом в зал завороженный, А под ногами сцена, как огонь. Сейчас опять полезу на рожон я, Хотя не надо лезть бы на него.
ад скулами два глаза изможденных, Не ведает мой голос, что творит, Но все-таки полезу на рожон я, Хоть горло мое стонет и болит.
Заплетены на грифе в узел руки, И током микрофон бьет по губам. За что я принимаю эти муки, Что я такого, струны, сделал вам?
Срываю по пути с себя одежды, Да отверните же скорее жен! Я, как на дыбе, извиваюсь между Землей и этим пиковым рожном.
Когда-то был доверчивым и нежным, А нынче каждой жилой напряжен, И мышцы живота уже не держат Мой страшный крик: "Я лезу на рожон!"
И вот стою… Но что, рожна какого Мне надо было здесь, на высоте? Я вниз спущусь, а завтра буду снова Вывихивать суставы из костей.
А финиш там, за виражом,
Время не терпит.
Святым дыханьем обожжен
До самой смерти,
Гримасой боли искажен,
Я рвусь до цели
И лезу,
лезу,
лезу,
лезу,
лезу на рожон
а этой сцене!..
— Супчик из цветной капусты
Супчик из цветной капусты Мы варили — было вкусно. Пили водку, чай горячий, А хозяева на даче. Сюда мы влезли поздно ночью, Пошел уж третий день. ам нравится здесь очень, Да, Сень?
Шмотки в узел увязали, а толчке вчера продали. Кольца, серьги, колье, броши Отослали все Дикоше. А деньги в наших саквояжах, Их все не сосчитать. Давай-ка, Сеня, вмажем, Эх, мать!
а трюмо, на спинках кресел Сеня мой носки развесил, А потом очко заклеил Адресами к юбилею. А в них: "Профессор, поздравляем И дарим Вам презент". Мы на презент бухаем Интеллигент.
Супчик из цветной капусты Мы варили — было вкусно. Пили водку, чай горячий, А хозяева на даче. Сюда мы влезли поздно ночью, Пошел уж третий день. ам нравится здесь очень, Да, Сень?
Утиная охота
Письма безответные на столе лежат,
Повезло, друзей не счесть близких и далеких,
Падают по осени медленно кружа
К ним из Питера песен моих строки.
Не взыщите, голуби, не держите зла,
До родителей подчас тяжело добраться.
Замотало, завертело, все дела, дела,
Я отвечу музыкой — не сердитесь, братцы.
Am Dm E7 Am В плавнях шорох — и легавая застыла чутко.
Dm G7 C A7 Ай-да выстрел, только повезло опять не мне.
Dm E7 F Вечереет и над озером летают утки,
Dm E7 Am Разжирели — утка осенью в большой цене.
